— Конечно, нет, — ответила Дорина. — Но я очень хороший водитель.

— Но как?..

— Сейчас слишком долго рассказывать. Верьте мне, когда я говорю, что умею водить.

Подняв глаза, Дорина заметила, что принц взирает на нее с насмешливым огоньком, и у нее возникло чувство, что он понимает слишком многое.

— В таком случае, — сказал он, — решено.

— Это невозможно!

Все обернулись и посмотрели на графа, которому принадлежала эта реплика.

— Я не могу принимать в этом участия, — резко сказал он.

— Но почему, мой дорогой друг? — осведомился принц.

Граф глубоко вдохнул.

— Я не буду соревноваться с леди, — сказал он. — Уверен, ваше королевское высочество не попросит меня делать это.

— Но ведь это зависит от леди, — возразил принц. — Она говорит, что умеет водить. У вас есть причины думать, что она говорит неправду?

Когда граф не нашелся, что ответить, Дорина сказала:

— Лорд Кеннингтон знает лучше других, что я говорю правду. В сущности, меня учил мастер.

— Тогда решено, — сказал принц с лучезарной улыбкой.

— Сударь, я не могу соревноваться с леди.

— С леди вообще или только с этой леди? — язвительно спросила Дорина, глядя прямо в глаза графу.

Граф понизил голос и сказал ей:

— Прекратите это немедленно, слышите?

— Я этого не прекращу, — сказала она таким же голосом. — Идете на попятный, милорд?

— Не говорите глупостей.

— Вы говорили, что сделаете самое худшее. Теперь моя очередь. Я выиграю эту гонку, а тогда посмотрим, кому придется держаться железнодорожных локомотивов.

— Я не стану соревноваться с вами.

— В таком случае я победила со всеми вытекающими последствиями.

Граф побледнел.

— Я так не думаю, — ледяным тоном сказал он, — поскольку водителя потеряли вы, а не я.

— И заменила его другим. Я готова начинать. Это вы уклоняетесь от участия.

Граф в отчаянии повернулся к мистеру Джонсону.

— Ведь у вас, наверное, есть кто-то еще, кто умеет водить? — спросил он.

— Это не его решение, а мое, — твердо сказала Дорина, не дав мистеру Джонсону возможности ответить.

Но тот нервно коснулся ее руки.

— Не будет ли лучше, если?..

— Нет, — отрезала Дорина. — Решение здесь принимаю я.

Он отошел в сторону, потрясенный ее схожестью с отцом в эту минуту.

— Посторонитесь, — обратилась Дорина к небольшой толпе, окружившей ее машину.

Когда люди отошли в сторону, девушка забралась на место водителя.

— Я готова, милорд, — крикнула она графу, — если, конечно, вы не боитесь соревнования.

И тут граф не выдержал. Он поджал губы и запрыгнул на водительское место своего экипажа.

— Готовы? — прокричал лорд Глэндон. — Тогда гонка началась!

Два человека принялись заводить моторы, пока те не загудели, после чего они спешно ушли с дороги. В следующий миг оба экипажа плавно двинулись вперед.

В первые мгновения Дорина нервничала, но потом почувствовала, как легко движется машина, и поняла, что справится с ней.

Она поехала немного быстрее, потом еще и еще. Ощущение было великолепным.

Краем глаза Дорина видела, что граф идет с ней ноздря в ноздрю. Приближался легкий изгиб дороги, и граф внезапно добавил скорость, чтобы первым добраться до него и повернуть, пока Дорина только подъедет.

«Это к лучшему», — подумала девушка, поскольку ей не хотелось делать поворот одновременно с ним. С другой стороны, теперь граф значительно вырвался вперед.

Зрители двигались по местности на экипажах, так чтобы оказаться впереди гонки и смотреть, как приближаются машины. Дорина разглядела экипаж принца и самого принца, наблюдавшего за состязанием.

Девушка увеличила скорость и, к своему удовольствию, довольно легко поравнялась с графом. Ей даже удалось на следующем повороте опередить его.

Однако сразу показался еще один изгиб дороги. Поворачивая рулевое колесо, Дорина почувствовала, что оно почти перестало слушаться, слишком туго отвечая на ее движения, и стало понятно, что экипаж не сможет правильно войти в поворот.

Девушка изо всех сил крутила руль, но ничего не происходило. В следующую секунду она въехала в травяное ограждение, рванулась вперед и врезалась в большой камень. Сила столкновения перевернула экипаж и выбросила ее на землю.

Граф, ехавший прямо за Дориной, все видел и вскрикнул от ужаса. Он забыл, что эта женщина — его враг, забыл, что поклялся ей отомстить. Важно было только, чтобы с ней ничего не случилось.

Граф так резко остановил свой экипаж, что его самого чуть не выбросило из кабины. В следующую секунду он соскочил на дорогу и побежал к фигурке, которая с устрашающей неподвижностью лежала на траве.

— Дорина! Дорина!

Он бросился рядом с ней на колени, боясь дотронуться до нее и мучаясь мыслью о том, что она не двигается. Глаза ее были закрыты, по лицу разлилась пугающая бледность.

— Дорина, — в страхе шептал он, протягивая руку и касаясь кончиками пальцев ее лица. — О Боже! Пожалуйста, очнись, милая моя… Пожалуйста!

Мука в его голосе дошла до сознания Дорины, она повернула голову и открыла глаза. Увидев лицо графа, склонившегося над ней, она позабыла обо всем, кроме своей любви к нему.

— Привет, — сказала она, слабо улыбаясь.

— Слава Богу! — с облегчением воскликнул он.

— Что случилось? — спросила она, пытаясь встать. — Ой!..

Дорине удалось опереться на локоть, но во всем ее теле чувствовалась боль, и она упала бы на спину, если бы граф не обнял ее и не прижал к себе.

— Вы могли погибнуть, — хрипло сказал он.

— Это все руль, — прошептала девушка. — Я же говорила, что ваш лучше.

— К черту рули! — яростно воскликнул граф.

— Но вы победили.

— Какое это имеет значение? Разве что-то вообще имеет значение, кроме того, чтобы с вами все было хорошо?

— Простите, что ввела вас в заблуждение, но я не шпионила за вами. Честное слово! Получилась какая-то путаница, у меня все вышло из-под контроля. Вы мне верите, правда?

— Да, да, — лихорадочно ответил граф. — Если только у вас нет серьезных повреждений, меня больше ничего не волнует. Ах, моя милая!

С этими словами граф крепко прижал ее к себе и уткнулся лицом в ее плечо. Осторожным движением Дорина обняла его одной рукой и нежно коснулась его головы пальцами.

— Я люблю вас, — сказала она.

— Я тоже люблю вас и всегда буду любить. Милая моя, что бы я делал, если бы вы погибли? Простите меня за все, что я говорил.

— Это моя вина, — успокаивала его Дорина, — только моя. Я ни в коем случае не должна была вас обманывать…

— Такой невинный обман, — быстро перебил граф. — Я должен был проявить больше понимания. Но я заглажу свою вину. Я положу всю свою жизнь, чтобы загладить вину перед вами, если только вы простите меня.

— Тут нечего прощать, — пробормотала Дорина. — Давайте оставим это в прошлом и будем думать только о будущем.

Сзади послышались голоса приближающихся людей, их испуганные восклицания.

— Не двигайтесь, — сказал граф, — у вас могут быть сломаны кости.

— Нет, я так не думаю. Просто ушибы. Я могу встать.

Опершись на графа, Дорина попыталась подняться на ноги. Но как только она выпрямилась, граф взял ее на руки.

— Сюда, мой друг, — позвал принц, указывая на собственный экипаж. — Мы быстро доставим ее в дом и покажем доктору.

Граф с нежностью помог Дорине устроиться в экипаже и сел рядом. Принц доброжелательно смотрел на них.

— Никаких серьезных повреждений? — спросил он.

— Ничего особенного, благодарю, сударь, — сказала Дорина.

— Кроме того, что вы проиграли гонку. Боюсь, теперь я возьму экипаж Кеннингтона.

— Я рада, — тут же отозвалась девушка. — Кроме того, отныне «Редфорд» и «Кеннингтон» объединяются, так что нет никакой разницы.

— Ага! Вот, значит, как? В таком случае остановите экипаж.

На глазах у ошеломленной свиты принц Уэльский открыл дверцу экипажа и выбрался наружу, оставив Дорину с графом наедине.