Людо и впрямь их увидел — мышки шныряли там и сям в солнечной травке, но не подбегали близко к дереву.

И так как Людо никогда не встречал в своей жизни драконов, а сов встречал массу, он прекрасно знал — как бы сладко они не пели, они едят полевых мышей, как только до них доберутся. Тогда нетрудно стало догадаться, что и дракон его обманывает и ест ягнят.

Поэтому он ответил очень вежливо:

— Лучше я остерегусь и не сделаю этого, сэр и мэм, но если вам угодно будет отведать кусочек хлеба, я вам дам — у меня осталось немного.

И отошел в тень дерева.

Тут произошло сразу три вещи одновременно.

Сова завизжала:

— О-о-о! Он мой! — и, слетев с дерева, вонзила когти в воротник Людо.

— Дракон прошептал:

— Хо! Он мой! — и, гремя чешуей, так что само дерево содрогнулось, соскользнул со ствола и ухватил Людо за брючину.

— Нет! Мой! — взревел новый голос, и мимо Людо под оглушительный топот четырех копыт пронеслась некая форма гигантских размеров — тяжелое тело, покрытое золотистой шерстью, и два небывалых рога, закрученных и перекрученных, словно раковины улиток. Это был огромнейший баран (таких Людо еще никогда не встречал). Так вот, Баран пронесся мимо и — БУМ! — врезался в дерево в сантиметре от драконьего хвоста. С дерева на дракона, сову и Людо обрушился град яблок. Золотые фрукты были тяжелы, как пушечные ядра. Дракон разразился страшным ругательством, выпустил ногу Людо, вскарабкался обратно на дерево и завис там, тяжело дыша, сверкая длинным раздвоенным языком и нервно подергивая красным глазом. Сова, которая оставалась лэди даже в минуты стресса, сказала:

— Ну и ну. Извините!

И, взлетев обратно на свой сук, (от нее поплыло по воздуху несколько перышек) уселась и вновь принялась крутить головой взад и вперед, взад и вперед, только бы не встретиться ни с кем взглядом.

Баран отпрянул от дерева, слегка тряхнув головой, (хотя удар, казалось, не причинил ему ни малейшего вреда) и уставился на Людо.

— Ну, мальчик…

Конечно, Людо понял, кто перед ним — сам Овен, Хозяин Дома. Но он не понял, что это — Хризамальон, Великий Баран, чье Золотое Руно станет желанной добычей в другом приключении. Или было желанной добычей сотни лет назад. Трудно сказать точно, так как в Звездной Стране, где путешествовал Людо, как мы уже догадались, времени не существует. Неимоверный Баран казался величественным и очень красивым — с широким, как щит, и крепким, как таран, лбом, который и был назван в честь него «тараном» или «стенобитным орудием».

Одним чихом Баран мог бы отправить Людо обратно в заводь Рыб, поэтому мальчик с почтением стоял перед ним, хотя ему очень хотелось потереть ногу в том месте, где его зацепил Дракон и порвал ему брюки.

— Если Вам будет угодно, Ваша Милость, я — Людо. И я веду своего коня Ренти Путем Солнца. Мы должны его догнать, — сказал Людо.

Овен стоял, слегка наклонив голову, как будто что-то обдумывал. Глаза у него оказались желтые, как у Козерога, но не такие холодные. Если хорошенько приглядеться, можно было увидеть в этом царственном существе маленького золотого барашка, каким он некогда был, скачущим, как и все барашки, на Солнце среди маргариток. А вот Черный Козел никогда не был молодым — никогда-никогда.

— И ты хочешь просить моего дозволения пройти через мой Дом целым и невредимым? — серьезно спросил Овен.

Столь высокий слог озадачил Людо, но, по крайней мере, это звучало лучше, чем «Можно мне пройти, только не трогайте меня, пожалуйста». Поэтому он ответил:

— Да, сэр. Пожалуйста, сэр.

И потер ногу.

— Что у тебя с ногой? — спросил Овен.

— Небольшой ожег. Ничего страшного, сэр, — ответил Людо.

— Подойди сюда.

Людо подчинился. Овен склонил свою великолепную голову и подул на больную ногу. Людо показалось, на месте ожога появился прохладный бинт. Зуд прошел и покрасневшая кожа разгладилась и стала здоровой, как прежде.

— О, спасибо! — воскликнул Людо. — Большое спасибо!

— А теперь, — продолжал Овен, — если желаешь, возьми яблоко. Оно тебе никак не повредит. И одно для коня. Но только по одному на брата.

Людо снова поблагодарил Барана и поднял с земли два яблока.

Овен следил за ним.

— Почему ты поднял яблоки с земли? На дереве — лучше.

— Нам и эти пойдут, спасибо. У меня еще осталось немного хлеба. Вы спасли меня прежде, чем они его успели отнять.

Пока Людо разговаривал с Бараном, Ренти, оторвавшийся от травы, после того, как Овен врезался в дерево, теперь прихрамывая, подходил к Людо. В гриве у него запутались лютики, а маргаритки он почти все съел. Животные не любят лютики, вот почему их всегда так много в полях. Он сжевал маргаритки быстро, проглотил их и потянулся за яблоком. Людо дал ему яблоко, затем разломал оставшуюся горбушку хлеба надвое и протянул половину коню. Овен наблюдал за ними степенно и серьезно.

И так как Овен, казалось, ждал, что мальчик съест яблоко сразу, как это сделал конь, Людо надкусил его. Какое же вкусное! Таких яблок он еще никогда не пробовал. Вкус у него был, как у яблока, но каждый раз, как ты надкусывал, появлялись привкусы других фруктов — персиков, ананаса, абрикосов, груш, нектарина, крупного сочного винограда… Людо съел яблоко вместе с сердцевиной и вытер рот — теперь он чувствовал себя намного лучше.

— Вкуснее яблока я не ел, — признался он Барану.

Тот, казалось, остался доволен.

— Оно на время утолит твой голод.

— Да, сэр, Ваша Милость, — без особой уверенности ответил Людо.

Баран сверкнул своими серьезными золотыми глазами. Наверное, так сверкали его глаза, когда он был ягненком.

— Я хотел сказать, ты на нем продержишься немного, а в следующем Доме тебе дадут нечто лучшее. Там всегда пируют.

Людо сразу вспомнил слова Гулы: «Одного угостит, другого убьет, не успеет и глазом моргнуть», но ничего не ответил, так как Овен продолжал:

— Сомневаюсь, что ты догонишь Солнце в следующем Доме, но тебе пора собираться в путь-дорогу. Солнце уже перезапрягает лошадей и скоро уйдет.

— Вы хотите сказать, оно здесь?

Людо живо огляделся по сторонам.

И тут он заметил то, чего раньше не замечал — колеи от двух колес, бегущие через всю степь и уходящие к горизонту, а между ними — волна примятой травы, там, где промчалась квадрига Солнца. Колеи вели прямо к деревьям на горизонте, и когда он посмотрел, прищурившись от яркого света, он увидел лучи — ослепительные и почти горизонтальные, вырывавшиеся из-за горизонта и идущие по всему дерну, так как Солнце уже вышло из-за деревьев и двинулось по краю неба в золотом огне.

Он обрадовался, потому что никогда еще не видел Солнца так близко. В центре огненного шара мелькнула колесница, сверкающие гривы и кнут, как вспышка света на паутине.

Сердце мальчика забилось, но он стоял, не шелохнувшись, а потом спросил Барана:

— Можно мне пойти за ним?

— Можно. Я тебе не наврежу. Я никогда не врежу молодым. Но сможет ли твой старый конь догнать его, это другой вопрос.

— Сэр, — взмолился Людо, — подуйте, пожалуйста, на ногу моего коня, чтобы и он исцелился.

Овен помотал своей симпатичной головой:

— Он исцелится, когда придет время. Это — Дом молодых. А теперь, мальчик, ступай, но будь осмотрителен.

Он развернулся и поспешил к овечкам на другой стороне пастбища. Они оторвались от травы и смотрели на него, а ягнята поскакали вниз с холмиков, на которых играли, и начали резвиться вокруг Барана, виляя хвостиками.

Людо ухватил Ренти за повод, оторвал его от травы и сказал, задыхаясь:

— Давай, Ренти! Гони, моя лошадушка, чуть-чуть осталось! Гони со всех сил!

Ренти вскинул голову и негромко заржал, как в предвкушении чего-то захватывающего. Он пустился своей неровной рысью рядом с Людо, и они побежали по траве между колеями колесницы Солнца. Тут Людо заметил Великого Барана посреди стада белых и золотых ягнят, деловито играющих в Короля Замка. Он балансировал на верхушке цветущего холмика, а вокруг него скакали и резвились ягнята. Вдруг какой-то очень маленький ягненок вприпрыжку подбежал к нему и боднул его в бок — удар такой силы мог сбить разве что бабочку с цветка, но Золотой Хризомальон скатился вниз, и тут его одолела толпа ягнят, скачущих и толкающихся, как кипящие мыльные пузыри.