Никто не будет спорить с тем, что зима на подходе, когда это станет очевидным. Со дня на день северный ветер мог сорвать с деревьев листья и перекрасить небо в свинцово-серые краски. Но, видимо, пока что осень и зима с радостью шли на мировую.

Ханна сожалела, что дни неумолимо становились короче и короче, хотя и радовалась наступившей прохладе. Теперь, будучи на восьмом месяце, девушка казалась себе чересчур большой. Она действительно была большой — тучная и круглая с головы до ног, словно женская версия человечка с логотипа автомобильных покрышек «Мишлен».

Она была довольна, услышав, что не станет еще больше. В следующем месяце ребенок начнет продвигаться в область малого таза и ее формы изменятся, хотя от этого она не станет выглядеть меньше. А вот плохие новости заключались в том, что ее штаны на резинке полностью утратили свою эластичность и нагнуться вперед стоило ей громадных усилий; при этом ребенок лупил ногами изнутри, как заядлый футболист.

Доктор Йохансон рассказал ей, как сделать из этого отличную игру. Нужно было положить на живот кусочек бумаги и смотреть, как ребенок будет его двигать.

— Это весело, вот увидите!

По крайней мере, веселее, подумала Ханна, чем оказаться на газоне футбольного поля Нотр Дам, когда игроки противника делают кучу малу.

Ханна никогда не подавала виду, что ей известно о недавней ночной прогулке Джолин. А миссис Витфилд во всех отношениях вела себя, как и обычно — чуть больше опеки, чем прежде, с ее стороны, но ничего подозрительного.

На самом деле после устроенной сцены в приходском доме, женщина стала считать заботу о Ханне своим долгом, словно ее гнев был вызван естественным беспокойством матери о дочке. «Для нас с Маршаллом вы как дочь, которой у нас никогда не было», — слишком часто повторяла она.

Ханна понимала, что от нее ожидали ответа и заверений, что и они для нее стали почти родителями… новыми, родителями, но сказать так не могла.

Материнский инстинкт Джолин особенно поражал девушку во время субботнего ужина, состоящего в основном из свежих овощей, купленных в палатках, стоящих вдоль дороги. Маршалл открывал бутылочку шардоне и вскоре заводил разговор на свою излюбленную тему — радости путешествий и необходимости время от времени менять обстановку.

— Я с тобой не буду спорить, — громко отвечала ему Джолин, наливая в тарелку суп из сладкого картофеля и передавая ее Ханне. — Я всегда говорила, что отправлюсь куда угодно хотя бы раз. Другой вопрос, захочу ли я туда поехать снова. Но ничто не сможет меня удержать, если я не увижу это место собственными глазами.

— А как насчет вас, Ханна? — поинтересовался Маршалл.

— Я почти нигде не была. Когда-то ездила с классом в Нью-Йорк. Мои тетя и дядя предпочитали сидеть дома.

— Так где бы вы хотели побывать?

— Не знаю. Может, в Европе когда-нибудь.

— А еще? Никогда об этом не задумывались? — Он взболтнул вино в бокале. — Что вы думаете о Флориде?

— Думаю, там тепло. Судя по фотографиям, там красиво.

— Слышали когда-нибудь о Флорида-Кис? Ки-Аарго? Ки-Уэст?

— Это на краю полуострова Флорида. Где-то в океане, да?

Тут вмешалась Джолин:

— Хватит тебе, Маршалл. Не мучай девочку. Переходи прямо к делу, скажи ей. — Она отложила половник и уставилась на мужа. — У Маршалла для вас небольшой сюрприз. Давай, дорогой.

— У нас есть друг, у которого есть небольшой островок между Марафоном и Ки-Уэст. Там нет больше строений, кроме его дома. И добраться туда можно только на катере. Остров очень красивый и уединенный, с собственным прекрасным пляжем.

— И все эти туристы тебе не надоедают, — добавила Джолин.

— Там очень тихо. Только шум волн и крик чаек. Как бы там ни было, а он может одолжить его нам на пару недель после Дня благодарения. А поскольку компания порядочно задолжала мне отпуск, то я подумал…

— Кх! — напомнила о себе Джолин.

— Да, дорогая. Мы подумали, что можно было бы приятно провести там время. Немного покоя и тишины, чтобы набраться сил и отдохнуть от назойливой толпы. Ни тебе пробок, ни телевидения. Что скажете?

Ханна не знала, что ответить. Роды у нее были не за горами, а тут Маршалл хочет, чтобы они все куда-нибудь поехали. Причем так неожиданно… Вдруг ей вспомнились их ночные вылазки в сад — Джолин что-то твердила об опасности, об ужасной надвигающейся опасности, предупреждала, что нужно быть начеку. Как она там говорила?.. «Мы должны быть готовы уйти» — или что-то в этом роде. От кого они убегали?

Словно почувствовав ее сомнения, Маршалл мягко произнес:

— Конечно, надо еще спросить у доктора Йохансона, не повредит ли это ребенку. Без его официального разрешения мы никуда не поедем. Так что не торопитесь с ответом, Ханна. Просто обдумайте наше предложение.

Он сменил тему разговора и до конца ужина рассказывал о предложенном законопроекте, от которого будут плакать все страховые компании. Джолин иногда перебивала его, чтобы пропеть дифирамбы красоте осенних деревьев.

Ханна послушно попробовала немного яблочного криспа[23], затем отодвинула от себя тарелку с десертом.

Что-то у нее аппетит пропал.

Глава 32

Ханна ничуть не удивилась, когда на еженедельном осмотре доктор Йохансон заявил, что ее здоровье значительно улучшилось.

Какие бы ни наблюдались у нее проблемы с гипертонией — все исчезли! Кровяное давление — в норме! Анализ мочи — ни следа протеина! Опухлость на руках и лодыжках — спала! Все симптомы преэклампсии ушли.

— Вы следовали моим советам — и вот результат, — бодро произнес доктор Йохансон и кивнул, как бы похвалив себя. —

Ваши дела настолько улучшились, что я не вижу причин запретить вам полет во Флориду.

У Джолин загорелись глаза, и она с чрезмерным девчачьим восторгом захлопала в ладоши. Доктор Йохансон предостерегающе поднял руку.

— Тем не менее… Вы понимаете, что мне бы не хотелось, чтобы вы занимались серфингом в океане или глубоководными погружениями. С другой стороны, поездка может пойти вам на пользу, если вы отдохнете под пальмами и постараетесь не находиться подолгу на солнце. Поэтому перестаньте зря волноваться и смело отправляйтесь во Флориду.

Ханна не поддалась искушению ответить, что главная причина ее нежелания подышать морским воздухом кроется в том, что ей просто не хочется куда бы то ни было ехать. Она уже начала задыхаться от полной запретов и советов жизни с Витфилдами. Девушка могла себе представить, какой станет эта жизнь, останься она одна с этими людьми на необитаемом отдаленном острове, вне зависимости от того, есть ли там частный пляж или нет.

Второй причиной отсутствия в ее глазах радости был сам доктор Йохансон. Несколько месяцев его диагноз и требования от нее соблюдения постельного режима удивительным образом совпали с желанием Джолин ограничить ее передвижения. А теперь, когда Витфилдам ни с того ни с сего захотелось вдруг отправиться в многодневное путешествие неизвестно куда, он спокойно отпускает ее вместе с ними на все четыре стороны. Как же удобно для Джолин меняются его диагнозы, если не сказать большего!

— Будет так весело, — не унималась Джолин. — Я жду не дождусь, когда расскажу об этом Маршаллу, чтобы мы могли начать приготовления к отъезду.

— Позвоните ему сейчас. Можете воспользоваться моим телефоном, — с сияющей улыбкой предложил доктор, подвигая к ней стоящий на столе телефон.

— О, спасибо, не стоит. Не хочу мешать вашей консультации с Ханной. Я позвоню из приемной.

Она уже открыла дверь кабинета, когда доктор Йохансон сказал ей:

— Спросите у Маршалла, найдется ли комнатка и для меня. Я ведь тоже еду, да? Будем вместе сидеть на песочке. — Он озорно подмигнул Ханне.

Насколько же тепло и отзывчиво они друг с другом общаются, поймала себя на мысли Ханна. Прямо как в тот день, когда она случайно застала их за рассмотрением сонограммы. Это точно не были типичные отношения между доктором и пациентом.