Затем следует сцена любовного примирения супругов, которые вновь нашли полное сексуальное удовлетворение в объятьях друг друга. Вслед за этим автор берется за то, чтобы свести воедино все обозначенные линии своего романа. Человеком, писавшим анонимные письма, оказывается Салиби, который желал тем самым отомстить Николасу (семья доктора когда-то владела его банком). Но подобные детали едва имеют теперь какое-либо значение. Кульминацией романа является сцена копания траншеи, вносящая при этом элемент такого напряжения, что читатель погружается в состояние, сходное летаргическому, и остается почти безразличным к тому, что произойдет потом.
Эта сцена является, возможно, одной из самых запоминающихся в современной художественной литературе. Уже начиная с девятнадцатого столетия многие романисты пытались передать это ощущение безысходного небытия и тщетности усилий, вызванных развитием цивилизации. Лишь немногим величайшим писателям, — среди которых были Толстой и Достоевский, — удалось выразить непреходящее стремление человеческого духа к свободе.
Ирония заключается в том, что с технической стороны дела, «Китайская комната» не может считаться хорошим романом. Начальным главам книги не хватает ощущения напряжения. Сцена, в которой Салиби убеждает Николаса писать письма самому себе, кажется надуманной. Малодостоверным выглядит эпизод, в котором Салиби соблазняет Мюриел. Финальные главы романа довольно поверхностны. Но несмотря на это, книга является неотразимым образцом мощного творчества, оставаясь своеобразным доказательством того, что, если писатель знает, что он хочет сказать, техническая сторона дела позаботится о самой себе.
ГЛАВА ШЕСТАЯВарианты воплощения желаний
В 1909 году молодой англичанин, проживавший в Нью-Йорке, получил одно из самых волнующих писем в своей жизни. Письмо было от мистера Фреда Дж.Раймера, представлявшего лондонское литературное агентство Сэмпсона Лоу, и в нем сообщалось, что издательство согласилось опубликовать его первый роман.
Джефри Фэрнол родился недалеко от Бирмингема и готовился стать инженером; подростком родители отдали его учеником в литейный цех. Затем они смягчились над судьбой сына и разрешили ему изучать искусство. Он женился на американке, переехал в Нью-Йорк и стал оформителем в Театре «Астор». Фэрнол не любил Америку, где, казалось, каждый куда-то спешит; он мечтал о зеленых лужайках своего дома в Уорвикшире, где, как в старые добрые времена, останавливались пассажирские вагоны. Уже с девятнадцатилетнего возраста он пробовал писать. Его первый роман под названием «Хроники сорванца», рассказывающий сентиментальную историю любви, был отвергнут всеми издателями, которым был предложен. Второй роман, представлявший собой объемное произведение, озаглавленное «Большая дорога», рассказывал о молодом человеке, покидающем свой дом, чтобы странствовать по дорогам графства в Англии. Фэрнол предложил роман издателю в Нью-Йорке; книга тотчас была отклонена, даже без объяснительного послания. Следующий издатель поступил так же. Третий снизошел до объяснения, назвав книгу «слишком английской». Один актер взялся показать книгу издателю в Бостоне; но забыл текст на дне своего чемодана, вернувшись несколько месяцев спустя, даже не вытащив рукопись оттуда. Устав от голодной нужды, из-за которой жена решила покинуть его и вернуться к своим родителям в Нью- Джерси, Фэрнол пришел к выводу, что карьера писателя не для него, и выслал рукопись романа своей жене, в надежде, что та прочитает ее и сожжет. Вместо этого она решила отправить текст в Лондон своему другу, который был издателем журнала. После ряда бесконечных проволочек толстый манускрипт пересек, наконец, Атлантику. К счастью, издатель Ширли Дживонс сразу по достоинству оценил качество романа.
«Своему племяннику Морису Вайбарту я завещаю сумму в двадцать тысяч фунтов стерлингов, горячо надеясь, что она поможет ему убраться к дьяволу в течение ближайшего года или сразу же, как только у него это получится».
Книга с подобным началом мало напоминает серьезную литературу, доказывая, впрочем, что она хорошо написана. Сэмпсон Лоу приобрел права на издание книги, также предложив ее издательству «Литтл-Браун» в Бостоне, — тому агентству, куда намеревался отвести роман актер, забывший это сделать. Они также согласились на издание. «Большая дорога» вышла в свет в 1910 году, доказывая, что американские издатели, отказавшие роману в публикации, зря ели свой хлеб. Американской публике книга понравилась так же, как и англичанам. В кратчайший срок был распродан полумиллионный тираж «Большой дороги», а сам Джефри Фэрнол разбогател.
Сюжет романа похож на сказочное воплощение желаний, чем в точности и была «Большая дорога». Во вступлении герой книги говорит:
«Сидя ранним летним утром в тени дерева и жуя бутерброд с жареным беконом, я внезапно подумал о том, что когда-нибудь смог бы написать книгу о самом себе: книгу, которая пройдет по дорогам и проселкам, мимо деревьев; которая почувствует, как дует ветер в безлюдных местах, услышит звон стремительных ручьев и течение медленных потоков, узнает красоту утреннего неба, вечерний зной и алое одиночество заката; книгу гостиниц, стоящих у дороги, одиноких таверн, книгу сельских мест, дорог и людей...»
Разумеется, герой книги не тот Морис Вайбарт, которому желают убраться к дьяволу, а его кузен Питер; в завещании также сказано, что тот из них, кто сумеет взять в жены леди Софию Сефтон, получит право на все огромное состояние покойного. Получив свои десять гиней, причитавшихся ему, согласно завещанию дяди, Питер отправляется бродить по большим дорогам. Уже в начале своих приключений он был ограблен попутчиком, несколько раз обманывался насчет своего кузена и устроил побег из тюрьмы для молодой красавицы, оказавшейся там по воле своего совратителя. Он также соревнуется в метании молота с кузнецом и становится затем его помощником, поселяясь в лачуге недалеко от леса. Однажды ночью в дверь его жилища постучала испуганная девушка — книги Фэрнола изобилуют женскими персонажами, терпящими крушение в жизни; она, естественно, сбежала от человека, желавшего ее совратить, которым по случайному стечению обстоятельств оказался порочный Морис Вайбарт. Она назвалась Чармиан Браун, но уже на этом этапе повествования читатель без труда может догадаться о том, что девушку на самом деле зовут София Сефтон. Она остается в хижине, чтобы заботиться о Питере, претерпевшем обиду в споре со своим кузеном. Они, конечно же, влюбляются друг в друга...
Самым нелепым образом повествование романа держится на серии случайных стечений обстоятельств. Совсем недавно, заново перечитывая книгу спустя сорок лет, я пришел к выводу, что она все так же способна вызвать во мне то старое чувство, которое наполняло при чтении романа мою душу волшебными мечтами, когда мне было четырнадцать лет. Это было любопытное напоминание о том, что невозможно написать хорошую книгу с достоверным сюжетом. Правильно построенная мечта приносит такое же удовлетворение, что и правильно написанная симфония или опера; достоверность здесь ни к чему.
Фэрнол был специалистом по мечтам. Он переносил основу сюжета «Большой дороги» из одной книги в другую. Циники обвиняли его в том, что он потакает желаниям публики; но в это не мог поверить ни один ребенок, прочитавший его книгу. Это верно, что Фэрнол не был настолько наивен, чтобы считать, будто любой человек без гроша в кармане и крыши над головой станет беспечным бродягой. Но это убеждение было его мечтой, которая занимала писателя, — мечтой о свободе и приключениях. Во всех его романах можно найти один единственный эпизод, по которому легко догадаться о том, что автор кое-что смыслил в настоящих проявлениях мужской сексуальности: он следует сразу после того, как Питер избавил леди Хелен Данстэн от посягательств ее потенциального соблазнителя; когда вдвоем они бежали по лесу, молодой человек испытал сильное желание поцеловать ее. Несколько секунд они боролись с искушением, но затем Питер ударил сжатым кулаком по дереву — жест, показывающий, с какой силой он подавил в себе собственные желания. Все последующие герои Фэрнола уже не могли себе позволить даже этого.