Сенькин Я. М

Фердинанд, или Новый Радищев

Сенькин, или On the road

Предваряя книгу, с коей через несколько минут предстоит познакомиться просвещенному читателю, позволю себе кратко изложить обстоятельства, при которых сочинение Я. М. Сенькина стало известным немногочисленному сообществу людей, живо и профессионально интересующихся изящной словесностью. Также позволю себе несколько соображений о личности автора, о гипотетических литературных влияниях, которым он был подвержен, сочиняя свою книгу, и о жанре самой этой книги. Надеюсь, что не отвлеку внимания от «Фердинанда, или Нового Радищева»: несколько помедлив, перед тем как приступить к книге, читатель лишь раздразнит аппетит. Я же выполню свою скромную функцию аперитива[1] и незаметно удалюсь.

Ссылка на сочинение Сенькина попалась мне в Сети несколько месяцев назад. Один из многочисленных патриотов нашего Отечества, ведущий под псевдонимом Громобой знаменитый интернет-дневник, в котором он живо и с огоньком откликается на все несправедливости, творимые в отношении Руси Великой и Руси Белой, продемонстрировал на примере «Фердинанда…» всю «низость и убогость патентованного русофобчества». В содержательную дискуссию с Громобоем вступил автор другого дневника, известный культуролог, укрывшийся под славным чешским именем Жижка. Жижка отверг обвинения Громобоя и перевел спор в истинно научное русло. Потрясая цитатами из Лукача, Радека, Блаженного Августина и Эдварда Саида, Жижка наглядно продемонстрировал, что сочинение Сенькина «деконструирует идеологический конструкт шизофренического российского ориентализма, в котором интеллигенция оксидентальна, а народ ориентален, и единственным выходом из тупика дуалистической модели является герменевтическое погружение оксидентального сознания в ориентальное подсознательное. Тот, кто вынырнет, тот начнет новую эпоху в российской жизни. Сенькин did it». Известный сетевой критик Ивушкин назвал Сенькина «русским Маркесом», либеральный журналист Аннушкин обронил на интернет-форуме энергичную фразу: «Страшно читать. Но нужно!», а близкий президентской администрации сочинитель анекдотов Пан Фломастер пустил слух, что некий могущественный советник, курирующий позитивную идеологию и государственническую рок-музыку, прочитав «Фердинанда…», воскликнул: «Бунтовщик хуже Лимонова!» Это восклицание якобы и определило нелегкую издательскую судьбу сочинения Я. М. Сенькина.

Слава Богу, теперь оно все-таки доходит до широкой публики. И, думаю, первое, что скажет восхищенный читатель, закрыв последнюю страницу этой книги: «А кто же таков автор?» Увы, дорогой читатель, не знаю. Могу только ознакомить тебя с некоторыми своими скромными соображениями. Прежде всего автор, безусловно, является профессиональным историком. Об этом говорят не только ссылки на архивы и исторические труды, но и то, с каким вкусом он работает с главным своим «источником» — районной газетой «Земля Новоржевская». Пусть не смутят тебя, любезный читатель, нарочито-грубые фактические ошибки, перепутанные имена и названия, которые можно встретить в «Фердинанде…». Именно нелепость этих ошибок говорит о стремлении автора скрыть свою профессиональную принадлежность; навостренные уши историка видны, даже если он натягивает на голову облезлый треух неуча! Я не поленился и набрал словосочетание «историк Я. М. Сенькин» в искалке. Нет ответа. Я не отчаивался и убрал слово «историк». Увы. На просто «Сенькин» многотрудный Яндекс дал двадцать одну с половиной тысячу результатов, среди которых мне запомнились автор книги «Применение контрольно-кассовой техники» В. Сенькин и «Сенькин-Федоров (по паспорту Сенькин) Нефед Федорович, 1894 г. р., уроженец и житель д. Петрово Псковского р-на и округа Лен. обл., русский, беспартийный, член колхоза „Петрово“». Если читатель обратит внимание на географию сочинения нашего Сенькина, он дважды согласится со мной: и в том, что Сенькин — это псевдоним, и в том, что источник этого псевдонима блистательно обнаружен. На этом этапе поиски мои, увы, остановились. Кто скрывается за фамилией Сенькин, открыть пока не удалось.

Впрочем, кое-что все-таки выяснилось. Описывая нравы аборигенов, населяющих столь любезный его сердцу край, автор отмечает некоторую особенность их фонетики, а именно: «е» в начале слова произносится как «я». И в качестве примера приводит местное произношение своего имени: «Явгений». Если вспомнить инициалы «Сенькина» — Я.М., становится ясно, что автора на самом деле зовут Евгений. На очередной запрос верный Яндекс дал огромное количество ответов: от «в дискуссии примут участие профессор Георгий Зайцев, автор книги „Романовы в Екатеринбурге“», историк Евгений Бирюков с фотоколлекцией «Дорога к Храму…» до «автор настоящей книги, известный петербургский историк Евгений Викторович Анисимов, постарался развеять многочисленные мифы и заблуждения относительно…». Всего более восьмисот ответов. Провести количественное исследование и проанализировать всех «историков Евгениев» на предмет соответствия нашему Сенькину предлагаю самому любопытному, усердному и профессиональному читателю. О результатах можете сообщать в издательство, напечатавшее настоящую книгу.

Если оставить в стороне персону автора и перенести внимание на его сочинение[2], то нельзя не поразиться богатству исторических, культурных и литературных перекличек, подтекстов и заимствований, заключенных в этом воистину бесценном тексте. Название книги отсылает нас к Радищеву, но пусть «радищевский контекст» не закроет от нашего проницательного взора иных, быть может, более важных влияний и скрытых (а иногда и вполне открытых) цитат! Одним из источников вдохновения автора «Фердинанда…», безусловно, стала ирландская литература — древняя и новая. Любознательный читатель с радостью отметит прямую ссылку на ирландский эпос «Похищение быка из Куальнге», еще более любознательный и проницательный читатель оценит сходство «Нового Радищева» с великолепным (и, увы, не очень известным в России) романом ирландца Брайана Нолана, писателя, который попеременно скрывался то под именем Флэнн О’Брайен, то под еще более невозможным для русского слуха псевдонимом Майлз На Гапалинь. Я говорю о романе, который по-ирландски называется «An Beal Bocht», по-английски — «Poor Mouth», а по-русски — «Поющие Лазаря». Это увлекательное сочинение, написанное высокопоставленным сотрудником одного из министерств Ирландской Республики, странным образом отзывается в сочинении Я. М. Сенькина. Трудно поверить, но нравы обитателей Корка Дорха досконально совпадают с оными людей, населяющих благословенные территории, которые простираются от Лудоней до Большого Кивалова. Чтобы не быть голословным, приведу отрывок из ирландского романа в замечательном переводе Анны Коростелевой: «По мере того как мужчины напивались, они утрачивали добрые обычаи и всю свойственную им благовоспитанность. К тому времени, как подошла полночь, щедро лилась кровь, и кое на ком не было уже ни клочка одежды». Стилистически же манера Сенькина-прозаика выдает близкое знакомство с сочинениями другого ирландца — великого Джонатана Свифта. Читателю остается самому решить, куда именно ежегодно путешествует повествователь «Фердинанда…»: в Лилипутию или в Бробдигнег? Быть может, в Лапуту? в Бальнибарби? в Лаггнегг? в Глаббдобриб? Или все-таки в страну гуигнгнмов? Отмечу только, что удивительно объективный и доброжелательный тон повествователя ставит книгу Я. М. Сенькина не только рядом с творениями декана дублинского собора Св. Патрика[3], но и с содержательным описанием Российской империи, сделанным одним французским путешественником, который посетил нашу страну 166 лет тому назад.