Как никогда, ощущалась отдаленность Севастополя от красного Петрограда. Из столицы с нетерпением ждали известий и прежде всего «Правду».

С севера прибывали поезда. «Правды» не было. Газета таинственным образом исчезала в дороге.

«Дорогие товарищи! — писал в ЦК Николай Арсеньевич Пожаров. — Комитет, вынужденный долгим неполучением ЦО «Правды», с самого начала Октябрьского переворота, поручил мне обратиться к вам с настоящим письмом. Мы неоднократно обращались к издательству с просьбой об аккуратной посылке газет. С тем же теперь обращаемся и к вам.

Кроме этого, организация очень нуждается и в литературе последних новейших изданий, отсылка которых на наши заказы задерживается…

Теперь, когда здесь, на юге, разгорается борьба с контрреволюцией, когда нарождаются «краевые» власти из городской думы, земств, городов, нам нужно развить самую упорную борьбу, самую широкую агитацию. Здесь открыто призываются массы на борьбу с Советами, с правительством народных комиссаров. Нужны силы, нужны работники, присылайте немедленно.

В Симферополе образовалась краевая власть из городских дум, земских самоуправлений, национальных групп и оборонческих советов в составе 48 человек, которая называет себя «советом народных представителей». Задача этой власти: «регулирование денежных знаков, с одной стороны, борьба с большевиками, с «большевистским» правительством и с Советами, воспрепятствование доставки хлеба в центр, с другой». Это не пустые слова, это факты…»

Пожаров сообщал также, что Севастопольский Совет такую власть не признает и своих представителей отзывает, а в самом Севастополе для работы с многочисленным воинским гарнизоном нужны работники, которые помогут окончательно вырвать массу из-под влияния эсеро-меньшевистско-кадетских руководителей.

«Мы пытаемся выпускать здесь газеты, ищем типографию, нужны будут деньги, но также нужны будут и работники, способные поставить газетное дело. Нам нужно одного газетного работника и двух агитаторов-организаторов».

Пожаров предложил Дмитрию Ильичу вместе с товарищами Кобылянским, Алексакисом и солдатом Басенко войти в состав редколлегии будущей газеты. Начались поиски типографии и печатников. Одновременно Дмитрию Ильичу было поручено выяснить обстоятельства исчезновения «Правды». И вот здесь пришлось прибегнуть к помощи большевистского разведчика, заброшенного симферопольскими подпольщиками в местную охранку еще накануне войны. Так спустя четыре года Дмитрий Ильич снова встретился с Афанасием Семеновичем Мочаловым, бывшим служащим губернского жандармского управления. Пока только было известно, что поезда, следующие в Крым, как правило, обыскиваются и все большевистские издания изымаются. Все это происходит между Джанкоем и Симферополем. Действуют опытные сыщики, по всей вероятности, дрессированные еще охранкой. Мочалов взялся их обнаружить и обезвредить.

В конце ноября 1917 года крымская контрреволюция образовала два так называемых правительства: татарская националистическая «директория», вынашивавшая планы отторжения Крыма от России и присоединения его к Турции, и «совет народных представителей» (кадеты, эсеры, меньшевики), или, как их метко переименовали трудящиеся, «совет народных предателей». Эти два антисоветских фронта создали объединенный «Крымский штаб» — вооруженные силы контрреволюции. «Крымский штаб» располагал значительными силами — его поддерживал мусульманский корпус и 200 тысяч бывших офицеров царской армии.

«Крымский штаб» рассчитывал одним ударом покончить с Советами в Крыму. Первый открытый конфликт между «Крымским штабом» и Севастопольским ревкомом произошел 28 декабря 1917 года в связи с разоружением большевистски настроенных воинских частей, дислоцированных в Евпатории. Большевики Евпатории обратились за помощью к Севастопольскому ревкому. Тот потребовал от «Крымского штаба» в течение 24 часов вернуть оружие солдатам и матросам Евпатории. В ответ на ультиматум «Крымский штаб», в свою очередь, потребовал от ревкома прекратить посылать матросов-агитаторов в города Крыма и стал спешно подтягивать войска к Севастополю.

В ночь с 10 на 11 января 1918 года вооруженные отряды татарских националистов кинулись на Севастополь. Бой завязался у Камышловского моста. Первый удар приняли севастопольские рабочие.

В ревкоме Юрий Петрович Гавен огласил донесение командира второго красногвардейского отряда. Оно заканчивалось словами: «Идет кровопролитный бой. Немедленно пришлите помощь». Вместе с подкреплением отправился и врач Ульянов. Пожаров, увидев его под пулями перевязывающего раненых, предложил покинуть поле боя. Но Дмитрий Ильич не ушел в укрытие, пока не подобрали последнего раненого.

Ночью революционные войска севастопольского гарнизона двинулись на Симферополь, сбивая по пути заслоны татарских националистов и белогвардейцев. Вместе с боевыми отрядами рабочих, солдат и матросов Дмитрий Ильич участвовал в освобождении Симферополя. Только на рассвете 16 января вернулся домой и сразу же поспешил в редакцию.

В среду, 24 января 1918 года, конфискованная у кадетов «американка» уже печатала первые экземпляры «Таврической правды». Все эти дни Дмитрий Ильич не покидал редакции, вместе с Кобылянским и Алексакисом собирал материалы, многие статьи писал сам, разъясняя в них первоочередные задачи трудящихся Крыма.

Трудности встречались на каждом шагу. Не хватало бумаги. Не было хороших печатников. Центральный Комитет не мог дать всего того, что просили севастопольцы. Из ЦК писали: «Вы спрашиваете, товарищи, сможет ли ЦК помочь вам в чем-либо в создании газеты «Таврическая правда». Не знаю, о какой помощи вы говорите, о материальной или о литературной? Относительно последней вряд ли, так как все наши литературные силы не могут сотрудничать даже в «Правде», все они работают, кто в комиссариате кем-либо, кто в экономическом совещании, кто в банке… Что же до материальной, то, вероятно, некоторую помощь ЦК мог бы оказать, хотя некоторая доля помощи вам уже оказана и вам послано 800 рублей. На бумагу же вам рассчитывать не приходится, так как лишней бумаги нет у нас в распоряжении».

Стало ясно: надо искать полиграфистов на кораблях.

Назавтра Ульянов отправился на «Трапезунд». Матросы встретили Дмитрия Ильича как старого знакомого. Здесь он уже однажды выступал. Дмитрий Ильич постарался объяснить, что без хорошо оборудованной типографии, без полиграфистов нет возможности выпускать ежедневную газету. Матросы возмутились — по какому же тогда праву в революционном Севастополе свободно печатается контра?

Общее собрание экипажа корабля «Трапезунд» постановило: газету «Крымский вестник» закрыть как контрреволюционную, а типографию передать большевистской организации — газете «Таврическая правда».

В ночь с 5 на 6 февраля Дмитрий Ильич написал статью, которая появилась в «Таврической правде» под названием «Задачи Советской власти в деле охраны народного здравия».

«Рабоче-крестьянская революция в своем поступательном движении сметает все остатки старого строя, ломает все ненужные перегородки между людьми, разрушает до основания прогнившие учреждения. Подобно бурному весеннему потоку, она сносит на своем пути все запруды и преграды. Это ее разрушительная, очистительная работа.

Но, разрушая старое, можно теперь же созидать новое; отбрасывая негодное, нужно бережно сохранять здоровые ростки, нужно использовать в полной мере полезную работу прошлого, его долгий опыт и знания. Созидательная творческая работа несет с собой очень много трудностей, но из этого вывод только один: нужно, не медля ни минуты, дружными усилиями браться за дело».

Далее Дмитрий Ильич выдвигает конкретные задачи, которые требуют безотлагательного решения. Главная из них — ликвидация так называемых профессиональных заболеваний.

«При новом, социалистическом строе профессиональные болезни нужно свести на нет, нужно устранить все трудности в производствах, здоровье рабочего должно быть оберегаемо всеми мерами».