Для проведения массовых репрессий по второй категории предлагали организовать на местах распоряжением ПП ОГПУ оперативные «тройки» и для руководства операцией, а также для концентрации всех материалов и для организации постоянной связи с Центром.

В окротделах ОГПУ организовывались аналогичные оперативные группы во главе с начальником отдела ОГПУ. В распоряжении «тройки» окротдела ОГПУ, особенно в районах наибольшей опасности (в смысле возможности осложнений), необходимо было иметь маневренные части ОГПУ.

В районах в операции действовали непосредственно специальные районные оперативные группы.

Для организации бесперебойной отправки выселяемых создавались сборные пункты. При отправке им разрешалось брать с собой имущество и продовольствие в пределах установленной нормы. Причем в обязательном порядке предлагалось брать с собой топоры, пилы, лопаты, плотницкие инструменты, по возможности хомуты и шлеи, а продовольствия — из расчета на месяц, общим весом не больше 5-30 пудов на семью.

Установленные сроки операции по выселению по разным регионам были свои. Так, по СКК, СВК, НВК — 10 февраля; по УССР, ЦЧО - 15 февраля; по БССР -1 марта 1930 г. В соответствии с этими сроками планировалась и отправка выселяемых с 15 февраля по 5 марта 1930 г.

Количество выселяемых и места выселения также распределялись. Всего в первую очередь выселяли 14 тысяч человек на Урал, в Казахстан, в Северный край, Сибирь.

Во вторую очередь планировалось выселение из Ленинградской области б тысяч человек; Татреспублики — 4 тысяч; из Башреспублики — 5 тысяч; из Крыма — 3 тысяч в Северный край. Из Московской области — 15 тысяч человек в Сибирь. Из Западного края — 7 тысяч на Урал. Из Ивановской области и из Нижегородского края — по 4 тысяч человек в Казахстан и т. д.^[145]

На проходившем вечером 31 января 1930 г. заседании Коллегии ОГПУ с участием его полномочных представителей и ответственных работников ОГПУ, посвященном вопросу о кулаке, заместитель председателя ОГПУ С. А. Мессинг попросил В. М. Молотова выступить на этом заседании.

В. М. Молотов об этой просьбе сообщил И. В. Сталину, который ответил Г. Г. Ягоде по поводу просьбы С.А.Мессинга. И.В. Сталин считал нецелесообразным и неправильным превращение конкретной и совершенно определенной директивы ЦК о кулаке из предмета проведения в жизнь в предмет широкой агитации среди актива чекистов. Он считал, что достаточно будет, если директива ЦК о кулаке будет передана полномочным представителям ГПУ на руки. Ни В. М. Молотов, ни кто-либо из секретарей ЦК не стали принимать участия в совещании «ответственных работников ОГПУ». Они посчитали это излишним^[146].

4 февраля 1930 г. на заседании Президиума ЦИК СССР представил ОГПУ право на время проведения операции по ликвидации кулачества передоверить свои полномочия по внесудебному рассмотрению дел ПП ОГПУ (полномочным представителям ОГПУ) краев и областей с тем, чтобы внесудебное рассмотрение дел производилось с участием представителей крайисполкомов (облисполкомов) и прокуратуры^[147].

Для исполнения постановления был издан соответствующий приказ ОГПУ, согласно которому в состав «троек» включались представители крайкомов (обкомов) ВКП(б), и этот состав утверждался Коллегией ОГПУ.

Расселяли кулаков небольшими группами в поселках под управлением комендантов (так называемые трудовые поселки), именуя их при этом «спецпереселенцами» (до 1934 г.), «трудпоселенцами» (в 1934-1944 гг.),ас 1944 г. — «спецпоселенцами». Правила и обязанности спецпереселенцев и административное управление спецпоселками регламентировались особыми положениями и инструкциями центральных и местных органов Советской власти, а с 20 мая 1931 г. — органов ОГПУ. Управлялись спецпоселки спецкомендатурами, во многих случаях фактически являвшимися неформальными низовыми органами Советской власти на местах.

Принятое 1 февраля 1931 г. Постановление ЦИК и СНК СССР «О предоставлении краевым (областным) исполкомам и правительствам союзных республик права выселения кулаков из пределов сплошной коллективизации сельского хозяйства» способствовало еще более массовым, чем в 1930 г., депортациям крестьянства. При этом внутрикраевые переселения отменялись, причем не только для третьей, но и для второй категории (за исключением Сибири, Урала и Дальнего Востока).

Новая волна депортаций развернулась фактически в середине марта 1931 г. Выселение производилось с 20 марта по 25 апреля и с 10 мая по 18 сентября 1931 г.

2 апреля 1931 г. начальникам управлений и отделов ОГПУ был направлен циркуляр № 127, в котором в связи с ограничением «троек» ПП и предстоящим массовым наплывом следственных дел в ОГПУ было предложено вновь провести реорганизацию «троек».

Для предварительного разбора дел предлагалось организовать «тройки» при Экономическом управлении, Секретно-политическом отделе (СПО), Особом отделе, Полномочном представительстве МВО и особоуполномоченном при Коллегии ОГПУ.

Состав «троек» определялся следующим образом:

при ЭКУ — Г. Е. Прокофьев (с заменой Н. Л. Воленбергом, В. Д. Фельдманом, Рутенбургом);

при СПО — Я. С. Агранов (с заменой А. А. Андреевой), Л. Б. Залин (с заменой В. А. Стырне), Б. А. Бердичевский;

при ОО — Я. К. Ольский (с заменой Л. Б. Залиным), В. А. Стырне (с заменой Николаевым), А. А. Андреева;

при ПП МВО — Л. Н. Вельский (с заменой 3. Б. Кацнельсоном), Б. М. Гордон, В. Д. Фельдман; при особоуполномоченном — В. Д. Фельдман, Б. А. Бердичевский, Л. В. Коган (с заменой М. Д. Берманом), Алиевский, Рутенбург и В. А. Кишкин (с заменой А. Ю. Гри-гаровичем).

На всех заседаниях «троек» было обязательно «участие соответствующего представителя прокуратуры ОГПУ».

Дела, в которых предлагалось применение высшей меры наказания, а также имеющие особое принципиальное значение и те, по которым имелись расхождения мнений, переносились на рассмотрение Коллегией ОГПУ^[148].

С началом коллективизации резко возросло количество спецпереселенцев. В связи с этим 20 июня 1931 г. были организованы Отдел по спецпереселенцам в ГУЛАГе ОГПУ и отделы по спецпереселенцам в полномочных представительствах ОГПУ Уральской области, Северного края и Восточно-Сибирского края.

В целях решительного пресечения все еще продолжающегося в значительных размерах бегства кулаков, высланных в Северный край, Сибирь, на Урал и в другие места СССР, всем полномочным представительствам приказывалось провести решительную борьбу с усилением мер репрессий в отношении лиц, бежавших с мест поселения. В случае выявления антисоветской деятельности их приговаривали к заключению в концлагерь вплоть до применения высшей меры наказания по постановлениям край- облтроек^[149].

Июньский 1931 г. Пленум ЦК констатировал завершение коллективизации, но только в основных зерновых районах.

Политбюро ЦК ВКП(б) 5 августа 1931 г. уточнило, что решение Политбюро от 10 июля об обязательном санкционировании ЦК приговоров, вынесенных Коллегией ОГПУ о высшей мере наказания, не касается уголовных преступников (бандитов, фальшивомонетчиков и т. п.)^[150].

28 августа 1931 г. порядок рассмотрения дел несколько изменился. Все законченные следственные дела, рассматриваемые высшими «тройками», по которым срок наказания был более трех лет лагеря, выносились на рассмотрение судебного заседания Коллегии ОГПУ^[151].

К сентябрю 1931 г. массовые операции по выселению кулацких семей в отдаленные районы Союза были прекращены.

Дальнейшая работа по выселению кулацких семей из районов сплошной коллективизации разрешалось производить в индивидуальном порядке и небольшими группами по мере их выявления.

Дела о бытовых преступлениях спецпереселенцев (хулиганство и пр.), совершаемых ими на территории спецпоселков, которые рассматривались ранее во внесудебном порядке на «тройках» полномочных представительств, предлагалось направлять в нарсуды или рассматривать в административном порядке. Таким образом шла разгрузка «троек»^[152].