Не знаю, сколько так валялся. Очнулся, когда песок зашумел: кто-то спускался. Негромкий разговор. Двое. Мне не видно, кто, я в ложбинке, они не дошли до меня шагов пять, прошли мимо. Глянул на часы – полседьмого. Ладно. Буду собираться потихоньку. Наверное, сюда сейчас любители рыбалки нагрянут. Или уже поздно для этого? Но шевелиться откровенно лень. Я решил поваляться еще, пока меня не сгонят.
Голоса возвращались. Я снова уснул? Ну, я дал. Надеюсь, я себе ничего не отморозил.
- …Он назвал меня Аресом, а его Эросом, смешной такой…
- Но ведь похоже.
- Да какой с меня Арес, а уж Ник точно не Эрос, и даже не Дионис. А вот он – вылитый Эрос, юный и дерзкий, – усмешка. – Неземной ребенок.
- Он не ребенок.
- Слава богу. А то чувствую себя педофилом.
- Ник к тебе на работу заходил?
- Да. Небывалый случай. А ты откуда знаешь?
- Он рассказывал. К ним в отдел заглянул. Ему понравился, решил научиться так, как Ник, на людей смотреть.
- Вот чума…
Голоса затихли.
Эт чо такое было? Я еще сплю? А, все фигня. Спим дальше.
Я проснулся от толчка.
Эту наглую рожу я везде узнаю. Гад. Опять спать не дает.
- Отвали, Дар, я сплю.
- Ну ты, блин, сурок! Тебя все потеряли, а он тут сопит в обе дырки.
- Я не соплю.
- Сопишь-сопишь. Я все слышал. Давай, улиточка, выковыривайся. Весь плед в песке извазюкал.
- Нифига. Эт его до меня кто-то активно пользовал. Не знаешь, кто?
- Не знаю. У нас другой был, зелененький.
- Ну, для своего успокоения буду считать, что я его чистым взял, значит, пусть мне будет стыдно.
- Ага, от твоего раскаяния он прям тут же на глазах очистился.
- Не занудствуй. Я встаю.
Офигеть! Все болит! Хренушки я еще на земле спать буду. С кряхтением я разогнулся, схватился за поясницу.
- Оу! – протянул Дар. - Как-то ты странно с утра двигаешься. А еще что болит? Попка там? Давай, расскажи дяде дохтуру…
- Отвали, дохтур. Всю спину застудил, а ты блин, прикалываешься. Ей-богу, не до смеха. Пилюльки какие-нибудь есть, дохтур? Капец, щас отвалится.
- Что, серьезно? Как ты вообще умудрился тут заснуть? – он подхватил меня под руку, помогая подняться на склон, ближе к дому. – Потерпи, в доме наверняка есть.
- Не знаю, как. Не собирался даже. А сколько времени?
- Десятый уж доходит.
- Фигасе, я вырубился. В семь хотел в дом идти.
- Тебе что с Катькой не спалось?
- Не могу я с ней спать. Вот не-спать – очень даже могу.
- Пошляк. За что только девчонки любят?
- Так и я их люблю. Всех. Никого обидеть не хочу.
- Кошмар. Я воспитал бабника! – закатив глаза и вскинув руку ко лбу, запричитал он.
- Точно! Теперь пожинай плоды! – засмеялся я.
В доме народ тусил на кухне, угощаясь кофием и остатками вчерашних разносолов.
- Всем привет и доброе утро! – бодро возвестил я.
- Привет, заблудшая душа. В каких боях невинно пострадавший? – заржал Алекс. – Дар, бедняжка, надорвался скорую медпомошь оказывать?
- Отвали, еще один дохтур нашелся.
- Шо, двух уже не выдюжишь?
Бля, в этом весь Алекс. Похабник и матершинник. А ведь вроде по заграницам обучался, ума палата, а все туда же…
- Не, дохтур, не выдюжу. Дай мне пилюльку и отвали. Пойду боевые травмы врачевать.
- Так, не понял, какие, нахер, пилюльки? Хватит на моем мальчике висеть, я тоже хочу.
- На песочке придурок спал. Спину застудил, – Дар, говнюк, все выдал.
- Во молодец, везде успел, – Алекс пошарился в шкафчике, нарыл какой-то тюбик. – Держи, пострадавший. Катька дрыхнет еще, давай, дуй, Дар разотрет.
- Мерси-мерси, спаситель, благодетель мой…
- Все, валите уже. Шоб вернул в целости и сохранности.
- Чего, мазь? Ну, ты жмот, – засмеялся я. – Или кого? Так уж не знаю, как дело пойдет, хватит ли на тебя после меня!
- Пошли, остряк! – Дар шлепнул меня по заднице.
- Ай, придурок, больно!
- Да ты шо!? А гляди-ка, забегал, как здоровый, может, и спина прошла?
- Всё, пошли уже. Жрать охота.
Меня намазали, завернули в шаль, посадили на кухне в теплое местечко и выдали вилку и тарелку с яичницей. Велели есть, греться и не шевелиться. Я с сомнением глянул в тарелку. Мдяя, эт кто ж так над продуктами поиздевался?? Надеюсь, не Дар. Ладно, вроде до меня подобное блюдо уже кто-то отведал, вроде, все живы. Если что, аптечка под рукой.
К часу проснулись все остальные засони, даже Катенька.
Стали подъезжать те, кто вчера не смог приехать.
Гулянка по новой набирала обороты.
Катенька засобиралась домой, Артем и Лера обещались её подбросить. Мы душевненько попрощались, потискавшись напоследок. Они свалили. Мне взгрустнулось.
В три приехали девчонки из бухгалтерии.
Жизнь прекрасна.
***
Ненавижу понедельник. Не хочу в универ. Никуда не хочу. Спать хочу.
Мы классно погуляли в выходные, вернулись только вчера, нет, уже сегодня в час ночи.
Гулять три дня подряд – здоровья хватило едва-едва. Субботу и воскресенье разрывался между Настенькой и Полиночкой из бухгалтерии, но, кажись, никого не обидел. Все довольны. Я счастлив. Жаль, втроем не захотели, чего застеснялись, непонятно.
Надо вставать. Ненавижу понедельник.
На кухне сидел зомби Дара. Я даже перепугаться решил. Потом. Да, без кофе голова не варит.
Сварил кофе на двоих. Выпил свой. Зомби Дара на запах кофе отворил зенки. Одну. Одну зенку. Может, в него залить надо? Или капельницу из кофе ставить?