До прилета рейса из Москвы оставалось девять часов, когда на дымящийся от жары асфальт парковки аэропорта Нью-Арк зарулил зелёный Шевроле Кавальер с флоридскими номерами. Дверь медленно открылась, и из машины выкарабкался натуральный деревянный солдат Урфина Джюса. Несколько секунд «солдат», пошатываясь, стоял на одном месте, потом его правая нога с почти слышимым скрипом разогнулась, и он неустойчивой походкой двинулся к растущим посреди газона деревьям. Под одним из деревьев «дуболом» накренился и, неуклюже подвернув ноги, рухнул на траву.

- Ещё один виски, пожалуйста, — вежливо обратился Дима к стюардессе. В салоне бизнес класса его окружали исключительно серьёзные, богато одетые люди, поэтому он старался вести себя солидно. Америка всё ещё оставалась далёким миражом, и моему брату казалось, что в любой момент кто-то может схватить, разоблачить и не пустить. Однако за дорогой билет для поддержания легенды были вбуханы такие серьезные средства, что совсем не воспользоваться ими Диме казалось неразумным.

Когда самолёт приземлился в Брюсселе для пересадки, пассажир в сером костюме чувствовал себя гораздо увереннее. Четыре Блэк Лейбла с колой начали действовать. Заблудиться в Брюссельском аэропорту для новичка дело не сложное, поэтому разумной идеей казалось просто двигаться вместе с толпой, стараясь не терять из виду знакомых пассажиров.

Дима двигался. На его беду вскоре начало происходить нечто странное. Знакомые пассажиры по одному отделялись от общего потока и, резко свернув в сторону, исчезали в каком-нибудь из боковых коридоров.

Дима решил следовать за большинством, но оно редело. Как Алиса за Белым Кроликом, кинулся он за последней знакомой пассажиркой — сороколетней дамочкой в легкомысленной кожаной мини-юбке, но та вдруг проявила удивительную для её лет прыть и, воскликнув вдруг что-то на незнакомом языке, резво скрылась за поворотом.

Холодный пот мгновенно пропитал накрахмаленный ворот Диминой сорочки. Бегом он бросился вдогонку, но за углом его встретил лишь пустынный серый коридор.

Громко выругавшись по-русски, он понёсся назад в надежде встретить бывших попутчиков. Так! Поворот налево, ещё раз налево… или направо?

Через пятнадцать минут метаний по коридорам в голову пришло решение обратиться за помощью.

- Флайт намба севен сикс файв! Уэа?! — с надрывом обрушился Дима на бельгийку за стойкой с надписью: «Information». Ослепительно улыбаясь, девица выдала фразу на беглом английском.

«Экзит фо», — единственное, что сумел вычленить из потока слов мозг охваченный паникой и алкоголем.

- «Экзит» — это… «выход»! — забормотал себе под нос озадаченный неожиданным паззлом Дима, — «фо» — это «для»! Выход для… выход для… для чего же этот проклятый выход?!

Дима взглянул на часы. Время, отпущенное на решение загадки, истекало — посадка заканчивалась через три минуты.

- Икскюз ми, — сотрудница аэропорта подняла взгляд от компьютера и с удивлением опять обнаружила перед стойкой пассажира, которому только что объяснила, как пройти на рейс в Нью-Арк.

Хитро прищурившись, Дима склонился к бельгийке и нараспев произнес: «Э-э-экзит фо…?» Здесь он сделал вопросительную паузу и закаменел лицом, обратившись в слух, в ожидании необходимой информации.

- Йес, — обрадовано закивала бельгийка, — Экзит фо! Зетс райт!

Дима крепко стиснул челюсти, раздосадованный глупостью собеседницы, сделал глубокий вдох и повторил ещё медленнее и распевней: «Э-э-экзи-и-ит фо-о-о….?»

Последнее «о» Дима задрал до самого неба, сделав интонацию преувеличенно вопросительной. В голосе его зазвенели агрессивные нотки, при этом он потряс в воздухе рукой, показывая, что требует продолжения фразы.

Вместо того чтобы озариться пониманием и рассказать для чего же все-таки предназначен этот проклятый «выход для», девушка испуганно шарахнулась от Димы и затравленно ткнула рукой куда-то в дальний конец зала.

Вскипая от ярости, Дима медленно обернулся и уставился в указанном направлении. В углу на большом электронном табло горела надпись: «EXIT 4».

- Эй, мистер! Просыпайтесь! Ну-ка живо вставайте! — носок тяжелого сапога охранника бесцеремонно ткнул меня под рёбра, вернув к реальности, — здесь нельзя спать! Уходите, а не то я буду вынужден арестовать вас!

Охранник был здоровым бородатым дылдой с квадратным лицом и маленькими тупыми глазками. Спорить с таким не хотелось.

Матерясь про себя, я поднялся и побрел в сторону здания аэропорта. Голова гудела, тело не слушалось, а во рту поселился неприятный кислый привкус. Мне удалось поспать три часа, и я с удовольствием бы проспал ещё три раза по столько, но заснуть в раскаленной от жары машине было невозможно, а бензина в баке осталось слишком мало, чтобы спать с заведенным мотором и включенным кондиционером.

Зал аэропорта встретил прохладой. С полчаса я дремал на жестком пластиковом сиденье, пока не дала о себе знать больная спина. Открыв глаза, я с раздражением плюнул на пол и направился в бар на втором этаже.

- Пинту Гинесса, — сообщил я бармену, пересчитав свою наличность. Мне пришло в голову, что я доселе ни разу не пробовал знаменитого бренда. Знаменитый бренд показался безвкусным и пресноватым, однако самочувствие улучшилось.

- Тоже рейс задерживают? — обратился ко мне атлетично сложенный двухметровый загорелый парень с растрепанной копной соломенных волос, оценив мой помятый вид. — Я вот уже пятый час тут коротаю.

- Ну, э-э-э… как бы вот, — хмуро отреагировал я, слегка смутившись

- Два Хайнекена, пожалуйста, — обратился он к бармену. Английский парня был почти безупречен, но в нем слышался легкий европейский акцент. — Разреши угостить тебя пивом с моей Родины.

- Ты из Германии что ли? — поинтересовался я чуть более дружелюбно.

- Из Голландии, — белозубо улыбнулся тот, — Меня зовут Адам.

Парень протянул руку.

- Пол, — я пожал протянутую руку, — я из России.

- О! Россия? Я всегда хотел там побывать! — Адам оживился. — Увас есть там серфинг?

Следующие три часа пролетели незаметно. Я рассказывал про Россию, а Адам рассказывал про Голландию и платил за пиво.

- Нет-нет, — отверг он мое нерешительное (цены в аэропорту кусались) предложение оплатить раунд.

- Я богат, — бесхитростно сообщил он, — живу с процентов от наследства, и все время путешествую. Следую за волной!

Он рассказал, что сёрфил уже во всех частях планеты и очень расстроился, что в России нет сёрфинга. Адам с жаром описывал места, где успел побывать, но больше всего нахваливал свои любимые Нидерланды.

- У нас лучшая система социального обеспечения в мире! — гордо заявил он, — самая чистая природа и еда.

Единственной проблемой, по его словам, был огромный приток эмигрантов.

- В Голландии так хорошо, что все хотят там жить, — грустно заключил он.

Когда объявили, что самолёт брата приземлился, мы расстались уже совершенными друзьями. И даже обменялись адресами.

- Обязательно останавливайся у меня, если будешь в Амстердаме! — сказал Адам.

- Да-да, ты тоже, — уклончиво ответил я и пошёл в зал ожидания.

Весь путь до Нью-Арка Дима пребывал в напряжении, но ничего незапланированного больше не случилось. Боинг мягко коснулся колесами взлетной полосы, и через несколько минут Дима ступил на территорию США.

Негр на таможне подозрительно уставился в паспорт и выдал что-то, что Дима совершенно не понял. Все страхи и волнения моментально вернулись.

- Что-что? — запинаясь, переспросил Дима. На сей раз он разобрал, что нечленораздельный негр интересуется «какова цель его, Димы, визита в их страну».

- Бизнес! — облегченно выдохнул Дима, расплывшись в улыбке.

Негр нахмурился и выдал какой-то совершенно витиеватый гортанный клёкот.

- Ноу андерстенд, — честно признался Дима. Зануда-негр распереживался и довольно эмоционально спросил что-то, что Дима интерпретировал как «А какой может быть бизнес, если «ноу андерстенд?»»