Рассказ барона был коротким. Ему 23 года, имеет два высших образования, отслужил четыре года в космодесанте, прошел путь от рядового до командира взвода тяжелых штурмовиков и был списан по ранению. Хотел пойти в колонизаторы на Пятую, но его мать — ревнительница имперских обычаев — велела отправляться во дворец.

— И вы, значит, хотите занять какую-нибудь должность при дворе? — заинтересованно спросил я.

— Нет, Ваше Величество. — Он внимательно посмотрел на меня. — Я готов отправиться, куда вы прикажете.

— Хорошо. — Я вытащил коммуникатор. — Эмден? Зайди срочно ко мне.

Затем обратился к барону:

— Я хочу предложить вам должность личного порученца. — Я сделал неопределенный жест рукой. — Можете считать ее секретарской. Работы будет очень много, денег не очень. Вы приступите к работе завтра с испытательным сроком в месяц. Согласны?

— Да, — просто ответил он.

Мы немного помолчали. Раздался стук, и вошел Эмден.

— Ваше Величество?

— Канцлер. — Я посмотрел на Эмдена. — Это барон Дмитрий Князев. С завтрашнего дня он приступает к исполнению обязанностей моего личного порученца с месячным испытательным сроком. Укажите ему его помещение, объясните примерный объем должностных обязанностей и определите жалованье. Ступайте.

— Слушаюсь, — кивнул Эмден. — Барон?

Дмитрий встал и, поклонившись, вышел вслед за канцлером.

Следующий день прошел довольно буднично и рутинно. Верховных судей представили мне в тронном зале. Я произнес общие слова о долге, законах и поздравил их с избранием на столь ответственный пост. С губернаторами было еще проще. Скопом утвердив список кандидатур, которые рекомендовал совет, я встретился только с префектами. Это было гораздо быстрее, чем выслушивать представления на двадцать восемь человек, а так быстренько пообщался с пятью префектами — и свободен.

Это я так думал, что свободен. Не успел я выпроводить префектов, как раздался сигнал коммуникатора, и Ским попросил срочно его принять. Министр госбезопасности практически вбежал в зал, вместе с ним появился и Кэмв-Лор.

— Ваше Величество, — с порога начал запыхавшийся Ским. — У нас проблемы! Полчаса назад на колонизационный лагерь было совершено нападение! Уничтожено двадцать семь заключенных и пять солдат охраны!

— Кто?! — Я даже привстал от такой новости. — Нас обнаружили?

— По нашим данным, это флосги! — вытащив распечатку, сказал Кэмв-Лор. — Одного из них удалось захватить. ВКС приведен в боевую готовность.

— Откуда они там взялись? — Я посмотрел на командующего ВКС. — Ведь проводили разведку Пятой и никого не обнаружили!

— Они, как я понял, живут под поверхностью. — Ским забрал листок у Кэмв-Лора. — Вот почему их и не нашли, а сейчас, видно, докопались до какого-нибудь их хода. Поэтому они напали…

— Так, а где захваченный? — Я вспомнил про Штарра. — Может, удастся договориться с ними?

— Как? — вмешался Эмден, который до сих пор тихо сидел на своем месте. — Они не умеют говорить. Да и основная масса флосгов была уничтожена при падении Сиона. А это без малого триста лет назад. Остальные вымерли сами по себе…

— Еще как умеют. — Я посмотрел на Скима. — Где пленник?

— Мы посадили его в силовую клеть, через четыре часа будет здесь. — Он посмотрел на часы.

— Отлично. — Я обернулся к Эмдену. — Найди кого-нибудь, кто знает сионский. И через четыре часа пойдем посмотрим на флосга.

— Слушаюсь! — вскочил Эмден. — Разрешите выполнять?

— Иди.

Все четыре часа я провел как на иголках. Получится ли с этим флосгами поговорить? Или та популяция была особенной? Ничего, скоро все узнаю, главное не забыть этот странный подарок Штарра. Может, и повезет в очередной раз. Наконец доложили о прибытии корабля с пленником. Еще полчаса прошло, пока его поместили в лабораторный комплекс и меня отвезли туда. В помещение, где содержался флосг, сначала зашли пятеро преторианцев в тяжелых скафандрах и с приготовленным оружием, потом зашел знаток сионского и только за ними — я.

Помещение было довольно просторным, посредине находилась силовая клеть, вокруг нее с оружием наготове стояли преторианцы. У одной из стен находилось какое-то оборудование, за которым сидело несколько человек в комбинезонах научников. Сам флосг безучастно сидел посреди клети, опустив нос между колен. Стоило мне войти, как нос у него задергался, и он, подняв голову, впился в меня взглядом. Флосг был грязно-белого цвета, с одним глазом. Увидев меня, он плавно перетек в вертикальное положение и подошел вплотную к силовому каркасу. Там он присел, чтобы сравняться со мной ростом, и что-то проскрипел.

— Что он сказал? — Я посмотрел на знатока сионского.

— Я немного не понял, Ваше Величество… — Слегка поклонился переводчик. — Это какой-то старый диалект… Да и часть слов было не разобрать. В общем он сказал нечто типа: «Приветствую с другой дали освобождение/владыка/госпожа»… Как-то так…

— Спроси, где Штарр? — При этом имени флосг встрепенулся и разразился длиннющей тирадой.

— Он говорит, что «много лун Штарр ушел на ледяную/холод/мрак охоту, но он верил, что освободительница/госпожа/владычица не бросит их, покажи/подтверди символ». — Переводчик пожал плечами. — Бред какой-то…

— Не бред. — Я вытащил коготь Штарра и протянул флосгу. — Ты это хотел видеть, одноглазый? Я помню тебя…

Переводчик, запинаясь и косясь в мою сторону, перевел мои слова флосгу. Тот при виде когтя присел еще ниже и, дослушав переводчика, стал быстро-быстро что-то говорить. Переводчик выслушал его, вытер выступивший пот и обратился ко мне:

— Он сказал: «Рой помнит твои/ваши дела/помощь, знак подтвержден/опознан, рой готов повиноваться владычице/госпоже, подарившей мир/свободу/дом, Кларр молодой помнит освобождение/побег, Кларр старый готов подчиняться/повиноваться». — Переводчик выпученными глазами посмотрел на флосга и перевел взгляд на меня. — Не знал, что флосги разговаривают…

— Этого никто не знал, — перебил его один из научников. — Простите, Ваше Величество…

Тем временем флосг опять что-то проскрипел:

— Он говорит, что «рой ждет/верит/знает, что владычица/госпожа придет/вернется».

— Спроси, зачем они напали на наш лагерь?

Переводчик глубоко вздохнул и принялся задавать вопрос. Дождавшись ответа, он перевел:

— «Запах врага уничтожение/смерть, нет пощады/милости». Примерно так. — Переводчик развел руками.

— Разрешите? — Ко мне подошел научник и, дождавшись моего кивка, продолжил: — Мы думаем, что флосги — эмпаты. Они чувствуют «запах» мысли. Но это пока только теория. Если мы сможем исследовать этот феномен поближе, то можем более точно объяснить его слова. У нас остались документы времен падения Сиона, так там были описания опытов по созданию флосгов. Там, конечно, много противоречивых данных… Но с помощью этого экземпляра мы сможем их проверить!

— Тихо! Проверяльщики… — Я обернулся к Скиму и Эмдену. — Как вам такие союзники?

— Если ему можно верить, то это сняло бы много проблем. — Ским посмотрел на Эмдена.

— Да-а-а… — протянул Эмден. — Ваше Величество! А откуда он вас знает?

— Встречались, — неопределенно ответил я и приказал: — Откройте клеть.

— Ваше Величество! — подскочил один из научников. — А вы уверены?!

— Тебе непонятен мой приказ? — Я слегка удивленно уставился на него.

— Живо открывай, — прошипел Эмден, правда, отойдя подальше от клети.

Научник слегка поколебался и нажал что-то на пульте. Силовой каркас замерцал и исчез. Преторианцы напряглись, когда флосг встал в полный рост — он был на голову выше их и выглядел довольно внушительно. Пару раз оглянувшись, флосг медленно подошел ко мне и присел передо мной, ткнувшись носом в руку. Слегка помедлив, я погладил его по голове, шерсть была очень мягкая и как вода струилась сквозь пальцы.

— Ну что, Кларр, пошли? — Я обратился к флосгу и обернулся к научникам. — Через час все данные по флосгам чтоб были у меня!

Со стороны это, наверное, выглядело довольно феерично: сначала шел я, прямо за мной вышагивал флосг, а уже за ним — пятерка преторианцев. Такой группой мы и подошли к моим покоям, оставив преторианцев за дверью, я с Кларром зашел к себе. Усевшись в кресло, стал наблюдать за флосгом, тот медленно обвел взглядом комнату, смешно подергивая носом. Смешно, если не обращать внимания на острые клыки, торчащие из верхней челюсти, и не знать, что флосг способен разорвать человека даже не напрягаясь, а затем подошел к креслу и уселся рядом. Потом медленно протянул руку и коснулся моей ладони. После чего посмотрел мне в глаза и практически на чистом имперском проскрипел: