- Все по-разному входят в слои. И настоящие люди, и созданные ими существа. Света - моя подруга - появляется со звоном, ее ослик при переходе зачем-то крякает по-утиному, а Василий Петрович скрипит.

   - Света тоже здесь застряла?

   - Да, - помрачнел Егор. - Ей нравится Поток. Мы веселимся вместе. Но иногда она грустит, скучает по дому.

   Чем больше я расспрашивала, тем очевидней становилась истина - ловушка, в которой мы оказались, куда прочнее, чем мы думали. Егор тоже не помнил, как попал в Поток. И не только он. Эта беда преследовала всех здешних обитателей. Но главное, никто не знал, как отсюда выбраться.

   - Вообще-то выход есть, - задумчиво произнес Егор. - Иногда люди пропадают, и никто не знает, куда они деваются. Наверное, находят дверь. Наружу.

   Последнее слово мальчик произнес с долей сомнения. Он вовсе не был уверен, что пропавшие возвращались домой. Я хотела спросить, много ли тут было замечено исчезновений, но не успела. Вмешался заунывный дребезжащий скрип.

   - Принесла нелегкая, - едва слышно проворчал Егор, глядя как на поле вываливается импозантный дедок.

   - Вот ты где, Егорушка, - обратился он к мальчику, опираясь на трость. - Утро доброе, - поздоровался он с нами, не слишком удивляясь встрече.

   Дед был настоящим франтом. Волосы аккуратно подстрижены и гладко причесаны. Одет с иголочки: крахмально-белая рубашка, серые брюки, жилет и легкое пальто. Дополняли картину начищенные до блеска черные ботинки и часы на цепочке.

   - Здесь они бесполезны, - пояснил он, заметив мой взгляд. - Но что поделать, привычка. Василий Петрович, будем знакомы.

   Мы по очереди представились деду. Он благосклонно улыбнулся мне, поцеловал руку Варваре и чуть заметно нахмурился, обмениваясь рукопожатием с Михаилом. Я догадалась, причиной тому был не слишком презентабельный вид нашего "героя".

   - Прогуляемся? - предложил дед нам.

   - Поучать их будете? - совершенно не заботясь о вежливости, осведомился Егор. - Тогда, без меня!

   Не дожидаясь реакции деда-франта, мальчишка ловко вскочил на крылатого коня, и они взмыли ввысь. Мы лишь услышали шипящий свист и легкий скрежет.

   - Куда он? - тщетно выискивая Егора в небе спросила Варя.

   - На поиск приключений, - с некоторой досадой проговорил Василий Петрович.

   - Разве это плохо? - спросила я, считая несправедливым лишать ребенка радости.

   - Здесь - да! Егор использует возможности Потока, не задумываясь, чем это может обернуться. Мы ведь почти ничего не знаем об этом месте.

   - Вы о пропавших людях? - спросила Варя.

   - Не только. Не хочу вас пугать. Но лучше, если вы сразу поймете, что все не так радужно, как это кажется Егорушке.

   Мы медленно шли по цветочному полю, и, затаив дыхание, слушали Василия Петровича. Он был госслужащим. Большую часть жизни проработал в одной серьезной конторе, в какой именно, предпочел не уточнять. Много ездил по командировкам. Как раз вернулся из очередной поездки и собирался навестить дочь с зятем. Вышел утром выходного дня из дома и... проснулся на заброшенной стройке, не имея ни малейшего представления - почему.

   Как долго он находится в Потоке, Василий Петрович не знал.

   - Встречаешься с человеком, а назавтра он уверен, что вы уже месяц не виделись, - пояснил дед. - Для одних пролетают сутки, для других - целые недели. Почему? Загадка!

   Старик быстро понял, что может требовать у странной вселенной все, чего пожелает душа. Однако поостерегся просить больше необходимого. Как говориться, не верь (в нашем случае - небесам), дары приносящим. Кто знает, какие жертвы дарители потребуют взамен?

   По крупицам Василий Петрович собирал сведения о Потоке.

   - Это ловушка. Сколько бы люди не создавали воображаемые миры и не пытались исполнить заветные желания, Страх способен нагнать в любую минуту.

   - Страх? - испуганно переспросила Варя.

   - Именно так. Это из-за него здесь встречаются безумцы. Страх питается самыми дурными, самыми кошмарными воспоминаниями людей и воплощает их в жизнь. И пленники уже не понимают, где находятся, оказываются в ловушке собственного сознания. Подростком я упал в колодец. Просидел там больше суток, прежде чем меня нашли. Выбился из сил, едва не погиб. Поток узнал мой страх и заставил пережить потрясение снова. Только усилием воли я сумел переместиться в другое место.

   - Вы думаете, Страх и на нас нападет? - Варю лихорадило. Похоже, она судорожно пыталась сообразить, какого воспоминания боится больше всего на свете.

   - Непременно.

   - Что же делать?

   - Никогда не забывать истину. Поток - подделка. Настоящие здесь лишь мы. Все остальное иллюзия, которую реально разорвать, как паутину. Пусть дальше на вас обрушится новый Слой, главное - победить мир, навязанный Страхом.

   - Подделка?! - Михаилу не понравилось это слово. - А как же летящая, в смысле летающая лошадь? Она вполне реальная! И еда! И все остальное!

   - В этом и заключается суть, молодые люди. Егор, как и многие здесь, живет иллюзией, потому что Слои ему кажутся прекраснее реального мира. Малыш вырос в детском доме, никогда не знал родной семьи, почти не видел добра от окружающих. Он считает что нашел рай. Так многие думают.

   - Только не вы?

   - Не я. Оглянитесь вокруг. Здесь все искусственное, не совсем живое. А настоящее все еще где-то там, за чертой, и я мечтаю туда попасть. В отличие от мальчика Егора, мне есть ради чего возвращаться, - глаза деда затуманила легкая дымка. - Да, я старый человек, много повидал, поездил по свету. Некоторые считают, и умирать не жалко. Но так сложилось, что мне до сих пор не довелось стать дедом. Это случится через несколько месяцев. Считайте меня сентиментальным стариком, но я мечтаю понянчить внука.

   - А пропадающие люди? - меня этот вопрос взволновал больше миров Страха.

   Василий Петрович помрачнел. Мы как раз сделали круг и вернулись к столу, за которым завтракали с Егором.

   - Никто точно не знает, что с ними случается.

   - Но у вас ведь есть мнение на этот счет, - я не предполагала, а была уверена.

   - Есть, - старик задумчиво посмотрел на меня проницательными, глубоко посаженными серыми глазами. - Потому что я кое-что видел. И знаю еще нескольких человек, которые ЭТО наблюдали. Не буду пересказывать подробности. Сегодня я и так обрушил на вас слишком много информации. Есть два пути из Потока. Один - смерть, другой - жизнь. Я так считаю, - на этом Василий Петрович прервал вводную лекцию в Поток, и игнорируя шквал вопросов, отправился на поиски Егора.

   Михаил ругал старика последними словами. Мол, мог выражаться яснее, я не нагонять страху. Варя силилась скрыть, насколько напугана, а я, хоть и была на грани новой истерики, принялась мысленно анализировать ситуацию.

   Аналитик из меня, конечно, был как космонавт из павлина, но на интеллектуальные способности Варвары, а уж тем более Михаила, в данный момент рассчитывать не приходилось. Я уселась за стол, залпом выпила стакан вишневого сока и принялась размышлять о слоях, в которых мы побывали. Два поля, бесцветная комната и парк аттракционов. Интересно, кто из нас троих приложил руку к их созданию? Один ответ напрашивался сам собой и категорически не желал мне нравиться. Но, как ни крути, а парк являлся моим детищем. Неслучайно же он показался смутно знакомым. Еще этот клоун дурацкий, которому приспичило со мной пообщаться. Про Дунайского я уж вообще молчу.

   - Потоки! Слои! Страхи! - Варвара присела на соседний стул, трясущейся рукой отломила кусок подсохшей булки и принялась нервно запихивать ее в рот. - Черт знает, что творится!

   Да-а-а. Дела действительно плохи, если даже наша утонченная барышня начала чертыхаться. А ведь не даром советуют не вспоминать это отродье к ночи, да и в остальное время суток тоже. Не ровен час, появится. Вот и накликали. Не преминул явиться. Не в истинном обличье, правда, а все тем же надувным клоуном из парка треклятого Дунайского. Интересно, если не обращать на него внимания, отвяжется? Вряд ли. Вон склоняется туда-сюда и опять подмигивает. А, может, это у него нервный тик? Или у меня ум за разум заходит?