Приговор по этому делу подробно описывает «похождения» в Тамбове Коровникова и членов его банды – Владимира Кабанца, Дениса Эрбеса, Павла Попова.

...Познакомились с двумя девушками, пригласили их в машину, отвезли в лес, изнасиловали, избили, задушили телефонным кабелем, сняли цепочку, крестик, колечко, взяли кошелек с 600 рублями.

Второе преступление: познакомились с несовершеннолетней девушкой, посадили ее в машину, отвезли в лес, изнасиловали, задушили телефонным кабелем, труп раздели и выбросили в реку.

Третье преступление: увидели двух девушек, пригласили их к Коровникову домой, изнасиловали, задушили шнурами от утюга и электрообогревателя. С трупов сняли серьги стоимостью 120 рублей, крестик стоимостью 50 рублей, цепочку стоимостью 80 рублей, серебряный перстень стоимостью 100 рублей, часы стоимостью 160 рублей. Раздели, отвезли в лесополосу, выбросили в яму и присыпали листвой и землей.

И так далее, и тому подобное.

Попалась банда в руки оперативников на разбойном нападении на квартиру и убийстве семьи предпринимателя.

Оказавшись в зоне, Коровников скроет от своих соседей-зэков, что совершал преступления сексуального характера – насильников там, мягко говоря, не жалуют. Поэтому Коровников будет рассказывать другим осужденным, будто отбывает пожизненный срок за то, что «одного еврея убил».

Преступления банды Коровникова взбудоражили весь Тамбов. Судебный процесс проходил при большом стечении местных жителей. Обвинения доказаны.

К 2003 году Коровников уже сидел около трех лет на острове Огненный, когда к нему приехали побеседовать следователи Генпрокуратуры и сотрудники ФСБ. И Коровников сразу вдруг вспомнил: в 1999 году Пичугин встречался с ним лично и пытался заказать ему убийство Гориных.

Потом с каждым годом показания Коровникова о причастности владельцев и сотрудников ЮКОСа к преступлениям будут обрастать все новыми подробностями.

Интересная особенность памяти. Ведь обычно человеку свойственно со временем забывать детали.

Ценного «свидетеля» сразу перевезли в Москву, в СИЗО ФСБ «Лефортово». В сравнении с «Вологодским пятаком», где жизнь – медленная смерть, там комфортно, сытно, а вместо тюремной робы – приличный костюм.

От «заказа» Коровников, якобы, отказался, потому что считал Горина своим другом. Но об опасности, будто бы угрожающей со стороны Пичугина, Коровников «другу» ничего не сказал, так как пожалел его, не захотел, чтобы Горин расстраивался и волновался.

Выходит, пусть лучше умрет, зато спокойным и счастливым?

Как неоднократно рассказывал Коровников на судебных процессах Алексея Пичугина и Леонида Невзлина, бывшего начальника отдела службы безопасности ЮКОСа Горин очень боялся (до такой степени, что пригласил его в крестные своего сына?). По этой причине Горин, якобы, отдал Коровникову на хранение папку с некими документами. Что это за папка и куда она делась – никто не знает. Но, будто бы, Горин, передавая папку, достал из нее и продемонстрировал Коровникову фотографии, на которых были запечатлены Алексей Пичугин и Леонид Невзлин. «Если со мной что-нибудь случится, – якобы сказал Горин, – то знай: виноваты эти люди».

Примечательно, что при очной ставке Коровников узнал Пичугина в лицо не сразу, с большим трудом, лишь тогда, когда тот повернулся в профиль.

Как это может быть, если Коровников, по собственному утверждению, виделся с Пичугиным лицом к лицу – например тогда, когда они обсуждали «заказ» на Гориных?

Покушение на Виктора Колесова Пичугин Коровникову, по словам последнего, тоже заказывал. И Коровников от него тоже отказался.

А вот взрыв у дверей квартиры родителей Ольги Костиной устроил – вместе с «коллегами» по банде.

Для Коровникова и компании этот взрыв был всего лишь мелким эпизодом в обширном уголовном деле.

Тогда Тамбовский областной суд установил следующее: так как взрыв был произведен ночью, у двери родителей Костиной, которой в то время там не было, это не являлось покушением на ее жизнь. Коровникова и его братков признали виновными лишь в изготовлении и хранении взрывного устройства и в причинении материального ущерба (в подъезде были повреждены стекла, двери, железобетонное перекрытие между этажами).

До заказчиков взрыва следствие в ту пору так и не докопалось.

Лишь много позже, когда судили Алексея Пичугина и Леонида Невзлина, Коровников «вспомнил»: таковыми были Пичугин и Невзлин.

В начале своего самого первого допроса в Мосгорсуде, 20 октября 2004 года, Коровников, охраняемый как особо опасный преступник двумя спецназовцами, потребовал от председательствующей Натальи Олихвер обеспечить его безопасность. После этого он обратился к Ольге Костиной: «Ты прости меня, Оленька, я не хотел тебя взрывать, если бы я этого не сделал, они бы меня убили».

На последующих судебных процессах по делу Алексея Пичугина и на суде над Леонидом Невзлиным Коровников утверждал, будто «заказчики» сначала не настаивали на лишении Костиной жизни, а лишь просили плеснуть ей в лицо кислотой. Однако Коровников, как он заявлял, не мог совершить такое по отношению к женщине. «У нее может быть слабое сердце, которое может не выдержать, или она может быть беременной», – пояснил «свидетель».

Удивительно тонкая душевная организация, особенно с учетом «послужного списка» Коровникова, не правда ли?

Незаменимая судья и заменяемые присяжные

11 июня 2004 года Генеральная прокуратура РФ утвердила обвинительное заключение в отношении Пичугина и передала его в Московский городской суд. Алексей решил, что его дело должен рассматривать суд присяжных, который заключенный считал наиболее справедливым и независимым в России. Председательствующей назначили судью Мосгорсуда Наталью Ивановну Олихвер.

Как пишет Валерий Ширяев, до 2001 года Наталья Олихвер работала рядовым судьей Железнодорожного районного суда Ульяновской области. Она была известна беспрецедентно суровыми приговорами, подчас несоразмерными со степенью вины, а также абсолютной преданностью начальству. По данным источников журналиста, работа заменяла Наталье Олихвер и семью, и досуг.

Жила она демонстративно небогато. Однако после того, как Наталью Олихвер неожиданно перевели на повышение в областной суд, ей дали трехкомнатную служебную квартиру. Позже Наталья Ивановна оформила ее в собственность. Валерий Ширяев замечает, что здесь, возможно, были некоторые нарушения: сразу после переезда в Москву судья Олихвер получила еще одну квартиру от своего ведомства. Вопрос о возвращении государству квартиры в Ульяновске даже не возникал, рассказывает Валерий Ширяев.

Журналист также подчеркивает, что назначение районного судьи сразу в область – большая редкость. «Этот карьерный рывок многие связывают с личным вмешательством в судьбу Натальи Олихвер тогдашнего председателя Ульяновского областного суда Анатолия Жеребцова. Незадолго до назначения Олихвер в область он тоже пошел наверх – его назначили председателем квалификационной коллегии судей. Это один из высших органов управления отечественной судейской корпорации»[38], – объясняет Валерий Ширяев.

«Там Жеребцов успел заметно отличиться, проведя выборы на пост председателя Мосгорсуда на безальтернативной основе. В итоге председателем столичного суда стала судья Черемушкинского районного суда Ольга Егорова. Похоже, что Ольга Егорова пригласила Наталью Олихвер на работу в Москву именно по рекомендации Жеребцова. В феврале 2002 года на совещании в Ульяновской области судьи, подводя итоги 2001 года, назвали ее лучшей по показателям»¹.

Правда, что это за показатели, Валерию Ширяеву и другим исследователям прояснить не удалось, потому что прошлые судебные процессы Натальи Олихвер засекретили.

30 ноября 2002 года тогдашний президент России Владимир Путин подписал указ о назначении Натальи Олихвер в Мосгорсуд. И уже через полтора года эта судья приняла к рассмотрению дело Алексея Пичугина.