И ворота усадьбы перестали закрываться, пропуская бесконечное количество машин со строительными материалами. Приехал длинноволосый архитектор в потертых джинсах и замерил комнаты. Как только он подготовил чертежи, нотариус Мялкюнен занялся получением необходимых строительных разрешений. К счастью, чиновники в муниципалитете Сунтио быстро поняли важность нового проекта для развития области, собрали внеочередное заседание и постановили одобрить чертежи и выдать необходимые разрешения.
В то же время налоговый инспектор Суваскорпи, нотариус Мялкюнен и психиатр Онни Осмола активно улаживали вопрос по получению соответствующих документов для открытия нового медицинского учреждения. Они ходили по чиновникам от медицины, разговаривали с ними, подмасливали…
Им даже удалось выманить из отпуска ответственного за решение этого вопроса чиновника.
Но он здорово сомневался:
— Ваш проект напоминает мне идею концлагеря. Помните того нацистского врача… Кажется, его звали Менгеле? Он проводил эксперименты над евреями. Боюсь, что вскоре про ваше заведение начнут говорить в прессе как о каком-то закрытом экспериментальном учреждении. Вы же прекрасно понимаете, что, когда речь идет о больных на голову, экспериментам места нет.
— Вы имеете в виду, что нет места для экспериментов в частных клиниках, верно? — переспросил Онни Осмола.
— Вот именно. В государственных и муниципальных больницах можно творить что угодно, это всем известно. Особенно в закрытых отделениях…
В итоге стороны пришли к компромиссу. Медицинская комиссия согласилась выдать разрешение на открытие санатория. Там разрешалось также лечить больных, но при условии, что лечение будет проводиться дипломированным врачом. Таким врачом был Онни Осмола. Учреждение не имело права именоваться больницей, во всяком случае в начале деятельности.
— Вы можете называться, например, «Лечебница для истериков», — невинно предложил чиновник.
На что нотариус Мялкюнен заметил, что, поскольку они собираются лечить не столько истериков, сколько ипохондриков, то скорее всего назовут свое учреждение как-нибудь типа «Ипохондрия, прочь!». Вот!
Как только с формальностями было покончено. Онни Осмола принялся изучать свою картотеку. Вместе с Рутьей они выбрали первых кандидатов в пациенты.
Ремонт новой части дома продвигался быстро, и усадьба была готова принять первых пятнадцать пациентов уже на следующей неделе. Так что Онни следовало тщательно проанализировать свою картотеку и выбрать в число первых пациентов самых настоящих психически больных.
Это было несложно. В картотеке доктора значилось не менее сотни истинных истериков и огромное количество других сложных случаев. Вот они-то и интересовали Рутью больше всего. Чем хуже состояние, тем большую благодарность будет испытывать человек после излечения. Согласно идее Рутьи, выздоровевшие больные начнут распространять идеи ново-старой веры и станут живым примером поистине чудодейственной силы Бога грома.
— Рутья, ты и представить себе не можешь, какими активными бывают сумасшедшие! Можно сказать, что за именами на этих карточках скрываются лучшие мозги нации! — воскликнул Онни Осмола. — Я часто думаю, что, если бы в Финляндии удалось победить сумасшествие, как в свое время туберкулез и рахит, то вскоре наша страна прославилась, бы как место, рождающее лучшие головы мира. А если бы эти головы имели хорошее образование, Финляндия прогремела бы как государство с самым высоким уровнем интеллекта!
Онни с Рутьей выбрали из картотеки пятнадцать пациентов, позвонили им и их родственникам и договорились о лечении в «Ронкайла». В основном это были женщины.
— Интересная статистика… — задумчиво протянул Рутья.
Налоговый инспектор Суваскорпи наняла уборщицу и кухарку. Рутья сказал, что она может без проблем пользоваться помощью троллей и домовых, особенно там, где не требуется высокая профессиональная квалификация.
— Содержание этого заведения обойдется нам дешево, — заметил Рутья. — Ведь домовым и троллям не надо платить зарплату. Не говоря о социальной страховке и пенсионных отчислениях.
— Да-да, — поддержала мысль инспекторша. — К тому же они не должны платить налоги государству, потому что не являются физическими лицами.
Рутья заметил, что эти существа могут работать и по ночам, они в темноте видят лучше кошек и имеют тысячелетний опыт работы в темное время суток.
Рутья выбрал несколько троллей и домовых и попросил помочь в ремонте дома. Особенно толково работали домовые. Они с удовольствием прибивали панели, выполняли мелкие поручения, носили за рабочими мешочки с гвоздями и, если, например, у какого-нибудь рабочего падал молоток, мгновенно приносили его хозяину. Они месили бетон, подавали каменщикам кирпичи, заделывали строительные швы… Они и в самом деле очень помогали в ремонте!
Вначале строители компании Топи Юселиуса смущались и не верили, что такое может быть. Но через несколько дней привыкли и с радостью обращались к маленьким лохматым существам за помощью, называя каждого из них по имени:
— Эй, Моро, принеси, пожалуйста, горсть четырехдюймовых гвоздей!
И Моро приносил. И Хуру, Лярппя или Сюто тоже быстро и охотно выполняли все просьбы.
Разумеется, такая организация предполагала особенную охрану: никто из посторонних не должен был видеть троллей и домовых на стройплощадке. Когда какой-нибудь водитель или посыльный прибывал в усадьбу, стоящий на страже возле почтового ящика в начале березовой аллеи маленький человечек издавал резкий свист, и все тролли и домовые прятались по норкам. Но стоило чужаку уйти, как малыши снова брались за дело. Никому из посторонних, удивлявшихся, как быстро продвигаются дела, и в голову не приходило, что отчасти так получается благодаря помощи маленьких волосатых существ.
За работой домовые напевали старые рабочие песни, которые очень нравились строителям.
А тролли бормотали, возясь с цементом:
Строители, качая головами, признавали, что никогда им не приходилось работать на такой странной стройплощадке. Для многих из них было чудом, что они ремонтировали сумасшедший дом с помощью троллей и домовых. Те из них, кто когда-то трудился в Москве на строительстве молокозавода, утверждали, что русские маляры и штукатуры работают почти так же быстро и ловко, как эти чудные существа. А те, кому довелось работать по подряду в странах арабского мира, вообще считали, что по сравнению с арабскими дьяволами с обмотанными тряпками головами эти малыши — обычные шустрые ребята.
— Те целый день могли прибивать одну доску. Зато ни капли алкоголя вечером. Там такой закон, что, если глотнешь чего-нибудь крепкого, так тебе язык к нёбу железными скобками прибьют. Европейцам через неделю врач скобки вытаскивает, а местным меняет эти железяки на новые и к тому же вырезает уздечку. Вот так!
Тролли забормотали:
За работой и веселой болтовней рабочие, разумеется, постарались выяснить, в какой профсоюз входят домовые и тролли, есть ли у них коллективный трудовой договор и как Рутья договорился с ними о соблюдении других формальностей. Особенно они были потрясены, узнав, что домовых и троллей в Финляндии сотни тысяч. Если в стране случится забастовка рабочих строительных профессий, как к ней отнесутся тролли и домовые? Станут штрейкбрехерами или будут бастовать вместе со всеми?
Рутья поспешил успокоить рабочих, сказав, что зарплата домовым не платится и работать во время забастовки они не станут. К тому же, насколько он знает, они не являются членами ни одного из профсоюзов, входящих в Центральное объединение профсоюзов Финляндии.