Айви подсела к ней, и Дженкс пораженно застрекотал крыльями.

— Тайны, — выдохнула Айви, когда она склонилась к плечу Нины, ее губы были в дюймах от шеи. — Всегда и вечно, Нина. Это то, что поддерживает в нас жизнь.

Ее глаза уставились на экран, Нина потянулась вверх, чтобы коснуться щеки Айви, едва замечающей это.

Устыдившись моей очевидной вони, я стала распаковывать сумку. Органическая малина для незаконного проклятия двойника, белые нитки, с тех пор как девочки пикси израсходовали их все, моя новая кофеварка… Айви вопросительно посмотрела, когда я поставила ее на стол с глухим стуком. Ее взгляд остановился на пустом месте рядом с тостером, и я пожала плечами.

Слабое желание горячего шоколада поднялось во мне, когда я взяла кофейник и налила в него мыла. Наполнив его водой, я поняла, что мой старый шрам покалывал. Внезапно проснувшись, я схватила кухонное полотенце и повернулась. Кофеварка могла и подождать. Присутствие за моей спиной двух влюбленных вампиров не было хорошей идеей.

Айви по-прежнему стояла, склонившись над Ниной, бледный палец пробегал по чему-то на мониторе, и я ощутила потерю, когда Нина красиво улыбнулась ей. Нина была на вершине мира. Она была права тогда, когда вещи обычно развалились.

— Это школа, которую использовал Вэйд, — сказал Дженкс, паря между Ниной и стеной, когда он указывал на ссылку в поисковике. — Он сказал, что ставки были высоки, но оборудование было современным, и ты этого хочешь, верно?

Нина откинулась назад, чтобы посмотреть на Айви.

— Ну, Айви? Ты, я и пятнадцати тысяч футов над землей в следующую пятницу?

Я чуть не задохнулась.

— Прыжки с парашютом? — Айви очень не любила рисковать. — Через два дня?

По-прежнему стоя над Ниной, Айви посмотрела мне в глаза. Продолжая на меня смотреть, она выпрямилась и направилась к холодильнику. — Через неделю. Хочешь с нами?

Нина замерла. Понимая, что я буду третьим колесом на двухколесном велосипеде или на чем там еще, я повернулась к намыленной кофеварке.

— Нет, спасибо. — Все было бы кончено, так или иначе. Хорошо, что Айви шла дальше.

Движения Айви были намеренно медленными, когда она закрыла холодильник, хмуро глядя на Нину. Айви поймала то ревнивое напряжение так же легко, как если бы это была я.

— У нас нет апельсинового сока, — сказала она, когда дверца захлопнулась так сильно, что заставила загреметь смесь для изготовления печенья.

— Мы не ждали, что ты так скоро вернешься, — сказала я, промывая кофеварку и ставя ее в сушилку.

— Сок есть в магазине на углу, — предложила Нина. — Я сбегаю и принесу его. Как раз побуду на свежем воздухе. — Она снова поморщилась.

«Потому что я провоняла всю кухню», — подумала я угрюмо.

Айви взглянула на Дженкса умоляющим взглядом, и пикси подлетел, когда Нина потянулась за кошельком.

— Эй, Э, я пойду с тобой, — сказал он, и мне стало очень любопытно. — Я должен, Э, размять крылья. Посмотреть, единственная ли мы церковь с горгульями в квартале.

Мы были вообще единственной церковью в квартале. Это было не то, ради чего он собирался идти с ней, но в надежде подождать и посмотреть что будет, я облокотилась на стол, где сушилась кофеварка. Нина быстро клюнула Айви в уголок рта. Рука Айви лежала на ее плече, показывая первое смягчение настроения. Ее, что-то беспокоило, но это была не Нина.

Нина уверенно зашагала из кухни, Дженкс летел прямо позади нее. Его пыльца сыпалась горячим серебром, когда он кричал своим детям, что Белль остается за главную. Он охраняет ее?

Я поставила кофеварку обратно, когда шаги Нины становились тише. Ее голос приятно повысился, как она что-то сказала Дженксу, а затем наступила тишина. Дверь скрипнула и захлопнулась.

Айви сильно сжимала челюсти, ее голова была опущена.

Я сделала медленный и длинный выдох. Прошло много времени с тех пор, как мы оставались вдвоем. Я надеялась, что, чтобы это ни было, еще не было слишком поздно.

— Нина в хорошем настроении, — я закинула удочку. Если Айви хотела поговорить, она бы откликнулась.

Айви задвигалась.

— Она и должна быть, — сказала она, нотка гордости была в голосе, когда она пошла к пачке корреспонденции и начала ее сортировать. — По дороге из аэропорта домой она выкинула Феликса из своего разума.

— Нет! — я поставила кофейник обратно, и нажала рычажок, чтобы он встал на место. — Я не думаю, что она имела какое-то право голоса в этом вопросе. Может быть, именно поэтому Дженкс и был с ней. Феликс, вероятно, был вне себя от гнева.

Айви пожала плечами и сосредоточилась на своей почте.

— Если бы он тренировал ее с юности, она даже и не подумала бы о том, чтобы попробовать, но она выросла без него. Их отношения длятся всего лишь несколько месяцев. — Она хмуро посмотрела на дубликат каталога от Вамп Виксен. — Он полагался на ее готовность до сих пор, а Нина очень сильное ядро сама по себе, — сказала она, слабо улыбаясь. — Это первый положительный шаг, чтобы она стала менее зависимой от него. — Ее улыбка увяла. — Он слишком много использует ее.

Беспокойство прошлось у меня по спине. Хотя этого не было в вампирском лексиконе, но были другие слова, такие как секс, голод и насилие, что-то, чтобы восстать.

— Ты предложила ей сделать это? — сказала я, и тонкая волна пробежала по ее щекам. — Черт побери, Айви, ты знаешь, насколько это опасно? Выставлять напоказ свою независимость перед мастером?

Ее пальцы дрожали, пока она сортировала корреспонденцию, я скользнула от стола.

— Да, это сделала ты, — сказала я, теперь радуясь, что я воняла жженым янтарем, и что окно было открыто. — Прекрасно. Играть с мастером вампиров. Но не делай это здесь. Я вытащила тебя однажды. Я не собираюсь делать это снова, если ты ищешь проблем!

Мрачно, Айви повернулась ко мне, ее волосы развевались.

— Я…

— Не говори мне, что ты знаешь, что делаешь, — сказала я, сердясь, что она намеренно толкала Нину на то, что могло причинить Айви боль. — Он мастер-вампир, и даже не твой!

— С каких это пор тебе есть, что сказать на то, что я делаю! — воскликнула Айви, ее глаза сверкнули черным.

Я стояла у центрального стола, измеряя расстояние между нами. Миры, там были миры.

— Поскольку я — твоя подруга, — взмолилась я, отпуская мой гнев так, чтобы могло выйти вперед беспокойство. — Я знаю, — сказала я, — ты пытаешься помочь ей, но терзать ее хозяина, как это поможет? Доказывать, что он у него нет над ней контроля? Он будет в ярости. Кормель не сможет защитить тебя от всего. Он рвал и метал, когда ты уехала!

Отвернувшись, Айви разорвала конверт, сортируя часть в мусор, а часть в стопку.

— Айви… — взмолилась я. — Ты так быстро приехала. Почему? Это потому, что ты ее любишь?

— Я не знаю! — сказала она, ее глаза были черными, но не от страха, не от голода, а от душевной боли. — Ничего не получилось между мной, Гленном и Дэрил! Мы перепробовали все, и все развалилось. Плохо.

Я резко упала. Вот откуда пришло ее смятение.

— Твои потребности не были неправильными…

— Тогда почему я не смогла заставить это работать, Рэйчел? — крикнула она, и я отступила. — Почему они должны были пройти через полконтинента, чтобы уйти от меня?

Горло сдавило, я подошла к ней.

— Потому что тебе нужен кто-то, кто нуждается в тебе, к сожалению, это не я, — прошептала я. — Айви, прости.

Ее плечи под моими руками дрожали, и она выбралась из-под рук.

— Нет никаких причин для извинений, — сказала она мягко, волна волос спряла ее лицо. — Я должна была это сделать. Мне нравится Нина. Ведь она живая, умная, всегда движется, но не в сторону того, что не имеет смысла. То, как она любит жизнь напоминает мне о тебе, и она заставляет меня делать то, чего я боюсь. Но то, что Феликс делает с ней… Это и притягивает меня, и противно одновременно. Она так похожа на мастера, но так невинна.

Ее глаза заблестели непролитыми слезами, она посмотрела в потолок.

— Я уехала на неделю и вернулась, чтобы найти, что он в ее мыслях почти каждую минуту солнца, и половину времени по ночам, наполняет ее силой и желанием, когда он высасывает воспоминания о солнце и любви. Он не оставит ее в покое. Я не думаю, что он может больше. — Она снова посмотрела на почту, сжатую в пальцах, отодвигая ее, куда глаза глядят. — Мужчина использует ее, как наркотик. Он не касается больше ее крови, что, возможно, означает, что она становится продолжением его самого в его голове. Нина балансирует на тонкой грани контроля.