Нестеров отодвинул в сторону ханха, который и впрямь выглядел как выжатый лимон, и уцепился за деревянную рукоять.

– Ну что, ФСБ, взяли?

– Давай, – вяло согласился Леший и потянул свою сторону вверх.

– Ого! Награбастали вы однако! – заметил милиционер. – Весит как целый танк. – Нестеров бурчал, хотя на вид не прикладывал особых усилий. Тащил здоровенный ящик так, словно это был невесомый надувной шарик на ниточке.

– Второй раз туда лезть мне что-то не охота, – я обнял Лизу за плечи и двинулся вслед за товарищами. – Так что брал с запасом, все что может пригодиться.

– Ага, – кивнул милиционер. – Серебрянцев уже заждался.

– Да, работа ему предстоит серьезная, – согласился я. – Обязательно помогу, как только закончу с пулеметами.

Мы уже вступили на освещенный участок, поэтому произнося эти слова я невольно бросил взгляд на свой старый верный БТР-80. Бросил и слегка опешил. Что за цирк-зоопарк? Из грязной исцарапанной башни торчал новенький, отливающий вороненой сталью ствол крупнокалиберного КПВТ.

– Это кто же… – начал было я, но Нестеров перебил.

– Петрович постарался. В этом деле он сечет не хуже тебя, – Анатолий покосился на меня и улыбнулся. – Я ему помог, а то бандура тяжелая. Калашников, кстати, тоже поставили. Так что теперь пулеметы лишь пристрелять осталось. Но мы с этим делом решили погодить. А то вы могли пальбу услышать, да штаны обмочить.

– Привести к нормальному бою, – я сделал вид, что не расслышал шутку о мокрых штанах.

– Чего? – не понял милиционер.

– Пулеметы надо приводить к нормальному бою, деревня. Это ты свой табельный ПМ пристреливай. А тут дело намного сложнее.

Я разговаривал с Нестеровым, а сам думал над его словами. Петрович, вот значит кто обслуживал все оружие Рынка, в том числе и крупнокалиберные «Корты», установленные на «Центральном». Что ж понятно, подготовка у майора мотострелковых войск должна быть соответствующая. И БТР видать знает. Вот только нечего самовольно копаться в моей машине! Помошничек, блин, гребаный!

Мелкособственнические чувства так основательно завладели моей персоной, что поднявшегося навстречу Петровича я встречал суровым, почти грозным взглядом. Под стать ему стал и вопрос:

– Я ленты приказал снаряжать. Ну и как? Сделали?

– Работаем, товарищ полковник, – просто ответил майор. – Стеллажи БТРа уже забили полными коробками. Сейчас снаряжаем второй боекомплект. Я всех задействовал. Личному составу все равно делать нехрен.

Доклад Петровича вмиг развеял мое плохое настроение и напряженность, причем настолько, что я даже смог пошутить:

– Как показал себя наш молодой боец? – я кивнул в сторону бывшего банкира, который обреченно тыкал 7,62милиметровые патроны в черную, пахнущую бензином ленту.

– Он делает успехи, – понизив голос так, чтобы не расслышал его шеф, ответил майор и усмехнулся самыми уголками губ.

– Все становится на свои места. Все идет правильно, – я пристально поглядел в глаза офицеру. – Ты так не считаешь?

– Дай то бог, – прошептал Петрович и потупил взгляд.

Дай то бог, – повторил я мысленно и как-то сразу опомнился. Кстати, о боге… Где он там? Куда запропал?

Главный доплелся до первого же оказавшегося у него на пути ящика и грузно на него плюхнулся. Его раненная рука начала кровить, от чего бинт стал похож на темно-красную губку. Ханх зубами пробовал развязать узел на повязке, чтобы ее перемотать.

– Лиза, возьми аптечку и помоги ему, – девушка по-прежнему продолжала висеть у меня на руке, да еще к тому же мы с ней не сговариваясь изучали одного и того же человека.

– Ага, сделаю, – моя подруга чмокнула меня в небритую щеку и рванулась в сторону пациента.

– Стой, – я придержал девушку. – Как там Павел?

– Спит, – Лиза ответила очень легко, можно даже сказать беззаботно. – Я давно не видела, чтобы он так сладко спал. Это словно как много лет назад, когда он был совсем маленьким.

– Хорошо, пусть спит, – я удовлетворенно кивнул. – Ему это на пользу, – а сам про себя подумал: Цирк-зоопарк, все-таки этот сукин сын, Главный, знает что делает. Мы для него как куклы из пластилина. Сам слепил, сам сломал, сам в случае чего и починить сможет.

Уязвленная гордость человека подтолкнула к, прямо сказать, не очень благородной мысли: Может, зря я Лизу напрягаю? Ханх прекрасно справится со своей рукой и без ее помощи. Однако моя подруга уже ушла, и дурацкая идея остановить ее сразу же куда-то улетучилась. Может потому, что и впрямь была дурацкая, а может ее просто загнал без вести скрипучий немолодой голос:

– Максим Григорьевич, нам без вашей помощи тут не разобраться, – Даниил Ипатиевич Серебрянцев напористо оттеснил от меня майора мотострелка.

– Так уж и не разобраться?

– Время, товарищ полковник, время!

Пожилой ученый демонстративно показал на свое запястье. Помнится, раньше там действительно красовались старенькие часы. Только они разбились в тот самый черный для всех нас день… Я припомнил, как мы стояли над телом Серебрянцева и оплакивали его смерть. От этих воспоминаний улыбка с моей небритой рожи мигом сползла. Ипатич прав, время поджимает.

Прежде чем пополнить ряды ремонтников энергетического щита, я должен был поставить задачу всем остальным членам нашей команды. Да, конечно, они устали. Петрович, Нестеров и Загребельный, к примеру, уже почти двое суток не смыкали глаз. Ну что ж тут поделать? На войне как на войне! Переведя взгляд на мотострелка, я приказал:

– Майор, на складе… – я указал рукой в сторону вереницы выходящих на площадку дверей и уточнил: – Помещение № 24. Там у меня запчасти к БТРу хранятся. Не так уж и много, но кое-что есть. Так вот, вы с Нестеровым прикатите два… – я вспомнил о покрышке порванной гребаным вьюнком и спохватился: – нет, отставить, три колеса. Выберите те, что поновей. Еще, фары. Они в деревянном ящике слева от входа. Сделаете, покажу как устанавливать.

– Ну, ты уж совсем… – с обидой в голосе протянул офицер. – У меня в батальоне полтора десятка таких «восьмидесяток» было. В моторах я, конечно, не очень волоку, но колеса и оптику это как два пальца… дело знакомое.

– Ладно, не обижайся, комбат, – я хлопнул Петровича по плечу. – Откуда же я знал, что ты не штабная крыса. – Сказал, а сам подумал: как откуда? По трюку с пулеметами все стало ясно и понятно. Так что предлагая свою руководящую и направляющую роль в деле заменяя колес, это я бесспорно сглупил. Видать усталость, черт бы ее побрал!

Петрович уже двинулся к Нестерову, как я вдруг вспомнил:

– Майор, и «Тучу» с башни снимите. Ее в блин сплющило. Нахрен она нам теперь такая нужна! Вес только лишний.

– Лады! – мотострелок устало кивнул.

К этому моменту мне уже окончательно удалось придушить в себе куркульские, антиобщественные позывы. Сознание прояснилось, и я даже стал подумывать: Чем черт не шутит, может все-таки сумеем выдержать график и поутру в путь-дорожку.

Тут взгляд натолкнулся на стоящего рядом Серебрянцева. Старик нетерпеливо переминался с ноги на ногу и укоризненно хмурил сой исполосованный морщинами лоб. С видом полным сожаления и раскаяния я приложил руку к груди и попросил:

– Еще минута. Последнее распоряжение, – отыскав глазами Лешего, я махнул ему рукой: – Андрей! – когда тот подошел, я указал в сторону промытых в бензине и разложенных для просушки пулеметных лент. – Давай бери всех незанятых делом и заканчивайте со вторым боекомплектом. Прежде чем укладывать в коробки лично проверяй. Патроны должны лежать ровно и ни в коем случае не выпадать из гнезд. Снаряжением лент для КПВТ займись самолично. Выравниватель тут кое для кого это невиданное чудо техники, – с этими словами я покосился в сторону одинокой фигуры в дорогой туристической куртке, корпящей над полуснаряженной лентой для ПКТ.

– Угу, – Леший даже не прореагировал на шутку. Он слушал меня в пол уха, а сам думал о чем-то своем.

– Э, ты чего? – я толкнул приятеля.

– Хреновато тут как-то у тебя, – протянул ФСБшник.