Поэтому, нам придётся сидеть тихо, как мыши под веником.

Значит, мы гарантировано из этого увлекательного процесса вылетаем.

И те, кто затеял сей процесс, думаю, на то и рассчитывали. Правда они не знали что у нас есть деньги. Да толку то.

А не купим мы, кто тогда купит?

Купят другие, — неприятно усмехнулся Сидор.

Но кто? Кто такой шустрый, что имеет все возможности наладить производство палёной водки, разлитой в наши же бутылки и с наклеенными нашими же этикетками?

Кто сначала снабжает кабаки дешевой палёнкой, а потом учреждает гильдию по борьбе с нею. Кто выкупает потом все конфискованные кабаки себе, формируя монополию.

Кто обладает всеми этими несомненными достоинствами?

Двадцать представителей городской старшины, учредителей новой гильдии.

Сидор, достав из стопки бумаг, лежащих перед ним какой-то листок и потряс им в воздухе.

— Вот список учредителей новой гильдии спиртозаводчиков. Все, как один производители спиртного. Все имеют в городе свои кабаки. Все члены Городского Совета. И ни к кому из них не имеется ни одной претензии, ни малейшей. Ни по качеству напитков, ни по качеству питания.

И все они, как я понимаю, желают расшириться.

Сидор с довольным видом бросил на стол перед собой скомканный в кулаке список.

— А лучше всего расшириться за счёт уже существующих предприятий. За счёт той мелочи, которой множество в городе, но у которой элементарно не хватает денег ни на что нормальное. И уж тем более на хорошую, а не палёную водку.

Кто закрывает виновные в торговле подделками кабаки? И кого потом, после проведения всей этой операции выкидывают из бизнеса?

Барон Сидор де Вехтор, хлопнул он себя кулаком в грудь.

И догадайтесь с двух раз. Кто их закрывает и лишает своего семейного дела? Я! — Сидор ткнул себе в грудь большим пальцем правой руки.

И кто заводит дела о конфискации и выставляет их семейные предприятия на продажу? Я! Сидор де Вехтор.

И кто виноват в том, что всё так произошло?

Маша! — Сидор ткнул пальцем в сидящую напротив Машку. — Она провела все операции по скупке. Ну и я, как инициатор всего этого дела. Ну и так далее…

И кто пускает по миру вчера ещё занятых своим бизнесом людей? Мы!

Кого все в городе начинают дружно ненавидеть? Нас!

А кто в городе скупает все кабаки по дешёвке и становится монополистом, получая городские субсидии на беженцев, увеличивает число своих предприятий и ещё к тому же экономя свои деньги на приспособлении помещений для этих, довольно специфических функций?

Вот эти два десятка членов городского Совета, которые нас подставят, а сами останутся в стороне и спокойно снимут все сливки с этого грязного дела.

Которое удивительным образом похоже на операции, проведённые Кондратом Стальновым с независимыми мелкими кузнями и их хозяевами кузнецами.

А теперь попробуйте мне что-нибудь возразить?

Замолчав, Сидор откинулся на спинку своего стула и молча уставился на сидящих напротив женщин.

— Ещё ничего не началось, а кого все в городе больше всего боятся?

Меня! — снова бухнул он себя в грудь кулаком.

Ещё ничего даже не начиналось, а откуда-то все уже знают, что я собираюсь закрывать кабаки. И более того, даже конфисковывать. А кто не знает, тот догадывается, — с хорошо различимой злостью в глазах, Сидор мрачно смотрел на Машу.

— А не реагировать я не могу, потому как заявки пошли в Совет. И тому есть теперь с кого потребовать навести порядок. По крайней мере, и так думают, — как-то нехорошо так улыбнулся Сидор.

— А гильдию учредили именно за этим. Чтоб появился этакий козёл отпущения. И теперь Сидору, по их мнению, некуда деваться.

Или ты сам по себе, и тобой манипулируют, или ты сам манипулируешь. И в том и в другом случае ты в деле. И от него не отвертишься.

Помолчав немного он тихим, усталым голосом заметил.

— Но, передел собственности — это уже второй уровень учреждения новой гильдии, так сказать, подковёрный. Перераспределение собственности в городе в пользу вот этого вот списка, — помахал он перед носом всё тем же листком.

— Первый же — на поверхности. Это, как бы наведение порядка в торговле некачественным спиртным и забота о здоровье граждан города.

— Но есть ещё и третий уровень. Для Совета и городской Старшины самый выигрышный.

Сидор прервался, обведя сидящих напротив женщин хмурым взглядом, и мрачно проложил.

— Надо занять меня чем-то таким в городе, чтобы я сам, лично не мог заниматься торговлей в Приморье. Чтобы я не подрывал монополию городской Старшины на торговлю через перевал, установившуюся после разгрома нашего банка и подкупа ими на наши деньги таможенников на перевале.

Удивительное дело. Как же всем не даёт покоя наш перевал. На словах — полное вспомоществование. Даже документы заранее сами позаботились подготовить, без напоминания. А на деле, делают всё возможное, чтоб я застрял в городе и из него носа не высовывал.

И Ведун тот же, прямо так трактором старается нас оттуда оттянуть. И Совет города подсовывает подлянки разные, лишь бы нас отвлечь.

Пока только бароны никак себя не проявили, что странно, с таким-то их пиететом к своей личной собственности и доходам.

Вот так-то, девочки! Не правда ли неплохой кусок кинули нам в зубы, чтобы мы из дерьма не вылезали?

Маша нервно побарабанила пальчиками по столу.

— Так, так, так, — с задумчивым видом прокомментировала она рассуждения Сидора. — Значит, большая рыбка решила схавать маленькую? И чуток нарастить мускулы.

Ай-яй-яй! Какие нехорошие дяденьки!

А вот хрен им по всей морде. Да! — звонко хлопнула она ладонью по столу. — Есть! Есть польза от того, что ты иногда временами не спишь! Только вот почаще бы ты это делал, так вообще было бы хорошо, — с довольной физиономией проворчала она.

Честно говоря, и мне с самого начала не давало покоя столь лёгкое согласие Городского Совета на учреждение новой гильдии с тобой в единственном числе.

Я как услышала, так прямо обалдела. Ты то, по сравнению со мной, человек новый в этом городе и мог не слышать истории, которая буквально пару, тройку лет назад буквально потрясла город. Тогда ещё прежний Голова сильно пострадал.

Так вот. Наши рыбари пытались создать гильдию рыбаков в противовес уже существующей. И у них ничего не получилось. Сначала их промурыжили, чуть ли не пол года, а потом отказали под каким-то благовидным предлогом. Потом ещё что-то стряслось, так дело и заглохло.

А тут нате вам, — Маша, чуть прищурив глаза, с задумчивым видом развела руками. — Сто сорок заявлений у них видите ли. А вот тех рыбаков, с членами их семей было чуть ли не пол тысячи. И ничего! Сколько ни бьются, а до сих пор никакой тебе гильдии. Всё какие-то отговорки находят, всё что-то до сих пор мешает.

— Значит, ты согласна что я прав? — спросил её Сидор.

— Я согласна не только с тем что ты прав, но и с тем что ты сразу не отказался от их предложения. Ай-яй-яй-яй, — задумчиво покачала она головой. — А ведь они считают что ты проглотил их наживку. Какие наивные, — довольно мурлыкнула она.

То-то я такого довольного Головы, с такой буквально лучащейся от удовольствия рожей, не видала, почитай что с самого прошлого лета, когда из-под города отогнали банды мародёрствующих амазонок.

Как вчера вечером его таким на улице увидела, так, не поверишь, всю ночь не спала. Ворочалась в постели, думала что происходит. А оно вона что. Потому так рано сегодня утром и прибежала.

Маша с задумчивым видом постучала пальчиком по столу.

— Может у тебя и план какой есть?

— Есть, — Сидор кивнул головой. — Только не что делать, это и так ясно. Делать надо то, что надо нам, а не им. А вот начать надо с подготовки ответного удара. Сначала потянуть, чтобы они все поплотнее сели на крючок, а потом сорвать джек-пот.

Ты даже не представляешь. Когда до меня дошло что происходит, я решил что за такую подставу я им не то что бошки, я им все выступающие части повыдергаю.