Фоули посмотрел на Пембертона.

— Мы должны наказать эту свинью. Не сможем ли мы добиться его ареста?

— Вероятно, да, но решение должен принять прокурор округа. Вы уверены, что она убежала с Картрайтом?

— Она написала об этом. Прочтите сами. Фоули сунул записку в руку Пембертону и, отойдя к окну, закурил.

Мейсон подошел к представителю шерифа, и они прочли следующее:

«Дорогой Клинтон!

С большой неохотой я делаю этот необходимый шаг Я уважаю твою гордость и постаралась все сделать так, чтобы причинить тебе как можно меньше боли. В конце концов, я видела от тебя только добро. И думала, что люблю тебя. Я верила в это до самых последних дней, пока не выяснила, кто наш сосед. Сначала я рассердилась или, вернее, подумала, что сержусь. Он шпионил за мной с биноклем. Мне следовало сказать тебе об этом, но что-то заставило меня промолчать. Я захотела повидаться с ним и пока тебя не было, мне это удалось.

Клинтон, притворяться дальше не имеет смысла. Я не могу оставаться с тобой. Я не люблю тебя, это было лишь минутное увлечение.

Ты — просто большой и красивый зверь. Я знаю, что происходило в доме за моей спиной, но не виню тебя, потому что вина, скорее всего, не твоя. Но любить тебя я больше не могу. Возможно, я и не испытывала этого чувства, а поддалась твоим чарам. Короче, я ухожу е ним.

Я приняла меры, чтобы мое исчезновение не получило широкой огласки. О своих намерениях я не сказала даже Телме Бентон. Ей известно лишь то, что я взяла чемодан и уехала. Можешь сказать ей, что я поехала к родственникам.

Я не сержусь на тебя. Ты выполнял любое мое желание. Но мне не хватало любви, той любви, которую даст мне он. Я ухожу с ним и знаю, что буду счастлива.

Пожалуйста, постарайся меня забыть. Поверь мне, я желаю тебе только добра.

Эвелин».

— Она не упомянула имя Картрайта, — прошептал Мейсон,

— Нет, — согласился Пембертон, — но она охарактеризовала его как соседа.

— И еще в этом письме…

В этот момент к ним подошел Фоули. Его глаза сверкали холодной яростью.

— Послушайте, — начал он, — я — богатый человек. И потрачу все, до последнего цента, но накажу этого мерзавца. Он — сумасшедший, как и моя жена. Этот человек разрушил мой дом, обвинил меня в преступлении, обманул меня, предал меня и, клянусь богом, он за это заплатит! Он предстанет перед правосудием и получит сполна. За все!

— Хорошо, — Пембертон протянул письмо Фоули. — Я должен доложить обо всем помощнику окружного прокурора. Вам лучше поехать со мной. Доркас посоветует вам, с чего надо начать. А потом вы сможете обратиться в какое-нибудь частное детективное агентство.

— Я хотел бы позвонить по телефону, — сказал Мейсон.

— Позвоните, — буркнул Фоули. — А потом можете убираться отсюда.

— Благодарю за приглашение. Я им немедленно воспользуюсь.

Глава 5

— Делла, это Мейсон. Я звоню из дома Клинтона Фоули, владельца собаки, чей вой досаждал Картрайту. Вы связались с ним?

— Нет, шеф, — ответила Делла. — Я набираю его номер через каждые десять минут, но никто не берет трубку.

— Понятно, — вздохнул Мейсон. — Я думаю, что вам никто не ответит. Похоже, что жена Фоули убежала с нашим клиентом.

— Что?

— К сожалению, да. Она вставила Фоули. записку. Он в ярости и хочет добиться ареста Картрайта. Сейчас он и Пембертон едут к окружному прокурору.

— А на каком основании они получат ордер на арест? — спросила Делла. — Как мне кажется, Картрайт не нарушал закона.

— Ну, они что-нибудь отыщут, — улыбнулся Мейсон. — Хотя бы для того, чтобы спасти честь мундира. Видите ли, Картрайт использовал собачий вой, как предлог, чтобы выманить Фоули из дома. И пока тот беседовал с помощником окружного прокурора, умыкнул его жену. Естественно, Доркасу это не понравится. Газеты с радостью схватятся за эту историю.

— Разве газеты о чем-то пронюхали?

— Не знаю, но я буду продолжать заниматься этим делом. Я позвонил вам, чтобы сказать, что вы не застанете Картрайта дома.

— Вы едете в контору?

— Я приеду, но не сразу.

— Хотите повидаться с окружным прокурором?

— Нет. Не ищите меня, я сам позвоню вам. А пока сделайте следующее. Свяжитесь с «Детективным бюро» Дрейка и скажите Паулю, чтобы он бросил все, немедленно ехал к вам и ждал меня. Повторяю, он должен приехать сам.

— Хорошо, — ответила Делла. — Что-нибудь еще, шеф?

— Пока все. До встречи.

Положив трубку, Мейсон повернулся и увидел стоящую рядом миссис Бентон.

— Мистер Фоули велел проводить вас до дверей; — сказала она.

— Прекрасно, — улыбнулся Мейсон. — Я сейчас уйду, но, если хотите, вы можете заработать двадцать долларов на карманные расходы.

— Мне вполне хватает жалования, — ответила она. — Позвольте проводить вас до дверей.

— Я готов обменять фотографию миссис Фэули на двадцать долларов. Даже на двадцать пять.

— Мне приказано проводить вас до дверей, — холодно повторила она.

— Вероятна, вы скажите мистеру Фэули, что я пытался вас подкупить?

— Мне приказано проводить вас до дверей. Они направились к выходу.

— Зачем вам фотография миссис Фоули? — неожиданно спросила домоуправительница.

— Я хотел знать, как она выглядит.

— Нет, у вас есть какая-то причина.

Мейсон хотел что-то ответить, но звякнул звонок и миссис Бентон побежала к двери.

Как только она открыла ее, в холл ввалились трое мужчин. Мейсон отступил в тень.

— Здесь живет Клинтон Фоули? — спросил один из них.

— Да.

— У него служит китаец, не так ли? По имени А Вонг?

— Да.

— Отлично. Мы хотим с ним поговорить.

— Он на кухне.

— Отведите нас к нему.

— Но кто вы?

— Мы из иммиграционной службы. Нам сообщили, что А Вонг тайно проник в нашу страну. Пошли.

Мейсон последовал за ними, но заходить в кухню не стал.

— Здравствуй, А Вонг, — донесся до него мужской голос. — Где твое удостоверение?

— Не понимай.

— О, ты все понимаешь. Где твои бумаги?

— Не понимай! — отчаянно выкрикнул китаец. Послышался добродушный смех.

— Ладно, А Вонг, пошли с нами. Покажи, где ты спишь. Мы осмотрим твои вещи. И поможем найти удостоверение, если оно у тебя есть.

— Неужели вы не можете подождать мистера Фоули? — возмущенно воскликнула миссис Бентон. — Я думаю, он поможет А Вонгу. Мистер Фоули — богатый человек и заплатит любой штраф.

— Ничего не поделаешь, сестричка, — возразил кто-то из мужчин. — Мы давно ищем А Вонга, и ему не удастся отделаться штрафом. Его тайком доставили из Мексики, и теперь нашего А Вонга ждет дальняя дорога, до самого Китая. Пошли, А Вонг, собирай пожитки.

Мейсон повернулся и направился к двери. Выйдя во двор, он пересек ухоженный лужок, подошел к дому Картрайта и, взбежав на крыльцо, нажал кнопку звонка, а затем забарабанил в дверь кулаками.

Наконец до него донесся слабый звук шаркающих шагов и кто-то откинул занавеску, закрывающую маленькое окошко в центре двери. Изможденное лицо с угасшими глазами приникло к стеклу. Щелкнул замок и дверь открылась.

Перед Перри Мейсоном стояла высокая худая женщина лет пятидесяти пяти, с тонкими губами, заостренным подбородком и длинным носом.

— Что вам надо?

— Мне нужен мистер Картрайт, — ответил Мейсон громким голосом.

— Я вас не слышу. Говорите громче.

— Мне нужен мистер Картрайт, мистер Артур Картрайт, — прокричал Мейсон.

— Его здесь нет.

— А где он?

— Я не знаю. Здесь его нет.

— Послушайте, я — адвокат мистера Картрайта. Мне необходимо немедленно переговорить с ним.

Женщина отступила— на шаг, оглядела Мейсона с головы до ног и медленно покачала головой.

— Он говорил о том, что нанял адвоката. Он написал вам письмо и ушел. Он попросил меня отправить письмо. Вы его получили?

Мейсон кивнул.

— Как вас зовут?

— Перри Мейсон, — прокричал он.

— Точно. На конверте стояло это имя.