– Где взял‑то? – Ствол винтовки вдавился в спину.
Окруженец Явно был обрадован, ослеплён золотом. Такого трофея он не ожидал увидеть в лесу.
– Чего молчишь? Чемодан один или ещё есть?
Окруженец сам подсказал выход.
– Есть! – процедил Саша. – Ещё один чемодан есть.
– Вот и хорошо, вот и славненько! Бабу используем и шлёпнем, а где второй чемодан – покажешь, я тебя убивать не стану, так отпущу. Советам конец, немцы скоро Москву возьмут. Кричали ведь – мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути. И где этот бронепоезд? Сгнил на путях! Ты золотишко‑то в чемоданчик положи, золотишко, оно к рукам прилипает.
Саша ссыпал ценности с ладони в чемодан, бросил туда же пустой мешочек.
– А теперь подымись и в сторону отойди, шагов на пять. И смотри, я стреляю метко!
– Я жить хочу, – глухо сказал Саша, демонстрируя покорность.
Бандит в форме явно мерил Сашу на свой манер – выжить хочет любой человек. Саша опёрся левой рукой на чемодан и стал подниматься, покачнулся неловко, неуловимым движением выхватив нож из ножен.
– В сторону!
Саша резко присел, оборачиваясь, и с силой метнул нож в окруженца. В спецназе их учили бросать разные острые предметы, вроде ножа, топора, сапёрной лопатки.
Окруженец успел среагировать, повёл винтовку в его сторону, нажал на спуск. Только нож уже вошёл ему в глазницу и точного выстрела не получилось. Пуля ударила в злополучный чемодан, а окруженец упал на спину. Саша осмотрелся по сторонам. Больше никого не видно, только вороньё, испуганное выстрелом, поднялось над лесом.
«Из‑за чемодана чуть жизни не лишился!» – ругал себя Саша. Он подошёл к убитому, пнул его ногой в сердцах. Вытянув из раны нож, обтёр его о гимнастёрку убитого, вложил в ножны. Добрёл до автомата, повесил ремень на шею. Пальцы рук от пережитого мелко подрагивали. Он собрал ценности, ссыпал в мешочек, завязал тесёмки. Чемодану досталось две пули. Саша переложил мешочки и вдруг увидел одну странную вещь. Даже очень странную, никак не вяжущеуюся с чемоданчиком, войной, 41‑м годом. Это была пластмассовая коробочка с экраном.
Коробочка была разбита пулей и теперь явно находилась в нерабочем состоянии. Вещица была знакома Саше, у него в Москве была похожая. И называлась она GPS‑навигатор. Фирма‑производитель была та же самая, только модель более совершенная. Даже обнаружение золота и схватка с окруженцем не шокировали так сильно, как необычная находка. Саша уложил коробочку в чемодан, прикрыл мешочками. Хлопнул крышкой, защёлкнул оба замочка.
Вот это находка! Уселся на чемодан. Сроду не курил, но сейчас бы с удовольствием затянулся. Голова шла кругом. Кто такая эта Таня? Он же о ней ничего не знает, только то, что она сообщила сама, так и наврать недолго. Откуда у неё ценности, откуда взялся навигатор? Он же должен появиться только через шестьдесят лет!
Она не та, за кого себя выдаёт. Но это не главное. Основной вопрос – она тоже из будущего, как и он? Как она попала в Смоленск? Нет, не то думаю! Куда она тащила чемодан? Как туда попал навигатор? Нет, опять не то. Вот! Вот главный вопрос – может ли она вернуться назад? Знает ли она, как это сделать? А второй вопрос – говорить ли ей сейчас о находке? Про то, что он чемодан открывал, она догадается, увидев труп окруженца рядом. Но ведь она считает его обычным красноармейцем, окруженцем, явно неспособным понять, что такое GPS‑навигатор.
Открыться перед ней или пока молчать, смотреть, что она предпримет? От нахлынувших вопросов и мыслей гудела голова. Так интенсивно размышлять ему ещё не приходилось. В спецназе подчиняешься приказам командира, на работе – указаниям начальства. Может – спрятать чемодан и заставить Таню объясниться?
«Нет, ничего прятать не буду, пусть всё остаётся как есть, понаблюдаю за ней», – решил Саша.
Только через час вернулась Таня. Саша заметил её ещё издали. Таня сразу увидела труп ополченца, взор её метнулся на чемодан. Из руки на землю выпал узелок с провизией.
– Что произошло?
– Разве ты не слышала выстрела? Это один из тех двоих, что встретили нас на поляне. Он за нами шёл, гадёныш. Я автомат перезаряжал, он меня подловил. Выстрелить успел, да я его ножом…
Саша махнул рукой.
– Ты бы посмотрела, что там с чемоданом. Вторая пуля в него угодила. Первая – ещё тогда, на поляне, – продолжил он.
– Что с ним будет, – отмахнулась Таня. – Бумаги, они и есть бумаги. Ты ешь!
Сашу уговаривать не пришлось. Он развернул узелок. Краюха хлеба, огурцы, яйца, небольшой кусочек сала. По нынешним временам очень даже неплохое угощение, почти царское.
– А ты как же?
– Бабуля в селе накормила, – отмахнулась девушка.
Саша стал жадно есть. Голод не тётка. Поглядывал на Татьяну, думая о своём. Она о чём‑то размышляла, глаза блуждали по предметам, не останавливаясь. Видимо, приняв какое‑то решение, присела перед чемоданом на корточки, открыла замки, откинула крышку. Прощупала мешочки, явно осталась довольна. Потом пошарила в чемодане, выудила навигатор.
Саша успел заметить над краешком крышки знакомую уже пластмассовую коробочку. Таня изменилась в лице, безвольно выронила навигатор обратно в чемодан. Теперь лицо её выражало отчаяние.
– Чего случилось‑то? – участливо спросил он. – Пропало что? На тебе лица нет.
– Нет‑нет, всё на месте, спасибо.
– Этот гад хотел чемодан к своим рукам прибрать, а нас обоих на тот свет отправить. Правда, обещал ещё тебя…
– Животное!
Таня резко встала, подошла к убитому, всмотрелась в лицо, даже обошла, посмотрела в профиль. Почему‑то успокоилась, захлопнула крышку чемодана, уселась на него.
– У тебя закурить нет? – неожиданно спросила она.
– Не курю. Ты узнала, как деревня называется?
– Конечно, Шокино.
– Прямо в масть. Был у меня тут шок, когда в спину этот стволом ткнул.
– Лучше бы ты их обоих тогда, на поляне…
– Как уж получилось.
Саша доел всё, что было в узелке, собрал хлебные крошки, кинул в рот и пожевал.
Лицо у Татьяны было хмурое, огорчённое.
– Да не переживай ты так, Таня. Мы живы, чемодан цел.
От этих слов Таня прикусила нижнюю губу, потом из глаз её ручьём потекли слёзы.
– Вот я дура!
Она застонала, как от боли, обхватила голову руками.
– Да что случилось‑то? – участливо спросил Саша.
Причину он знал, но хотелось вытянуть хоть какие‑то сведения от девушки. И имя, похоже – не её настоящее. После еды настроение у него поднялось, он был не прочь поиграть в игру, выпытать хоть незначительные детали. По ним всё равно картину сложить можно. А из девушки актриса плохая, сразу в слёзы, на лице отчаяние. Любую ошибку исправить можно или минимизировать её последствия. Невозможно только одно – вернуть убитого к жизни. А они оба живы.
Таня отняла руки от лица.
– Всё пропало!
– Да ничего не пропало, всё в чемодане на месте. Этот придурок его только открыть успел, не взял ничего, – продолжил придумывать Саша.
Ему уже было интересно, чем всё кончится. Ведь навигатор – прибор для определения своих точных координат. Зачем ей, женщине, человеку гражданскому, знать точные, до секунды, координаты? Ответ напрашивался сам собой – для встречи с кем‑то, кому предназначался чемодан с золотом. Подумаешь – разбитый навигатор! Зная необходимые координаты, можно найти выход из положения. Захватить, украсть, в конце концов, у немцев карту, определиться по ней, привязаться к местности и всё! Дел‑то три копейки, так чего так убиваться? Или она не знает про карты? Разбаловались, всё по приборам, а сломался он – и ты уже в шоке, не знаешь, как жить и что делать. Инфантильность какая‑то. Ничего, я её раскручу, узнаю, как попала в этот мир, в это время.