— Могу я задать тебе вопрос?

— Пожалуйста, — с готовностью отозвался он.

— Тогда на дороге, когда я бросилась тебе под машину… надеюсь, я не сильно испортила твои планы. Ты куда-то торопился.

Дима покосился на меня, по его губам проскользнула улыбка:

— Ничего срочного. Ехал к другу. Друг у меня лесник, давно приглашал к себе, вот я и собрался на ночь глядя. А тут такая встреча.

— Сейчас мне даже страшно подумать, что было бы с нами, если бы не ты, — искренне сказала я, и мы оба замолчали, каждый думая о чем-то своем.

Дмитрий видимо решил не повторяться, поэтому, зайти в дом не предложил, чему я в глубине души обрадовалась — не хотелось бы портить такой мирный вечер. Коротко простившись, я поехала к тете Клаве, опасаясь, что о моем исчезновении могли уже узнать. Но к счастью, все обошлось, и я незаметно проскользнула в квартиру буквально за несколько секунд до появления в ней Михаила. Черт, если так пойдет и дальше, мне это станет даже нравиться… какой-то извращенной частью сознания.

X

Так рано в кафе кроме нас и семейной пары с двумя детьми больше никого не было. Я с интересом следила, как менялось выражение лица Алины Шалиной, то есть, разумеется, старшего лейтенанта, Шалиной, и еще раз мысленно поблагодарила Бога за то, что у меня есть тетя Клава. Без нее этой встрече не суждено было произойти. Долгие годы, проработав в школе завхозом, она знала практически всех в городе, многих даже с раннего детства. Видимо, именно поэтому лейтенант не смогла отказать пожилой женщине, и снизошла до встречи со мной.

— Прекрасно выглядишь. Очень молодо, — были ее первые слова, — встретила бы тебя на улице — ни за что не узнала. Пластика?

Я вспомнила, что Алина была на пару лет младше меня, и что-то в моем облике ее сильно задело.

— Диета, солнечные ванны и самоистязание в спортзале, — улыбнулась я, пытаясь понять, как лучше к ней подступиться. От тети я знала, что Алина вот уже три года работает в районном отделе милиции помощником следователя, и воспитывает одна пятилетнего сына.

— Ах, да. Конечно. Совсем забыла, — лейтенант грустно усмехнулась, — модели всегда должны быть в форме.

Я на мгновение напряглась, но к счастью, в этот момент Алина отвернулась, подзывая официанта. Видимо, решила использовать нашу встречу по максимуму. Что же, я совсем не против.

— Твои сведения сильно устарели, — тихо ответила я.

— И что привело тебя в ту дыру? Встреча старых друзей?

— Знаешь, никто сильнее меня не старался выбраться отсюда. Но теперь я понимаю — это не самая глубокая дыра из тех, что я видела.

— Тебе виднее, — бросила Алина, — значит, и с дурью проблем больше нет? — нет, положительно, у нее на меня какая-то затаенная обида! Знать бы еще какая?

— Все в прошлом, — уклончиво ответила я, и чтобы перевести разговор на другую тему, спросила, — слышала, у тебя малыш.

— Да, мой Санька, — голос Алины неуловимо изменился. В нем больше не было раздражительности или неприязни, только любовь и грусть. Значит, я на правильном пути, — у него лейкемия.

— Сожалею. Я могу чем-нибудь помочь?

— Не думаю. Разве что у тебя найдется лишних 20 тысяч долларов.

Я немного помедлила, даже не надеясь, что все будет настолько… нет, не просто, не тот случай. Вот только я сама не могла поверить, что у меня может получиться. Сперва я думала представиться журналисткой, но раз она так много обо мне знала, вряд ли поверила бы в резкую смену профессии. Хотя, к счастью, ее сведения устарели лет на десять. Да еще это упоминание про дурь… Нет, не стоит пока об этом думать, иначе может не получиться.

— Допустим, найдется, — я посмотрела Алине в глаза, без труда прочла там обиду и недоверие. Она резко вскочила, и устремилась к выходу из кафе. Я догнала ее у самой двери.

— Сядь. Нам надо поговорить, — мягко сказала я.

— Если это какая-то дикая шутка, ты пожалеешь, что вообще меня встретила, — выдавила она.

— Поверь мне — я о многом жалею в своей жизни. Но это не шутка. Я действительно готова тебе помочь.

— Подарить 20 штук из собственных трудовых доходов? — она истерично рассмеялась, и я заметила, как на нас стали обращать внимание, — вот уж никогда не подозревала, что ты у нас альтруистка. Думаешь, я поверю, что ты готова отстегнуть мне такие деньги?

— Почему же — подарить? — взвешивая каждое слово, начала я, — тебе их придется заработать.

— Значит, мы подошли к самому интересному, — она напряглась, и я поняла, что если не потороплюсь ей все объяснить, могу все испортить.

— Мне нужна услуга. И тебе даже не придется никого убивать.

— И на том спасибо. Но что мне нужно сделать? Закрыть какое-то дело? Так я не веду следствие.

— Все намного проще, — я откинулась на спинку стула, и позволила себе слегка расслабиться, понимая, что наживку она уже заглотнула. Теперь, главное, чтобы она не сорвалась с крючка, — деньги в обмен на информацию.

— Ты хочешь, чтобы я шпионила за своими? — возмутилась Алина.

— Мне нужно, чтобы ты достала дела пятнадцатилетней давности и сняла с них копии. Я скажу тебе какие именно.

— По-твоему, эти дела стоят таких денег?

— Они интересны только мне. Поверь — для всех остальных это всего лишь куча пыльной бумаги.

— Придется поверить, — лейтенант не сводила глаз с чашки кофе, ее пальцы, сжимавшие сумочку напряглись и побелели, — я согласна. Когда я получу деньги?

— Половину прямо сейчас, — я достала из сумки книжку в мягкой обложке с иллюстрацией целующейся парочки (что может быть более невинно), и протянула ее Алине. Она удивленно посмотрела на меня, потом перевела взгляд на книгу, и, наконец, сообразив, быстро спрятала, — вторую — как только копии будут у меня. И, конечно же, я хочу, чтобы это осталось только между нами.

— Могла бы не предупреждать. Я могу лишиться работы.

— Не бойся, не лишишься. К тому же, твой сын выздоровеет. Разве это не самое главное?

— Я тебе позвоню, — сухо ответила она вставая.

— Буду ждать, — сделав глоток уже успевшего остыть кофе, я прикрыла глаза, улыбаясь своим мыслям.

Одна проблема решена. Ну, почти. Совсем скоро я узнаю то, ради чего я сюда приехала, а если мне повезет — еще и вернусь домой живой. Кстати, о везении… Что-то давно нам не дает о себе знать наш преследователь. В том, что он продолжает за нами наблюдать, у меня не было не малейших сомнений. Более того — живя в доме Миши, я была просто уверена, что ни вооруженная охрана, ни сигнализация не смогут его остановить. Остается лишь догадываться, что скорая встреча с нами пока не входит в его ближайшие планы.

Мои мысли прервал звонок мобильника. Высветился знакомый номер, и с легким волнением, я тихо произнесла:

— Слушаю.

На том конце была тишина, и даже не понимая толком, что делаю, дала отбой. Я приобрела телефон недавно, взамен потерянного при похищении. Значит старый мог оказаться где угодно, у кого угодно. Внезапно, словно очнувшись, я набрала последний вызов, и замерла, ожидая чего угодно, но только не того, что спустя пары мерных гудков, кто-то снимет трубку. Не было слышно ни звука, и все же я могла в этом поклясться, что там кто-то есть.

— Просто скажите — зачем все это? — почти попросила я, хотя изо всех сил старалась придать голосу уверенность.

Прошло несколько секунд, прежде чем я поняла, что мне не ответят. Со злостью бросив мобильник в сумку, я вышла из кафе, толком еще не соображая, что должна делать. У меня не было сомнений, что звонил именно он — преследователь. Но почему опять я? Чем я заслужила подобное внимание? И если он снова за нас взялся, не решит ли он навредить Пашке? В больнице охрана, но это мало меня успокаивала, и предупредив Михаила, что еду туда, я решила взять такси. С недавних пор я перестала пользоваться мотоциклом, теперь, когда о способе моего передвижения стало известно Диме, я не могла чувствовать себя полностью свободной. Нет, я ни в чем его не подозревала… пока что у меня не было на то оснований, но не хотелось вызывать в нем нездоровый интерес. По-моему, я и так засветилась перед ним достаточно.