— Я и не обсуждал. То есть я, конечно, обсуждал. Но я просто сказал, что знаю одного человека с твоей квалификацией.

— Ничего страшного. Как я уже сказал, я понимаю толк во взрывах. Я умею обезвреживать бомбы. Я также умею гасить взрывами пожары на буровых. Но вы бы не стали мной интересоваться, если бы у вас были проблемы с буровыми. Вы бы просто позвонили в Техас, где я учился своему ремеслу.

— Никаких пожаров на буровых, — снова улыбнулся Ангелли. — Но обезвреживание бомб — это другое дело. Где вы учились столь опасному ремеслу?

— В армии, — коротко ответил ван Эффен, не уточняя, в какой именно.

— И вы действительно обезвреживали бомбы? — В голосе Ангелли прозвучало искреннее уважение.

— И немало.

— Вы, должно быть, хороший специалист.

— Почему вы так решили?

— Потому что вы здесь.

— Я действительно хороший специалист и, к тому же, везучий. Потому что даже для хорошего специалиста любая бомба может стать последней. Немногие саперы благополучно выходят на пенсию. Однако я уверен, что не обезвреженных бомб у вас не больше, чем горящих буровых. Значит, речь идет о взрывах. Экспертов по взрывам в Голландии не так уж мало. Стоит только свистнуть. То, что вы решили обратиться ко мне с такими предосторожностями, означает одно — вы занимаетесь незаконной деятельностью.

— Это так. А вы ею никогда не занимались? Никогда ни в чем таком не участвовали?

— Все зависит от того, кто определяет, что законно, а что нет. Определения некоторых людей отличаются от моих, и они желают выяснить этот вопрос со мной. Эти поборники справедливости порой очень утомительны. Вы же знаете, как говорят британцы: закон — это кость в горле. — Ван Эффен задумался. — По-моему, это неплохо сказано.

— Можно мне деликатно осведомиться, имеют ли эти обстоятельства отношение к тому, что вы поселились в Амстердаме?

— Можете спрашивать. Имеют. Что вы хотите, чтобы я вам взорвал?

Ангелли поднял брови.

— Ну-ну! Вы можете быть довольно прямолинейны! Так же как и дипломатичны!

— Это ваш ответ? Эксперт по взрывам годится только для одного — чтобы взрывать. Вы желаете, чтобы я что-нибудь взорвал? Да или нет?

— Да.

— Тут есть два момента. Я могу взрывать банки, суда, мосты и тому подобное и при этом гарантирую, что вы будете довольны моей работой. Но я не стану участвовать в том, что приведет к увечьям или, тем более, смерти людей.

— Ну, этого мы не стали бы от вас требовать. Это я вам гарантирую. Второе?

— Без лести скажу вам, мистер Ангелли, что вы умный человек. Очень умный, как мне кажется. Такие люди обычно первоклассные организаторы. Но если люди в последний момент ищут помощи у незнакомца в осуществлении замысла, который уже какое-то время был в стадии планирования, — это не очень хорошо характеризует их организованность и профессионализм. Мне так кажется.

— Справедливое замечание. На вашем месте я бы обязательно задал подобный вопрос и испытывал бы обоснованное недоверие. Даю вам слово, что я являюсь членом прекрасно организованной команды. Но вы понимаете, что неудачи случаются и при самом тщательном планировании. Несчастный случай и так далее. Я могу дать вам удовлетворительное объяснение. Но не сейчас. Вы принимаете наше предложение?

— Вы его еще переделали.

— Принимаете ли вы предложение работать в организации, где вы могли бы, по своему выбору, работать постоянно, с очень приличным жалованием плюс комиссионные? Если да, то в ваши обязанности входило бы разрушение некоторых сооружений, которые вам могут быть названы позже.

— Вот это по-деловому! И мне нравится идея комиссионных, каковы бы они ни были. Я согласен. Когда и с чего мне начать?

— Вам придется немного подождать, мистер Данилов. Сегодня у меня небольшая задача — узнать, готовы ли вы, в принципе, работать с нами. И я рад, что вы готовы. Теперь я должен доложить начальству. Очень скоро с вами свяжутся. Завтра. Я в этом уверен.

— Так вы не руководитель этой организации?

— Нет.

— Вы меня удивляете. Такой человек, как вы, — и на вторых ролях... Ну что ж, в таком случае я должен встретиться с руководителем.

— Вы с ним встретитесь, это я вам обещаю.

— Как вы со мною свяжетесь? Пожалуйста, никаких телефонов.

— Конечно, нет. Вы будете нашим курьером, Васко?

— С удовольствием, мистер Ангелли. Вы знаете, как меня найти в любое время.

— Спасибо. — Ангелли встал и подал руку ван Эффену. — Приятно было познакомиться, мистер Данилов. С нетерпением буду ждать нашей завтрашней встречи.

Хельмут Падеревский не пожелал пожать руку ван Эффену.

Когда за ними закрылась дверь, сержант Вестенбринк сказал:

— Мне нужно еще пива, лейтенант.

— Питер. Всегда только Питер.

— Извините. Провал был так близок. Временами лед был уж очень тонок.

— Для опытного лжеца это пустяки. Как это ты создал у них впечатление, что я закоренелый преступник, которого разыскивает полиция?

— Я упомянул, что есть ордер на ваш арест. Но я не забыл подчеркнуть, что по натуре вы человек прямой и честный. Когда имеете дело с преступниками, конечно.

— Разумеется. Но прежде, чем ты получишь свое пиво, мне нужно позвонить. Ну ладно, возьми себе пиво.

Ван Эффен подошел к стойке бара и сказал бармену:

— Генри, если можно, я хотел бы позвонить без свидетелей.

Бармен, он же владелец заведения, был высоким сухопарым мужчиной с желтоватым лицом и грустными глазами.

— У тебя опять проблемы, Питер?

— Нет. Но я надеюсь, что проблемы скоро будут у кое-кого другого.

Ван Эффен прошел в офис и набрал номер.

— Это «Трианон»? Будьте добры, менеджера. Неважно, что он на заседании. Вызовите его. Это лейтенант ван Эффен.

Некоторое время он подождал, потом заговорил снова:

— Чарльз? Сделай мне одолжение, оформи меня так, словно я у вас живу уже две недели. Занеси меня в книгу под именем Стефана Данилова. И, пожалуйста, предупреди дежурных и швейцара. Да, я жду, что обо мне начнут наводить справки. Просто скажи им. Большое спасибо. Я все объясню тебе позже.

Ван Эффен вернулся к столу.

— Я только что зарегистрировался в отеле в качестве Стефана Данилова. Ангелли намеренно не заострял вопрос о том, где я живу, но, можешь быть уверен, один из его людей будет сидеть на телефоне, пока не выяснит, где я остановился; Не сомневайся, если понадобится, он обзвонит все отели и пансионы в городе.

— Значит, Ангелли узнает, где ты живешь — где ты должен жить, — вздохнул Васко. — Хорошо бы и нам знать, где они живут — это могло бы нам помочь.

— Мы это скоро узнаем. За каждым из них начали следить, как только они покинули «Охотничий рог».

Приведя себя в нормальный вид, ван Эффен отправился в газету «Телеграф» и спросил у дежурной, где можно найти помощника редактора, который принял сообщение FFF. Помощник редактора оказался энергичным молодым человеком со свежим лицом.

— Мистер Морелис? — спросил его ван Эффен. — Я из полиции.

— Да, сэр. Вы лейтенант ван Эффен, не так ли? Вы хотите прослушать пленки? Я только сначала хотел сказать вам, что мы только что получили новое сообщение от FFF.

— Да? Полагаю, что мне следует сказать: «Черт побери!». Но меня это не удивляет. Это было неизбежно. Радостные новости, конечно?

— Вряд ли. Первая половина сообщения посвящена самовосхвалению по случаю операции в Текселе. Все произошло именно так, как они и предсказывали. Никто не погиб. Во второй половине сообщения говорится, что завтра в девять утра будет большое оживление в районе канала Нордхолландс, около Алкмара.

— Это также было неизбежно. Я имею в виду не место действия. Вы записали и это сообщение?

— Да.

— Это вы молодец! Могу я их прослушать? Ван Эффен прослушал сообщения дважды. Закончив прослушивать, он сказал Морелису:

— Вы, конечно, слушали эти пленки?

— Даже слишком часто, — Морелис улыбнулся. — Воображал себя детективом" представлял, что вы взяли меня на работу. Но пришел к выводу: работа детектива сложнее, чем кажется на первый взгляд.