— Рэйчел, кофе? — спросил Трент, когда он сунул чашку мне в руки, и я встала, чтобы принять ее, прежде чем кофе выплеснется. Слабый румянец стал покрывать Эласбет. Возможно, это было немного мелочно.

— Ах да, у тебя есть книга для меня, чтобы я на нее посмотрела, верно? — подсказала я, затем сделала глоток.

— Она в безопасной комнате. Взгляни на нее там. — Вздернув высоко подбородок, Эласбет оттолкнула чашку кофе, которую Трент принес ей. Вне ее поля зрения в кухне, Трент опустил голову, свободной рукой потирая висок.

Квен встал, его движения были медленными, и было видно, что они причиняет ему боль. Рэй прижалась к нему, девочка отчаянно воевала со сном и начинала проигрывать.

— Я покажу тебе.

Дженкс высунулся из люстры, смеясь. Это заставило меня почувствовать, как будто я что-то упустила. Черт побери, я могла быть милой с этой женщиной. Я не должна быть ее лучшим другом, просто не бить ее, пока мы дышим одним воздухом.

— Спасибо, Эласбет. Это будет огромной помощью, — сказала я, но это показалось принудительным даже мне. — Мы собираемся вернуть их. Все будет хорошо.

Она посмотрела вверх. Беспокойство и страх за последние два дня объединились в ее глазах, когда она встретила мой взгляд и удержала его. Я не думаю, что кто-то говорил ей, что все будет хорошо, и, услышав эти слова, даже если она не верила в них, она начала разваливаться. Слезы хлынули, и она быстро отвернулась, ее осанка становилась все более жесткой, более закрытой. Это, должно быть, тяжело, когда единственное слова утешения, которые ты получил, были от человека, который был не самым любимым в комнате.

Трент отставил свой кофе в сторону, чашка громко прошлась по гранитной столешнице.

— Квен, в то время как ты показываешь Рэйчел безопасную комнату, мы с Эласбет будем в саду.

— Почему? — спросила Эласбет недоверчиво, когда рылась в своей сумочке в поисках бумажного платка. — Я могу помочь.

Трент коснулся плеча женщины, и я запихнула, уколовшую меня ревность, глубоко внутрь.

— Я хотел бы обсудить возможность совместной опеки, если ты готова к этому.

Глаза Эласбет округлились.

— Трент, — сказала она, задыхаясь. — Я не хочу, чтобы был необходим договор о совместной опеке.

С люстры прибыл крошечный, — Ааааууууччччч.

— Я просто хочу, чтобы мы были вместе, как и должно быть, — сказала она, глядя на него снизу вверх и проливая слезы. — Я хочу свою семью! А что, если мы не сможем вернуть ее! А что, если… — Всхлипывая, элегантная женщина уронила голову на руки и, сидя в одиночестве за столом, плакала. Стесненно, я взглянула на Квена, которому очевидно было все равно, затем на Трента. Он казался не уверенным, и я сделал гримасу ему — «Сделай что-нибудь. Что угодно».

Морщась, он встал, поднимая ее на ноги, чтобы он смог держать ее. Это было еще более неудобно, но, по крайней мере, она не плакала в одиночестве.

— Шшшш… — успокоил Трент, даже если он на самом деле выглядел немного жестко, делая это. Но неудобно или нет, они красиво смотрелись вместе. Утонченные.

— Кери жила среди демонов в течение тысячи лет, — сказал Трент, держа женщину, когда та вздрогнула. — Люси — жизнерадостная и смелая. Демоны не тронут ее, пока у них есть надежда, что я дам им то, что они хотят.

Живот скрутило, и я отвернулась.

— Мы можем поговорить в саду, — сказал Трент, начинает вести ее к лестнице. Дженкс опустился вниз со светильника, а я открыла рот, когда Трент сделал небольшое движение пальцем, чтобы сказать ему, чтобы он остался.

«О-о, в самом деле?» — подумала я, наблюдая, как Трент помогает Эласбет спуститься вниз по широкой лестнице, держа ее под локоть, а она продолжает петь, о доме и семье, и что она была идиоткой.

Идиоткой. Конечно. Мои мысли вернулись к ней, стоящей у алтаря базилики, злящейся на меня, когда я разрушала день ее свадьбы, я надевала наручники на Трент по подозрению в убийстве. Я испортила ей день.

Рэй сразу же оживилась от звука крыльев Дженкса, и она смотрела сонными глазами, как он опустился на меня.

— Тинкины розовые бутоны, вы двое, как грызущиеся собаки, — сказал он, и я нахмурилась, глядя на вершину лестницы.

— Я не ударила ее, не так ли?

Он засмеялся, но я по-прежнему чувствовала себя уставшей. Если Эласбет собиралась быть в жизни Трента, я бы, наверное, лучше начала целовать задницы, если когда-нибудь захотела увидеть девочек.

Дженкс приземлился на плечо, я пошла, чтобы помочь Квену преодолеть две небольшие лестницы. Я все еще думала о том движении пальцев.

— Он что, всерьез рассматривает… это? — прошептал пикси, когда голос Эласбет снова послышался из большой комнаты.

— Похоже на то, — выдохнула я. — Если ты спросишь меня, то она не приносит ничего кроме плохих новостей. Но они хорошо смотрятся вместе.

Квен крякнул, когда поднялся на ноги, выведенный из равновесия Рэй и его травмами, о которых он мне не расскажет. Стряхнув мое предложение о помощи, он направился в детскую, он подтаскивал левую ногу на лестницах.

— Это то, что ты видишь? — спросил Дженкс, возвращая меня обратно к моей последней реплике. — Что они хорошо смотрятся вместе?

Я пыталась посмотреть на него, но он был слишком близко.

— Ты не думаешь, что они так выглядят?

Распахнув дверь в детскую ногой, Квен покачал головой.

— Объединение двух домов многое сделает в примирении двух фракций нашего общества. Я рад, что, наконец, кто-то вложил какие-то разумные мысли в эту женщину.

Он, казалось, искренне радовался, но я не могла не задаться вопросом, что случилось бы с Кери, Рэй, и Квеном, если бы Эласбет вошла в семью.

— Хорошо, что человек любит расстраивать женщин, — сказал Дженкс, и я заправила прядь волос за ухо, чтобы стряхнуть его с моих плеч. Я все еще могла слышать Эласбет и ее слезливые протесты на фоне музыкального голоса Трента. Чем дальше они находились от нас, тем в большую истерику она впадала, и ее высказывания, несомненно, не помогали.

— Она носит твое кольцо, Трентон! — отразилось, а затем дверь с грохотом захлопнулась.

У нас были считанные дни, и, несмотря на уверенные слова Трента, у меня не было плана; у меня была задача, решение которой вращалось вокруг книги, которую я еще не видела.

Сердце мое сжалось, когда я посмотрела на темную детскую, освещенную дружелюбно улыбающейся полной луной с коровами, прыгающими через нее. О Боже, Кери и Люси. Я вернула бы их обратно, даже если бы мне пришлось порвать все безвременье линию за линией.

— В лесу был Ник? — спросила я Квена, когда он ковылял до дверцы в гардеробную.

— На улице, — сказал он, и девочка почувствовала его напряжение и изогнулась, чтобы развернуться. — Он говорил как Ку’Сокс.

Квен мучительно шевелил плечами, когда вытаскивал связку ключей из кармана.

— Он двигался как Ку’Сокс. Я удивлен, что человек пережил каналирование такого большого потока энергии. Но он не должен был многого делать, после того как просто забрал Люси.

Это, вероятнее всего, было ужасающим, мои глаза бродили по здешней красоте, пока он искал нужный ключ: хорошо продуманные игрушки, книги и фигурки, ожидающие оказаться в двух детских кроватках. Одна не заправленная, другая аккуратная, явно в ней не спали, с одиноким жирафом, ожидающим возвращения Люси. Это разбивало мне сердце, и, почувствовав себя плохо, я прошептала, — Мне так жаль.

Тишина, Квен держал ключи перед Рэй, и маленькая девочка смотрела на них с интересом. Квен выглядел огорченным. Он знал, что Кери будет в порядке, верно?

— Я разговаривала с Дали, — сказал я, когда Рэй похлопала по ключам. — У нас есть немного времени, прежде чем все поменяется. Я уверена, что они обе в порядке.

Все тело Квена расслабилось.

— Это то, о чем я молился Богине.

На дверной раме, Дженкс пожал плечами, но я не знала, что еще сказать.

Квен все еще не отпирал дверь, ожидая, когда Рэй потеряет интерес к ключам. Я всегда позволяла детям изучать, когда такая возможность представлялась, но у меня было жесткое расписание. Я вздохнула, чтобы что-то сказать, но вдруг передумала, когда поняла, что Рэй не играла с ключами, она перебирала их, ее пальчики толкали их вокруг, пока не нашли тот, по которому она любила шлепать.