«Теперь ни для кого не тайна, что народная революция не погибла, что, несмотря

на «декабрьское поражение», она все же растет и стремительно несется к высшей

точке. Мы говорим, что это так и должно быть: движущие силы революции не

утихают; разразившийся кризис все больше и больше усиливается; голод, вконец

разоряющий деревню, изо дня в день углубляется и расширяется, - а это

означает, что близок час, когда грозным потоком хлынет революционное

возмущение народа.

Да, факты нам говорят, что в жизни готовится новое наступление, - более

ожесточенное и могучее, чем декабрьское наступление, - мы переживаем канун

восстания.

С другой стороны, набираются силы, и постепенно укрепляется ненавистная народу

контрреволюция. Она уже успела организовать камарилью; она зовет под свое

знамя все темные силы; она становится во главе «движения» черносотенцев; она

готовит новое нападение на народную революцию; она собирает вокруг себя

кровожадных помещиков и фабрикантов, - таким образом с помпой и треском

готовится сокрушить народную революцию.

И чем дальше, тем резче страна делится на два враждебных лагеря: лагерь

революции и лагерь контрреволюции; тем более грозно противопоставляются друг

другу два главаря двух лагерей - пролетариат и царское правительство, и тем

более становится ясным, что между ними сожжены все мосты. Одно из двух: либо

победа революции и самодержавие народа, либо победа контрреволюции и царское

самодержавие. Кто садится меж двух стульев, тот продает революцию. Кто не с

нами, тот против нас! Жалкая Дума с ее жалкими кадетами как раз между этих

двух стульев застревает. Она хочет революцию примирить с контрреволюцией,

чтобы и волки и овцы вместе паслись, - и таким образом «одним ударом»

утихомирить бурю революции. Поэтому-то Дума до сих пор занимается только

толчением воды; потому-то она никакого народа не сумела собрать вокруг себя и

вынуждена беспочвенно болтаться в воздухе. Главной ареной борьбы опять

остается улица. Это говорят факты. Кроме того, те же факты нам говорят, что в

сегодняшней борьбе, в уличной борьбе, а не в болтовне Думы силы контрреволюции

с каждым днем слабеют и расшатываются, в то время как силы революции растут и

мобилизуются, что сплочение и организация революционных сил происходит под

главенством передовых рабочих, а не буржуазии. А это означает, что победа

нынешней революции и доведение ее до конца возможно. Однако, возможно только в

том случае, если ее и в дальнейшем будут возглавлять передовые рабочие, если

сознательный пролетариат достойно выполнит дело руководства революцией». В июле 1906 г., в связи с роспуском I Государственной думы, товарищ Сталин зовет массы к внедумской революционной борьбе:

«Реакция распустила Думу, - следовательно, наш долг не удовлетвориться в

будущем лжепарламентом вроде Думы, и еще более самоотверженно бороться за

действительный парламент, за демократическую республику».

(Статья «Реакция ожесточается, теснее об’единяйтесь», газета «Ахали цховреба»

№ 17, от 11 июля 1906 г.).

«… За разогнанной Думой должна притти организованная улица, на развалинах

Думы должна быть построена мощь улицы».

(Статья «Разогнанная Дума и об’единенная улица», газета «Ахали цховреба» № 18,

от 12 июля 1906 г.). Товарищ Сталин обосновывает большевистскую программу аграрного вопроса. В газете «Элва» за март 1906 г. в №№ 5, 9, 10 и 11 помещены статьи товарища Сталина по аграрному вопросу (за подписью И. Бесошвили), в которых он решительно отстаивает лозунг конфискации земель:

«Только это (конфискация) может довести до конца крестьянское движение, только

это может усилить энергию народа, только это может развеять застарелые остатки

крепостничества».

(«Аграрный вопрос», статья 1-я, газета «Элва» от 17 марта 1906г.). Отсюда вывод:

«Сегодняшнее движение деревни - это движение освобождения крестьян.

… Для освобождения крестьян необходимо уничтожение остатков крепостничества,

для уничтожения же этих остатков необходима конфискация всей земли помещиков и

пра- вительства».

(«Аграрный вопрос», статья 2-я, газета «Элва» от 22 марта 1906 г.). Товарищ Сталин дает сокрушительный отпор тем, кто цепляется за старую постановку земельного вопроса, за требование конфискации отрезков (1903 г.):

«В 1903 г., когда партия говорила об «отрезках», российское крестьянство еще

не было втянуто в движение. Обязанностью партии было бросить в деревню такой

лозунг, который бы зажег сердца крестьян и поднял бы крестьянство против

остатков крепостничества. Как раз такой лозунг был «отрезки», которые ярко

напоминали российскому крестьянству о несправедливости остатков

крепостничества.

После того времена изменились. Крестьянское движение выросло… Сегодня речь

идет не о том, как должно быть приведено в движение крестьянство, а о том, что

должно требовать пришедшее в движение крестьянство. Ясно, здесь необходимы

определенные требования, и вот партия говорит крестьянству, что они должны

требовать конфискацию всех земель».

(«Аграрный вопрос», статья 1-я, газета «Элва», 17 марта 1906 г.). В предисловии к брошюре Каутского «Движущие силы российской революции» (февраль 1907 г.) товарищ Сталин вновь обосновывает и развивает взгляды большевиков о характере и движущих силах русской революции, о революционно-демократической диктатуре пролетариата и крестьянства, о гегемонии пролетариата и контрреволюционной роли буржуазии, об участии во временном революционном правительстве.

«Первый вопрос, который на две части раскалывает российскую социал-демократию,

- это вопрос об общем характере нашей революции. Что наша революция -

буржуазно-демократическая, а не социалистическая, что она должна закончиться

разрушением феодализма, а не капитализма, - это для всех ясно. Но,

спрашивается, кто будет руководить этой революцией и кто об’единит вокруг себя

недовольные элементы народа: буржуазия или пролетариат? Пойдет ли пролетариат

в хвосте за буржуазией, как это имело место во Франции, или буржуазия пойдет

за пролетариатом? Вот как стоит вопрос.

Меньшевики устами Мартынова говорят, что наша революция - буржуазная, она

является повторением, французской революции и, так как французской революцией,

как буржуазной революцией, руководила буржуазия, то поэтому и нашей революцией

должна руководить буржуазия. «Гегемония пролетариата - вредная утопия»…

«Пролетариат должен итти за крайней буржуазной оппозицией». (См. «Две

диктатуры» Мартынова).

Большевики же говорят, что, правда, наша революция является буржуазной, но это

совершенно не означает, что она будто бы является повторением французской

революции,стало быть, не означает и того, что ею непременно должна руководить

буржуазия, как это случилось во Франции. Во Франции пролетариат представлял

собой малосознательную и неорганизованную силу, вследствие чего гегемония в

революции осталась за буржуазией; у нас же пролетариат представляет собой

сравнительно более сознательную и организованную силу, вследствие чего он уже

не довольствуется ролью прихвостня буржуазии и, как наиреволюционнейший класс,

становится во главе современного движения. Гегемония пролетариата не утопия,

она - живой факт, пролетариат фактически об’единяет вокруг себя недовольные

элементы. И кто ему советует «следовать за буржуазной оппозицией», тот лишь

препятствует самостоятельности пролетариата, тот российский пролетариат

превращает в орудие буржуазии. (См. «Две тактики» Ленина).

Второй вопрос наших разногласий: может ли либеральная буржуазия быть, по

крайней мере, союзником пролетариата в теперешней революции?