– Меня беспокоит не ваш мозг, дорогая, – ответил Шухо, поворачиваясь к ней. – Это отклонение жизненных сил от лона. Дамы из вашего рода часто делали такую ошибку, истощая себя умственными занятиями вместо того, чтобы думать о продолжении рода. Принцесса Меринда направила всю энергию на приобретение знаний и родила одного только болезненного мальчонку. Большая трагедия для Милагро. Но вы же хотите порадовать своего мужа здоровым мальчиком, да?

– Конечно! – с воодушевлением ответил эльф, не дав Мадлен возможности опротестовать неспособность бабушки родить здорового ребенка, да и так оскорблять ее отца, она этого терпеть явно не собиралась. – С этой минуты запрещаю вам что-либо читать, кроме рецептов вкусных блюд.

Довольный Шухо кивнул:

– Очень мудро с вашей стороны. Хотя нельзя так быстро менять привычки жены.

Кобэррэ безмятежно улыбнулся:

– Разумеется. Мы шаг за шагом дойдем и до рецептов сладких блюд, – заверил он хозяина.

От смеха лицо старика опять покрылось морщинками.

– Прекрасно. Однако мы заставляем ее слишком долго стоять. Вы достаточно утомились сегодня, госпожа. – Он позвонил в колокольчик, и через минуту вбежали два юных слуги. – Уведомите мою супругу, что у нас почетные гости. Да побыстрее!

Дела Рэя не заставили ее мозги кипеть, но часа в обществе супруги господина Шухо и ее ужасных подруг хватило на то, чтобы почти свести Мадлен с ума. Орчиха оказалась весьма привередливой особой, ее могла оскорбить любая мелочь, предупредил Рэй. Поэтому с хозяйкой следовало быть крайне осторожной. А поскольку Мадлен знала, что уже опасно близка к поведению скверной проститутки, то молча сидела на высоком стуле рядом с Изис и стойко переносила неторопливую беседу. Казалось, она целиком состояла из нудных замечаний насчет падения нравов, распутства молодых женщин и наказаний, которые ждут их в обители Злого Бога. Серокожая отвртительная с виду грудастая орчиха лепетала такое, что Изис сидела с опущенной головой. Мадлен думала о Рэе, о комнате в подземелье, и мысли ее были настолько безнравственными, что она удивлялась, как это могло прийти ей в голову.

После того случая они с Рэем ни разу не оставались наедине. Тесную каюту на галере шамсмаденского мальчишки во время ее сна охраняли Зиг или Кир, а эльф вообще не заходил, когда она там была.

Днем Мадлен сидела на приготовленном для нее месте под балдахином, делая вид, что наблюдает за играми резвящихся дельфинов. Но когда эльф не видел, она смотрела, как он стоит, облокотившись на поручень, как свободно, невзирая на качку, передвигается по судну. Хотя Рэй умышленно избегал ее, она не сомневалась, что он каждую минуту знал, где она и чем занимается.

Госпожа Шухо закончила, наконец, чтение священной книги, но тут пустилась в рассуждения о пытках, уготованных в обители Злого Бога блудницам, которые за деньги совращают мужчин. Заключив рассуждения упоминанием о святости брака, орчиха с намеком на похвалу кивнула Мадлен. Та уловила рядом какое-то движение, посмотрела на Изис и увидела, что служанка беззвучно плачет.

Госпожа Шухо тоже это заметила, но, вместо того чтобы пожалеть бедную девушку, победоносно улыбнулась. Найдя себе жертву, она с еще большим рвением начала описывать муки, ждущие в обители падших женщин.

Но когда орчиха указала Мадлен, что ей без опасности для собственной добродетели нельзя держать порочную служанку, терпению Мадлен пришел конец. Она взяла Изис за руку, молча встала и, ни с кем не попрощавшись, даже не кивнув, покинула комнату. Пусть этот Шухо думает о ней что угодно, но выносить эту сморщенную стерву с ее неоспоримым мнением Мадлен больше не могла.

Пажи испуганно закрыли двери, за которыми повисла могильная тишина.

Служанка мертвой хваткой вцепилась в руку Мадлен, а когда они дошли до полутемного коридора, уткнулась лицом в ее плечо и громко разрыдалась.

Зиг, стоявший в другом конце, непроизвольно шагнул вперед, но потом замер и вопросительно посмотрел в сторонк Мадлен.

– Они бессердечные мерзкие нелюди, – коротко бросила Мадлен, обнимая служанку за трясущиеся плечи.

Девушка подняла голову, увидела Зига и, отвернув заплаканное лицо к стене, бросилась в самый темный угол, как будто хотела спрятаться от людских глаз. Зиг нахмурился. Поклонившись Мадлен, он ждал.

– Кобэррэ еще с господином Шухо? – спросила она.

– Да, госпожа. Если желаете, я могу передать ему что-нибудь.

– Тогда передай, что я непоправимо оскорбила мерзкую орчиху и жду его дальнейших указаний.

Она не могла определить, рассержен Кобэррэ или нет. Он не требовал объяснений, Мадлен сама кратко описала угрозы орчихи, ее оскорбительные замечания, а также посмела сказать ему, что ей это до смерти надоело, поскольку она не выносит нравоучительных бесед.

– Она бичевала проституток? – И больше ни слова.

Наклонившись, он закрыл ей лицо покрывалом и дал команду гребцу. Эльф не сказал, чем закончилась его встреча с Шухо, а она не спрашивала, ее это не интересовало. Мадлен расправила складки тонкого покрывала и отложила в сторону. Она так и не смогла к нему привыкнуть, хотя понимала, что это в обычае у молодых скромных жительниц Илоны, кутаться в яркие пёстрые ткани. Но после возмутительной проповеди госпожи Шухо Мадлен совершенно не заботило, что о ней подумают.

Изис сидела молча, опустив голову, позади нее стоял Зиг, и, когда лодка покачивалась, он касался коленом ее спины. За эльфом стоял на страже Кир, его нога покоилась на резном носу арры, взгляд скользил по причалам.

Хотя Мадлен знала этих людей всего несколько недель, она прекрасно чувствовала себя в этой маленькой компании. На острове ей не нравились эти обученные убийству юноши и дети, но в чужом городе они вдруг образовали тесный союз. Ни один не будет презирать Изис за ее грехи, при малейшей угрозе каждый встанет на ее защиту. А Изис сделает то же самое, если сумеет достаточно быстро воспользоваться отравленной застежкой. Ни один не осудит Мадлен за ее страсть к их хозяину, не сочтет это странным и греховным. Да и вряд ли они знали, что такое грех, подумала Мадлен. Если хозяин поступал так, они принимали это как должное. Мадлен боялась, что и сама учится этому.

– Идемте, я покажу вам достопримечательности Илоны, – сказал Рэй, когда арра мягко ударилась о берег возле деревянного подъемного моста.

Зазвонили многочисленные колокола. Тихая Илона оказалась не такой уж спокойной: яркие арры соперничали друг с другом за место у причалов, гребцы то и дело ссорились из-за криво оставленных лодок или царапин, полученных аррой при столкновении с соседской. Торопились куда-то жители в длинных одеждах, с кожей темной и светлой, черноглазые лица южан преобладали над рыжебородыми эстэррскими и серыми орочьими. Многие останавливались, чтобы заплатить пошлину, а затем исчезали на крытом мосту.

Где-то на севере, вверх по течению речи, находилось княжество Милагро. Беспокойный союзник Илоны, источник знаменитого эстэррского серебра, властитель горных перевалов. Торопливые уроки бабушки Меринды о торговых союзах сейчас обрели для Мадлен реальность. Как и сам Милагро, ставший символом угрозы, приближающимся штормом, небом, опасно потемневшим на горизонте.

Рэй кинул монету гребцу, пока Кир помогал Мадлен сойти по мшистым ступеням. Она взглянула сквозь покрывало на лес причудливых дымовых труб, которые похожи были на каменные цветы, тянувшие свои головки к небу.

Эльф взял супругу за руку, большой палец скользнул по тыльной стороне ее ладони.

– Вы неподкупны, госпожа, – шепнул он ей на ухо..

Ее бросило в жар, и она торопливо отстранилась. Рэй чуть заметно усмехнулся и положил руку ей на спину, направляя в темный проход под ближайшим зданием. Шум канала остался позади, тротуар и стены были влажными, в пятнах черно-зеленой плесени. Шаги отдавались эхом, когда Изис и остальные шли сзади.