– Я холодная? Тронь! Ну? И высохну я скоро!
– Вот когда высохнешь, сына тебе и вернем… И не смотри на меня печальными глазищами! Никто его не забрал, он твой…
Немайн успокаивается. Потом замечает грязь по подолу – почти до пояса. Уши обмякают, падают вниз. Это же был подарок! Уже второй… традиция. Кажется, сиде – судьба извозюкаться в дороге по уши, а жительницам южного Диведа – поднести ей новый наряд. В прошлый раз она возвращалась из похода, даже отдариться было нечем… никто и не попросил.
Мол, ты наша, и точка. Какая разница, какие у сиды уши, когда она – встала в строй, сражалась за всю Камбрию, совершала чудеса, которые только в старых сказках и приходилось слышать, отогнала злых саксов. Не одна, да. Ей помогали отцы, мужья, сыновья. Благодаря ей – вернулись живыми. Сама Немайн осиротела на кровавом поле под Кер–Нидом…
Теперь едет домой – проездом на новую войну, и снова будет делать все, чтобы воинов – родных, знакомых, соседей, да и самих камбриек – вернулось больше. И негоже ей носить платье настолько заляпанное, что уже и не понять, какого оно некогда было цвета – то ли голубое, то ли салатовое, то ли серенькое, под цвет глаз. Вот и подарили зеленое платье с зауженными рукавами на введенных ею пуговицах и необьятным капюшоном, который можно разложить красивыми складками… как раз по погоде!
Сида его в путь и надела. Хотела сделать приятно. Во что превратилась дорога – видела… Ну не дура ли? Хорошо, одежда сохнет быстро. Можно потребовать маленького на ручки!
Колеса крутятся, чавкает под копытами дорога. Сквозь тучи прорвались солнечные лучи, уперлись в землю золотистыми столпами. Самый конец весны, канун лета… Дождь пришел в чувство, струи сменились каплями, деревья перестали размахивать голыми ветвями. Поворот, еще поворот… Сколько их еще до Кер–Сиди? Не стеклянного замка из страшных сказок, земного города на высоком холме, над рекой. Той, что – до очередного поворота – бежит рядом с дорогой, волны легко обгоняют вязнущую в грязи колесницу.
Немайн выглянула – показать сыну разбухшую от дождя Туи. Тучи словно ждали в засаде – сомкнулись, снова хлынуло – как из ведра. Канун лета? Так лето здесь – самая дождливая пора! Это Камбрия. Тут, если бояться хлябей небесных, никуда не доберешься! Зато…
Треугольные уши поднимаются над рыжей макушкой, на губах проступает улыбка. Впереди много работы… И часть души этому радуется, но – только часть. Много опасностей… Другая частица Немайн радуется вызову, но беспокойство за близких отравляет радость. Впереди уют Жилой башни, скользкий камень постоянной мостовой, шершавые, но склонные выдать снизу фонтан доски временной, острые крыши, не просохнув от дождя, сверкают, как изумруды. На винтовой лестнице ушастый фенек лакает молоко из чужой миски… Немайн будет рада вернуться, но камень и дерево – не главное.
Главное – увидеть, как Эйлет неуклюже, одной рукой, обнимет младшую сестру, не забыть сжать Насте руку покрепче – пусть помнит, у нее тоже есть сестра! Повиснуть на шее у старшей ученицы – а потом подробно расспросить об успехах, которые точно – есть. В который раз подивиться, как ведьминская терминология ловко совмещается с научными понятиями века двадцать первого… А ведь пройдет совсем немного времени, и в зале с круглым столом к голосу сэра Ллойда прибавятся другие мужские голоса! Вернется с восточных земель Ивор ап Ител, забелеют над портом паруса яхты Эгиля Корабела. К ученицам прибавится ученик: Тристан приедет слушать базовый университетский курс.
А еще – будут спешащие на занятия волшебники, ведьмы, важно несущие тубусы с подобиями, сверкающие значками гильдий мастера, отвешивающие спешащей мимо хранительнице точно отмеренный поклон – свидетельство уважения к должности вообще, и мера текущего, к Немайн – разом. Торопящиеся с заказами разносчики буквально всего, возвращающиеся с работы в порту грузчики, владелица трактира, в который раз страдающего от внимания горцев…
Сын с интересом разглядывает реку, лес. Да ему сейчас все на свете интересно! А вот простуда ему не нужна, совсем… Сида, поспешно прикрыв малыша от непогоды, скрывается под пологом. Поскрипывают заляпанные грязью стальные пластины рессор, чавкает грязь под копытами. Вокруг – седьмой век от Рождества Христова. И только впереди, как луч света – маленький кусочек будущего. Город на холме.
Камень, сталь, машины – во–вторых.
Душа Кер–Сиди – люди.
note 23
От основания Города
(лат.).
Имеется в виду Рим. – Здесь и далее примеч. авт.
note 24
Аз есьм Сущий Всемогущий, Всеведущий, в Духе Интеллектроническом Плавающий, в свете кибернетики во веки веков, научно все деяния познающий, и прочая, и прочая, и прочая!!!
note 25
Были тогда совместные монастыри. И женатые монахи. Так что сида на этом фоне ортодоксальная пуританка.
note 26
Знаменитый валлийский лук – так называемый длинный, или ростовой, лук – в VII веке еще не изобрели.
note 27
В огласовке артурописца сэра Мэллори – Лот.
note 28
Традиционная для читателя артуровских легенд огласовка.
note 29
У англичан – Хэллоуин.
note 30
Около 200 тонн.
note 31
Разновидность экстраординарного судебного процесса.
note 32
Теория решения изобретательских задач. Автор Г. С. Альтшуллер.
note 33
Портовый международный язык на основе греческого.
note 34
Медведь трупов – одно из названий росомахи.
note 35
От основания Города
(лат.).
Имеется в виду
Рим
. –
Примеч. авт.
note 36
Традиционный английский и саксонский титул, примерно соответствующий графу – имеющему происхождение римское.
note 37
Немайн опять использовала стихи Киплинга. Причем не постеснялась немного изменить смысл.
note 38
Перед недавним кризисом ипотечных бумаг в США число уровней бумаг–деривативов доходило до восьми. Славно грохнуло!
note 39
Опять Киплинг, опять переделка: с моря на сушу. Еще Немайн убрала прямое обращение к Богу: нравы 7–го века во многом были строже викторианских.
note 40
Автор вынужден покаяться. «Фамилию» Луковки он честно составил, использовав маленький средневаллийский словарик и статью об образовании имен в средневековом Уэльсе, написанную по результатам анализа древних церковных книг. Автор понятия не имел, что так вот совпадет! Мог бы – удалил бы «рояль», подобрав бедной Луковке другое, менее подходящее, имя. Но в двух уже изданных книгах ее имя – Нион Вахан, и автор попросту вынужден обыгрывать ситуацию. Это «рояль в кустах», да – но «рояль», так сказать, естественный. В жизни и не такое случается!