За эту необычайную резвость я её полоснул по лицу. Хотя это была скорее морда какой-то твари с третесортного фильма ужасов, нежели лицо.
На лице остался надрез, но крови не было. Конечно после пседво-кошки, я уже не особо удивился этому. Понятно. Дело хреново. Эта тварь была с меня ростом, и обладала недюжей резвостью, так что это не маленькая облезлая кошка, с тупым ржавым от крови ножом с ней не справится.
Я начинаю отходить (вернее бежать) спиной к мосту, за которым были спасительные жилые дома. А сам тем временем отмахиваюсь от этой твари. Главное не паниковать и не поворачиватся спиной.
Таким образом передвигаясь, пока я приблизился к домам исполосовал твари всё лицо, но она продолжала мерзко выть и смотреть на меня своими омерзительными рыбьими глазами.
Дома, наконец-то.
Вижу – в окне на первом этаже горит свет. Синий такой, как от телевизора. Туда, там мне должны помочь отбится от твари.
Рукава моей куртки уже растрёпаны в хлам, жаль хороший материал был. Руки в крови, и судя по всему в моей. Быстрее в дом.
Забежал в дом, тварь буквально висит на мне и всё воет и воет. Ненавижу это чертово вытьё, впрочем как и саму тварь.
Всё яростнее и неистовее режу эту омерзительную морду, пытаюсь повредить глаза, но глаза целые.
Какого хрена мне никто не помогает?! В вашем доме происходит чёрт знает что, и никакой реакции?
Немного повернулся, и вижу – сидит женщина лет 40 и смотрит телевизор.
Вернее я так сначала подумал что она его смотрит.
Потому что когда я присмотрелся лучше, настолько насколько это было возможно отбиваясь от наглой мрази буквально висящей на тебе, что она не может смотреть телевизор.
Потому что нельзя смотреть телевизор с кровавыми и пульсирующими глазами.
Несмотря на то что её глаза были изувечены она была всё ещё жива. И кроме неё больше в доме никого не было. Ну не считая ещё нас с псевдо-бабкой.
И тут я просыпаюсь. Опять.
Просыпаюсь я опять в проклятом (а в этом я уже не сомневался) доме с костями.
Фонарик всё так же разряжен, кости снова стали костями, а не мясом, на полу лежат трупики котят и выпотрошеная кошка. Давно так лежат. С год где-то.
Чёртов дом, прочь осюда, и побыстрее.
Подошел к двери, и не удивляясь что она снова закрыта выбил её со всей дури.
Вышел на улицу. Влажный воздух. Утренняя прохлада. Наконец-то утро. Только почему сейчас деревья весенние? Я же приехал поздней осенью! Чёртов дом…
Я просыпаюсь. На сей раз по настоящему=)
Сон отличный. Но есть одно но. Когда я проснулся, включил компьютер, пошел курить. Вернулся – смотрю, а у меня рука возле мизинца порезана. Немного так, но интересно.
Автор: Жанна orenza, 11.12.2008
Хотелось бы знать, что означает сон: является старушка чем-то похожая на колдунью и говорит, что меня прокляли и еще что-то про венец безбрачия, а потом про то, что я человек хороший, но мне, по-моему, сложно будет справится с этим. И еще, по-моему, ее ко мне привела моя умершая 3 месяца назад бабушка. Впечатление такое, что моя бабушка решила меня предупредить о проклятие. Еще бабушка шла впереди, а я за ней. Жуткий был сон! : – (
Автор: Маша Dgell, 5.01.2012
Мне приснилось, что я проклинаю молодую женщину, с которой сама познакомила моего сына, потому что она вернулась к своему бывшему мужчине. Во сне она не хотела, чтобы мой сын поверил мне, но он поверил.
В действительности женщина очень хорошая. Поэтому мне очень не понятен этот сон.
Автор: Полина husky, 15.01.2012
Начало сна сумбурное.
Индия, я с мамой и младшей сестрой на крокодиловой ферме. Мамы и сестры нет – я просто знаю, что они где-то там же. Крокодиловая ферма – это такая специально оборудованная двухкомнатная (по-моему) квартира: внизу водоём (где, собственно, крокодилы и плавают), а по стенам расставлена высокая мебель (почему-то диваны) терракотовых оттенков. Диваны довольно узкие – двоим там разойтись тяжеловато, – но длинные, поставлены впритык друг к другу. В комнате человека два погонщика (или дрессировщика? Или надсмотрщика? Не уверена, как правильнее их обозвать), оба одеты в лёгкие одежды: свободного кроя рубаху, заправленную в свободные светлые штаны, закатанные до колена, рукава у рубах тоже закатаны до локтя. Они ходят у противоположной от меня стены. Где мама с сестрой – точно не знаю, но я спокойна: я знаю, что с ними всё хорошо. Иду из одной комнаты в другую, у меня возникают некоторые трудности, когда я пытаюсь преодолеть дверной проём, это привлекает внимание крокодилов, они начинают преследовать меня внизу по пятам. Мне становится немного не по себе, особенно когда я вижу, как в другой комнате один вылез погреться на диван с противоположной стороны. До меня попросту доходит, что я нахожусь в пределах их досягаемости, причём достать меня им не составляет ни малейшего труда. Собственно, что один и делает – тянет ко мне пасть. Его отгоняет дрессировщик. Вот здесь происходит переломный момент.
Всё та же квартира, переоборудованная под крокодиловую ферму. Только теперь вдоль стен стоят шкафы, похожие на книжные. По ним лазят, разглядывая крокодилов, индиец со своим сыном лет 12-13. Вдруг что-то происходит, и они оба срываются вниз, где крокодилы наперебой разевают свои пасти. В полёте отец каким-то образом оказывается под сыном, таким образом закрывая его своим телом. В это же время шкафы магическим образом преобразуются в скалы, а комната – в ущелье. Отец падает плошмя на открытые пасти крокодилов, сын пробирается по его телу к склону скалы и выбирается наверх. Отец погибает.
Проходит какое-то время после гибели отца, мальчик становится погонщиком слонов. Ему лет 14-15. Он случайно обижает своего слона – а слоны, как считается, помнят всё и не прощают обиды. Разгневанный слон проклинает своего хозяина – он совершает ритуал, похожий чем-то на ритуал Вуду, вызывая какого-то духа. У духа этого две ипостаси: злая и добрая. Злая вселяется в этого мальчика, причиняя ему всякие беды и несчастия.
Отчётливо помню, как слон проводит обряд. Вся картинка как бы погружается в густые красноватые оттенки, крупным планом морда слона, с левой стороны. Из его воспалённого глаза выкатывается слеза, и камера как бы следует за этой слезой – сначала по щеке, потом скользит вниз по хоботу. Глаза слона очень печальны, он издаёт странные звуки: "Аззз ззз ззз аззз аззз азазазаз азззз азазаза, " – и в таком духе в течение всего ритуала. У него очень низкий утробный голос, от этого голоса бегут мурашки. По слону скользит не то силуэт, не то тень какой-то африканской маски (она вырублена из тёмного дерева, очертания маски очень резкие, грубые, маска кажется очень злой). Так обиженный слон проклинает своего хозяина.
Куда после этого делся слон, не известно – известно только, что после этого обряда на мальчика одно за другим обрушиваются несчастья. Сначала он теряет мать, потом всех остальных родственников, потом лишается своего положения, уважения, становится изгоем и, в конце концов, уголовником (насколько я помню, он что-то крадёт), его ищет полиция. К тому времени ему исполняется лет 19-20. До того, как его дела стали столь плачевны, мальчик был влюблён в одну девушку, и её родители были даже не против того, чтобы он на ней женился. Но когда он лишился своего состояния и совершил преступление, родители его возлюбленной сразу подыскали ей более подходящего жениха, хотя самой девушке он не особо нравился.
И вот этот несчастный мальчик – теперь уже парень, – преследуемый полицией и прочими несчастьями, пробирается в дом своей возлюбленной прямо на кануне её свадьбы. Девушка плачет, говорит, что он всё ещё дорог ей, но ослушаться родителей она не посмеет, говорит ему о предстоящей свадьбе, просит уйти. На это парень очень сильно обижается (или злится?), он чувствует себя преданным ею и решает её изнасиловать. Что, собственно, и делает. После парень уходит (видимо, дальше скрываться от полиции), оставляя девушку рыдать среди ночи в полном одиночестве. Девушка в панике: её обесчестили – а это значит, что она теперь позор для родителей; ей приходит на ум покончить с собой. Тут начинает играть странная, но приятная музыка, по телу девушки скользит не то силуэт, не то тень маски – почти такой же, как по слону, когда он проклинал мальчика. Африканская маска из тёмного дерева, грубая, рубленой формы с резкими очертаниями, только на этот раз – кажется доброй. Это и есть вторая испостась того духа, которого некогда вызвал слон и "злая" ипостась которого вселилась тогда в того мальчика – а теперь "добрая" вселяется в его поруганную им же возлюбленную.