— Побойтесь бога герр Кугель — запротестовал Ляшков — больше двадцати пяти, это чистый грабеж. Мы ведь можем и сами продавать товар, тогда вы вообще не получите никаких прибылей.

— Хорошо, тридцать процентов должны окупить все риски. Но ваше величество, вы не допускаете компанию до прямой торговли с туземцами, запрещаете вывозить меха, я боюсь, такая политика очень быстро разорит меня.

— Ну, раз так, я думаю, что мы договорились — подытожил Егор, поднимаясь из-за стола — господин Коперник пройдемте в мой кабинет, нам есть о чем поговорить.

— Мне кажется, разорение вашему торговому дому в обозримом будущем не грозит — тем временем убеждал ганзейца Емелин — разве построенные вами лесопилка в Еремеевке и типография в Форте приносят маленький доход? Казна стабильно размещает немалые заказы на ваших предприятиях. Взять хотя бы заказ на печать учебников для школы и пиломатериалы для корабельных верфей. Не говоря уже о весьма прибыльной сахарной торговле, на которую согласно договору мы предоставили вашей компании монополию. Кроме того, вы же прекрасно знаете, что на торговлю с туземцами казна имеет почти исключительное право. Частные лица могут продавать им свои товары только на территории Форта Росс. Такова наша государственная политика и она является одной из гарантий хороших отношений с индейцами.

— Ах, герр Алекс- всплеснул руками купец — политика политикой, но об интересах торговли тоже нельзя забывать, ибо благодаря ей, наполняется княжеская сокровищница. Вот вы говорите о доходах типографии, а сами ломите такую цену на бумагу, выпускаемую вашей же бумажной мельницей. А ведь мне стоило немалых денег привезти хорошего печатника из Ганновера. Лесопилка Майера в Грюнвальде, на Коннектикуте, постоянно сбивает мне цены на пиленый лес. Торговля сахаром, бесспорно, приносит некоторую выгоду, но вы ведь не понаслышке знаете, через какой риск и трудности приходится проходить, доставляя товар в Европу. Ко всему прочему ваши полицейские каждый раз перед отплытием дотошно досматривают корабли, словно мои люди преступники или контрабандисты.

— А вам известно герр Кугель — прищурил глаза «Вжик» — что не далее как неделю назад в трюме одного из ваших коггов мои люди нашли бочонок с бобровыми шкурками, хотя вся меховая торговля, это монополия княжеской казны. Конечно, я могу допустить, что капитан пытался вывезти их без вашего ведома и, что возможно приобретены они на территории Форта. Но разрешить их вывоз не могу. А дабы в дальнейшем избежать дальнейших инцидентов, таможенники будут проверять все выходящие из Новороссии купеческие суда, без исключения. Давайте играть честно. Мы неукоснительно выполняем свою часть договора, вы не нарушаете наших правил.

— Господин фон Штирлиц — беспокойно заерзал почтенный купец — спешу вас уверить, что ничего не знал об этом прискорбном случае и не имею к нему никакого отношения.

— Я верю вам, герр Кугель — поспешил успокоить торговца Леха — а посему не предъявляю никаких претензий.

— Ты, правда ему веришь? — шепотом поинтересовался сидящий рядом и внимательно прислушивающийся к беседе Корнев.

— Разумеется, нет, у меня совсем другая информация, но так надо — так же тихо буркнул Алексей, и продолжил — и чтобы убедить вас в своем хорошем расположении предлагаю вам долевое участие в одном своем весьма выгодном, как я думаю начинании.

— О, я весь внимание — подался вперед негоциант, ведь, несмотря на все свои жалобы, прибыли от торговли с поселенцами он все-таки имел, и немалые.

— Видите ли, я намерен открыть небольшой стекольный заводик — начал Емелин — увы, не имею для этого достаточных средств. Государь отказывается вкладывать казенные деньги в это производство, а я несколько поиздержался при расширении бумажной мануфактуры. У вас же, насколько мне известно, есть свободные средства. Вот мне бы и хотелось предложить вам поучаствовать в этом деле с тем условием, что половина произведенного продукта будет принадлежать вашей компании.

— К сожалению, идея хороша, но ее невозможно осуществить — огорченно покачал головой ганзеец — венецианцы строго хранят секрет изготовления стекла, а шансы заполучить в свое распоряжение мастера — стеклодува вообще минимальны.

— В этом нет необходимости, уважаемый — ухмыльнулся его собеседник — секрет изготовления стекла мне прекрасно известен. Так, что готовьте деньги для строительства мануфактуры.

— Вы полны сюрпризов герр Фон Штирлиц — заулыбался купец — раз так не будем терять времени, пойдемте, нам надо решить массу вопросов. Да кстати, господин Мак Клауд вы разрешите мне поговорить с вашей супругой фрау Светланой? Видите ли, дело касается моего старшего внука Ганса, его отец по делам компании, постоянно находится в Гамбурге, а воспитание своего чада доверил мне. Я бы очень хотел, чтобы его зачислили в ее школу.

— Надеюсь вам известно, что преподавание в ней идет на русском языке? — удивленно поднял глаза, молчавший до сих пор Щебенкин.

— Конечно. Научить его читать, писать, а уж тем более считать на немецком, я могу и сам — согласился торговец — но хотелось бы, чтобы он мог постигать науки на языке государства, в котором живет. За этой страной большое будущее, поверьте мне старику. И мой внук должен занимать здесь не последнее место.

— Это похвальное и мудрое решение — согласился Костя — завтра на ужине мы с женой будем рады видеть вас с внуком своими гостями. Там и решим этот вопрос.

— Благодарю вас — церемонно поклонился Кугель — но пойдемте господин фон Штирлиц. Нас ждут великие свершения.

Когда, оживленно беседуя компаньоны удалились, Корнев удивленно присвистнул и толкнул друга в бок:

— ты это видел. Вот Вжик, бизнесмен хренов. Я не удивлюсь, если он скоро станет главным здешним олигархом. Ну да ладно, каждому свое, пойду гвардейцев погоняю. У меня их теперь две сотни оболтусов, если их не муштровать каждый день до упаду, совсем расслабятся. Да и к походу готовится надо. А ты чего делать будешь?

— Как всегда на верфи пойду. Светка скоро из дома выгонит, — махнул рукой Костя — как новый корабль заложили, так я там днюю и ночую. А то чуть не доглядишь, и опять Сухарев с голландскими мастерами подерется. Привез их Кугель на мою голову. Видите ли у них разногласия. Однако, стоит мне только там появиться как они дружно в один голос начинают вопить, что так никто не строит, и корабль обязательно потонет как только его спустят на воду. Привыкли пузатые «бочонки» ляпать, а когда я им начертил обводы клипера они вой подняли, мол такая посудина на воде держаться не будет и перевернется непременно. Ничего, вот будем парусное вооружение устанавливать, я им кливера нарисую. Послушаем, что они тогда запоют.

— Мда — хмыкнул Сергей — мы то в Ливонии думали, что у нас дел много. Да в сравнении с теперешними нашими заботами, жизнь там, вообще курортом кажется.

— Точно — кивнул Щебенкин — слушай я в последнее время ловлю себя на мысли, что та прошлая жизнь, это не со мной было. Самое страшное, даже лица родных забывать начал.

— А Костян, не трави душу, думаешь один ты такой. Одно хорошо, пока делами занимаешься, ни о чем другом думать некогда. Не так тяжело.

Пока в обеденном зале княжеского дворца развивались вышеописанные события в своем кабинете Ляшков пригласил ученого к письменному столу, заваленному различными рисунками и чертежами.

— Итак господин Коперник — начал он — вы ознакомились с чертежом парового котла, который я дал вам три дня назад?

— Да ваше величество, изобретение без сомнения вызывает некоторый интерес, но простите, я не могу представить чем оно может быть полезно на практике.

— А если соединить поршень приводимый в движение силой пара — системой шестерен и передач с приводом сверлильного станка или колесами экипажа? Вы представляете себе корабль, способный идти без весел и парусов, влекомый вперед давлением пара на подвижный поршень и связанный с гребным валом?

— Но достаточно ли будет велика эта сила, чтобы тянуть тяжелый корабль или крутить колеса экипажа?