Отмокая в горячей воде, Стефан все так же думал о Лили, у которого, там, внизу, скорей всего, очень большие неприятности. Да и у Макса, наверное, не лучше, не говоря уже о его молодой жене. Но конкретно сейчас никаких хитроумных планов по их спасению в голове Стефана не было и в помине. Он думал о том, как отреагирует Лили, когда узнает, что ради него он решился проверить предсказание пророчицы на прочность, то есть, правдивость. И сразу же на смену этой мысли пришла другая, весьма неприличного толка, по крайней мере образы, которые она породила, были далеки от приличий. Не важно как, но взыскать с мальчишки заслуженную благодарность за оправданный риск, хотелось до того, как предсказание сбудется. Причем взыскивать её он собирался долго и со вкусом. Нет, не совсем так, в постели, долго и со вкусом, а потом, возможно, он и сам будет очень даже не против умереть. После такого не жалко.
Улыбнувшись, капитан погрузился в воду с головой, и уже через минуту рьяно высушивал кожу полотенцем, судя по крену корабля, Виолетта начала маневрирование. Хорошо, что на острове игрушек в отсутствие Макса остались заправлять Алили и её муж. Авторитет капитанши в поселке недавних заключенных был очень велик, поэтому можно было не волноваться о том, что по возвращении их встретили бы с оружием в руках.
На мостике его уже ждали.
- Что будем делать, кэп? - просил Кеша, передавая ему подзорную трубу.
- Спасать этих двух идиотов, - с лихой веселостью ответил ему Робертфор и подмигнул Виолетте, на что та лишь коротко фыркнула и с силой крутанула руль. Корабль, отплывший от острова за красные буйки, туда, где море было не таким плотным, накренился носом вниз и начал медленно погружаться в воздушно-облачную гладь.
- К вечеру уже будем на месте, - удовлетворенно отметил Стефан.
- А если не успеем? - тихо спросила Вилка.
Капитан нахмурился.
- К чему это нам нужно успеть? Казнят в империи только по особым дням, когда бог смерти Ристок принимает кровавые жертвы. До этого дня еще две недели.
- Не думаю, что их захотят казнить. Ведь брак, заключенный нЮ Архипелаге, в Империи недействителен, поэтому... - Вилка замолчала, отвлекшись. Но потом, снова выровняв курс под пристальным взглядом капитана, произнесла, - Они могут кинуть Макса и его команду в темницу, дожидаясь этого самого дня казней, а вот Лили и Анджелу...
- Скорей всего попытаются поженить, - раздалось с лестницы, по которой поднимался Валентин, хмурый, как туча. - А это может вызвать весьма нежелательные последствия.
- Какие, кроме того, что я за такое готов прибить самого Императора? - очень тихо уточнил капитан.
- Анджела уже замужем, Рогатый осветил их с Максом союз, но если Богиня засвидетельствует её брак с Амелисаро, два божества вступят в открытый конфликт. А это очень плохо.
- Чем? - требовательно вопросил Робертфор.
Валентин повернулся к морю, в которое они сейчас плавно погружались, вздохнул, сжав пальцы на перилах до побелевших костяшек, и медленно, явно стараясь подбирать слова, заговорил.
- Я никогда не рассказывал тебе, но мое мирское имя Валентин де Мирикулис, я младший сын епископа Моржельского, и моя семья всегда была близка к императорской.
- Постой, - перебил его Кеша, - А разве это не тот самый епископ, который сейчас...
- Является главой имперской церкви. Да. Тот самый.
- И что с того?
- Мой необычный для Империи дар проявился в самом детстве, поэтому мне довольно часто приходилось бывать во дворце. Меня, а не моего старшего брата, отец готовил как своего будущего приемника.
Стефан молчал, уже начиная догадываться, к чему он это все.
- Я видел твой портрет в галереи Императорского Древа, Стефан Робертфор Имангус Сильвен де Мантикор. Третий сын императора Игана Отверженный. Ему дали такое прозвище именно потому, что ты, один из его сыновей, отрекся от него.
- А разве не отец должен отречься от сына? Разве можно наоборот? - голос Вилки прозвучал почти беспомощно.
- Можно. В этом деле кто успел, тот и... - обманчиво весело начал Стефан, но осекся, когда Валентин резко развернулся к нему лицом. В глазах священника было что-то такое, что не позволило капитану свести все к нелепости и милой шутке.
- Все отпрыски императорского рода сразу же после рождения проходят через обряд посвящения пяти богам. Но, ты, отрекшись от отца и Империи, по всей видимости, забыл отречься и от веры тоже. Признайся же, забыл?
- Да. - Не понимая, к чему Валентину все это понадобилось, откликнулся Стефан.
- Но, связав свою жизнь и судьбу с Рогатым, став его проводником в этом мире, ты теперь принадлежишь и ему и тем, другим богам.
- И что с того?
- Ты много раз, еще не зная о предсказании провидицы, спускался в Империю, но всегда всего на несколько дней, не больше, и успевал уплыть обратно до того, как до тебя доходили слухе о море, чуме, землетрясениях и других проявлениях божественного гнева.
- О чем ты?
- О том, что пять богов Империи не желают делиться, не желают считать нашего Рогатого равным им. Поэтому, ты, рожденный под их покровительством, но несущий в себе частицу другого бога, его вызов им, его трофей взятый не по праву. Одним словом, ты своим появлением вызывал их неистовый гнев, который они, не придумав ничего лучшего, обрушивали на земли и жителей Империи. Поэтому, когда ты однажды вместе со своим кораблем появился на острове Незабудковой Вечности, пророчицу попросили солгать.
- Это... этого не может быть, - ошеломленно пробормотал Кеша, Вилка крепче вцепилась в штурвал. Стефан же молчал. Думал. Злился. Но молчал. А потом спросил.
- А в Архипелаге? Когда я возвращался обратно, было ли что-нибудь подобное в Архипелаге?
- Образ рогатого в основном храме Незабудкового острова плакал кровью и улыбался. И тогда, на совете архемадридов было принято решение сделать так, чтобы ты больше никогда не спускался в Империю. Об этом рассказывают каждому, кто заканчивает обучение в семинарии. Вот и мне рассказали.
- Почему ты молчал все это время?
- Потому что считал, что так будет лучше для всех. Я бы и сейчас смолчал, но Лили совсем недавно рассказал мне, что Рогатый всегда слышит тебя, что ты можешь говорить с ним. И, раз уже все так обернулось, я предлагаю не просто по-быстрому забрать своих и слинять обратно на Архипелаг, а попробовать договориться с богами. Я думаю, ты мог бы стать посредником.
- Хорошо. Я подумаю об этом, - холодно, но твердо, припечатал капитан и довольно резко бросил, - И хватит вести себя так, как будто думал, что я не пойму твоих порывов.
- А кто ж тебя знает? - неожиданно повеселел Валентин, - Ты у нас в последнее время нервный, на всех бросаешься. А мне ли, как врачу, не знать, чем может быть чреват повышенный спермотоксикоз и хронический недотрахит.
- Что?! - взвыл капитан раненым кракеном, но хитрый священник, не смотря на уже довольно приличный крен корабля, быстро сбежал с капитанского мостика и скрылся на камбузе, а Стефан остался бушевать в обществе Кеши и Вилки.
- Нет, ну вы слышали?! - повернулся он к молодым супругам, на что Вилка закатила глаза, а Кеша как-то подозрительно закашлялся в кулак.
Стеф скрипнул зубами.
- Ладно, уступи-ка, - обратился он к Виолетте, оттесняя её от штурвала.
- Кэп?
- Раз уж у нас тут без богов уже никак, я сам, - бросил в сердцах капитан и запрокинул голову, видя, как смыкается над ними море.
Миг, и на носу корабля издала победный клич драконья голова, еще один, и вверх взметнулись перепончатые крылья. Корабль выровнялся и продолжил бреющий полет.
Но даже преодолев прослойку разреженного воздуха между морем Архипелага и небом Империи, они так и не увидели землю. Над Изольдиньей было облачно, чему оставалось только радоваться. К тому же, судя по солнцу, светившему над облаками и клонящемуся к горизонту, скоро должно было стемнеть. Вот только Стефан не хотел ждать по-настоящему темной ночи, ему натерпелось выяснить самое главное. Прав ли был Валентин, предполагая, что Лили в это самое время могли уже женить на Анджеле, не заботясь о том, что девушка уже стала супругой совсем другого человека. А еще, не мешало бы выяснить, откуда они узнали о подмене. Что такого могло произойти? Хотя, помня о том, что Елена уже добралась до императорского дворца, можно было ничему не удивляться.