И вот грянула буря.

В январе 1938 года Антони Иден, находившийся в Женеве, узнал, что Гитлер намерен вторгнуться в Австрию в течение ближайших двух месяцев.

Это сообщение он получил окольным путем. Оно было передано одним из руководителей французского 2-го бюро. Человек этот счел нужным сообщить английскому министру иностранных дел, что сам он получил эти сведения из Лондона.

Роберт Ванситтарт прибег к этому ухищрению, как к последнему средству. Он понимал, что если бы такой доклад был доставлен обычным путем непосредственно Чемберлену, то он остался бы лежать непрочитанным до тех пор, пока ход событий не сделал бы его содержание устаревшим. И он был совершенно прав.

Иден немедленно телефонировал Чемберлену. С необычной серьезностью премьер обещал рассмотреть этот вопрос. Затем он вызвал Ванситтарта. Не зная того, что Иден получил эти данные из французского источника, он стал упрекать Ванситтарта в том, что тот передал столь важные сведения прямо министру иностранных дел, минуя его, Чемберлена.

Ванситтарт мог бы сказать, что не передавал Идену этого сообщения. Все же он решил объясниться начистоту. В результате имел место крупный разговор, окончившийся тем, что Чемберлен «повысил» Ванситтарта по службе. Официально Ванситтарт считался постоянным помощником министра иностранных дел. Чемберлен создал для него новую должность — главного советника по иностранным делам.

Это «повышение» на деле означало, что Ванситтарт был изъят, отстранен и изолирован от разведки. Помощник Ванситтарта Хэнки также получил «повышение». Чемберлен назначил его директором компании «Суэцкий канал».

Тем временем Иден возвратился из Женевы. Он сразу потребовал от Чемберлена занять твердую позицию по существу вопроса.

20 февраля 1938 года Антони Иден подал в отставку. Министром иностранных дел был назначен лорд Галифакс.

Что касается Ванситтарта, то в этом случае разведка министерства иностранных дел впервые запротестовала, считая, что Чемберлен зашел слишком далеко. В течение нескольких часов после «повышения» Ванситтарта все руководящие деятели разведки подали в отставку. Чемберлен был вынужден оставить Ванситтарта во главе разведки министерства иностранных дел.

Когда австрийский канцлер Шушниг вернулся из своей неудачной поездки к Гитлеру в Берхтесгаден, Ванситтарт понял, что только немедленное вмешательство Англии может остановить Германию. Он также сознавал, что если не остановить Гитлера сейчас, то сроки будут упущены.

Его беседа на эту тему с Чемберленом длилась недолго. Чемберлен заявил, что «частные переговоры» между Гитлером и Шушнигом не касаются Англии.

Дальнейшие события развивались так, как предсказывал Риббентроп. Он оказался хорошим предсказателем — или точнее хорошим шпионом, поскольку заранее утверждал, что Англия и пальцем не шевельнет в защиту Австрии.

В решающие дни австрийский посланник в Лондоне барон Франкенштейн предпринял последнюю отчаянную попытку. Он попросил аудиенции у министра иностранных дел Галифакса. Но Галифакс не смог его принять. У него сидел посетитель. На этот раз Риббентроп пробыл у Галифакса значительно дольше обычного; когда же он, наконец, откланялся и вышел, гитлеровские моторизованные колонны были уже в пути: они двигались на Австрию.

Сплетни и слухи

Спустя шесть месяцев после захвата власти Гитлером группа немцев перешла через границу США в Мексику; появившись в столице, члены этой группы намерены были прощупать почву для развертывания провокационной деятельности во всей Латинской Америке с целью ослабления мощи Соединенных Штатов и создания для них постоянной угрозы.

Штаб-квартирой этих «туристов» как будто стал ресторан Беллингхаузена, расположенный напротив посольства США.

Это место до сих пор считается центром для сборов гитлеровцев. Ресторан Беллингхаузена — весьма подходящее место для встреч всякого рода заговорщиков. В те времена там можно было многое услышать. Здесь утверждали, что мексиканское побережье представляет собой идеальный плацдарм для действий против калифорнийского побережья и что в определенном пункте можно прервать всякую связь между Сан-Франциско и Панамским каналом. Обсуждалось также немало вздорных проектов и планов вторжения из Мексики в Соединенные Штаты. Все это могло быть в ту пору отнесено к разряду «традиционных» мексиканских «сплетен» и «слухов».

Однако с появлением в Мексике Германа Швинна дела стали принимать более серьезный оборот. Герман Швинн прибыл в Мексику непосредственно из Германии. Говорят, будто он привез с собой несколько рекомендательных писем от некоего Генри Д. Аллена, американского гражданина, известного и под другими именами. Швинн был энергичен, предприимчив и не болтлив. Он не просиживал часами у Беллингхаузена и не тратил слов зря. Вначале он даже не доехал до Мехико-Сити, а остановился в городе Мексикали, где и связался с несколькими, также недавно прибывшими лицами. Это случилось именно в то время, когда была создана организация так называемых «Золотых рубашек». Основатели этой организации самым различным образом представляли себе ее программу и назначение. Родригес, ставший вожаком «Золотых рубашек», стремился стать мексиканским «фюрером». Большинство его друзей стремилось к наживе. Что касается Швинна, то его цель заключалась в том, чтобы устроить в Мексике фашистский путч.

В Мехико-Сити был один человек, мнение которого по этому поводу запрошено не было. Речь идет о фон Колленберге, германском посланнике, относительно безобидном и глупом дипломате старой школы. Если бы кто-нибудь попытался объяснить ему суть всего происходившего, то он все равно мало что понял бы.

Столь же неосведомленными обо всем происходящем в Мексике были английская и французская разведки. Они не имели здесь агентов и не сожалели об этом.

В самой столице Мексики все знали о Швинне, о Родригесе и «Золотых рубашках» и о том, что эта организация приобретает все большее влияние. Вскоре в Мехико-Сити прибыл барон Эрнст фон Мерк. В первую мировую войну он был германским агентом в Брюсселе.

Вновь прибывший барон получил работу как агроном в министерстве земледелия. Там он познакомился с членом правительства Карденаса, неким Седильо, и часто посещал его виллу в Лас-Паломас; предлогом для этих посещений была «охота». Между этими двумя людьми установилась настоящая дружба, которая стала еще более прочной, когда Седильо попал в немилость к Карденасу. Примерно в это время Седильо установил контакт с Берлином. Он вел переговоры о самолетах. Возможно, что и они были нужны для «охоты».

В июне 1935 года посланника фон Колленберга посетил Брито Фуше. Этот визит чрезвычайно обеспокоил посланника. Фуше возглавлял фашистскую организацию, поддерживаемую «Ассоциацией служащих» и существовавшую без ведома Колленберга на немецкие деньги.

Фуше обратился к посланнику с просьбой устроить ему поездку в Берлин для прохождения «подготовки». По всей вероятности, Фуше не употребил выражения «пятая колонна», — слово это еще не вошло в обиход. Однако именно ее он и пытался организовать в Мексике.

Еще до того как старый посланник смог дать ему ответ, Брито Фуше оказался причастным к уличному столкновению в Вильяэрмосе, вследствие чего и был вынужден бежать из пределов страны. Вскоре после этого его видели в Берлине.

20 ноября 1935 года Родригес и его «Золотые рубашки» устроили демонстрацию под окнами президентского дворца. Началась уличная драка. 75 человек было ранено, 5 золоторубашечников убито. Сам Родригес был ранен ножом и увезен в больницу. Позднее он был выслан и отправился в Соединенные Штаты для посещения своего друга Германа Швинна.

Примерно в июне 1935 года в Мехико приехал д-р Гейнрих Норте. Он был новым «гражданским атташе». Старый посланник уже давно привык к такого рода неожиданным сюрпризам.

Гейнрих Норте считался незаурядной личностью. Ему было около тридцати лет, он был элегантен, остроумен и вскоре прослыл светским человеком. Его штабом был бар при гостинице «Реформа», резиденции крупных дельцов, кинозвезд и иностранных знаменитостей. Там вы могли увидеть его в любое время дня. Казалось, он никогда не был занят работой.