Я пришла вся запыхавшаяся, Анна заказала мне чаю и салат, чтобы хоть как-то успокоить ее нервы.

- Что случилось? – наконец спросила она.

- Мне прислали пару дней назад анонимку, где говорили, что Фредди умрет, а я достанусь ему. МакОлла впервые за четырнадцать лет моего пребывания на сцене начал мне угрожать. Он совсем с ума сошел со своей местью, - она посмотрела на меня, делая вид, что сохраняет спокойствие.

- Его можно понять. Отец умер из-за нищеты…

- В которую он себя сам и вогнал, - перебила я Анну.

- Ты права не надо было воровать у твоего отца, все честно. Но твой отец был на недосягаемой высоте для него, а ты близкая мишень. Он любил меня, а его отец навязал тебя ему в жены, а потом стал ненавидеть из-за смерти своего отца. Ты его отвергла, а Майкл сделал то, что он сделал из мужской солидарности. Он рассчитывал, что ты не пойдешь на сцену, изнасиловав тебя, он мог получить некоторую власть над тобой, но не получил. Хотя они оба играют с тобой в кошки мышки, - Анна отглотнула чаю.

- Хотя это уже не имеет особого значения. Только для Дэвида.

- Их планы постоянно рушились, Бетти. Теперь они перешли к радикальным мерам. Им надоел твой роман, твое сопротивление. Некому нельзя доверять, наверное, ты сама знаешь. Все в вашем окружение находятся под подозрением.

- Меня не запугать, - в ее взгляде читалась сила, - Я и так некому не доверяю, Фредди сам уже понял это. Ну, ничего все еще наладиться.

- Я надеюсь, что это так.

- Все будет хорошо, - я сама себя утешала

- Да, так и будет, - Анна должна была меня поддержать.

Фредди.

Месяц подходил к концу. Мы с Беллой продолжали записи, а Бетти стала совсем домашней. Ей нравилась такая жизнь, но скоро она ей быстро надоест и она захочет заняться музыкой. Музыка была ее жизнью, как и я. Был теплый вечер, Бетти села на окно в библиотеке:

- Бетти ты где? – я искал ее по дому, - Ну, Бетти, я сгораю от нетерпения. Когда я найду тебя, тебе мало не покажется.

Бетти уже не скрывала своего смеха. Открылась дверь, я ворвался в комнату, как вихорь. Я окинул ее жадным взглядом, сделал шаг к ней, Бетти сняла через голову платье, оставаясь в одном кружевном белом белье. Она пожала плечами, продолжая смеяться.

- Бетти, ты искушаешь меня…

- Кто-то сгорает от нетерпения, - сказала она, - Ну давай иди сюда.

Я стащил ее с подоконника, опуская на пол. У меня дрожали руки, пока я раздевал ее и раздевался сам.

- Менори, ты боишься? – Она обвила мою талию руками, скользя языком по лицу, - Я – твоя…

Я приник к ее влажным губам, чувствовал как, дрожит ее нижняя губа, как все пропадает, лишь остается странное чувство. Мои пальцы оказались в шелке ее волос. Я целовал ее исступленно, словно боясь ее потерять опять, покрывал поцелуями ее лицо шею, я целовал ее, как будто это было в последний раз. Бетти прижалась еще сильнее, отдаваясь на волю моих рук и губ.

Ее блаженные вздохи, ее сияющие влекущие глаза цвета тайны, привели меня в полное замешательство, хотя все было для нас не впервой. Я не мог остановиться, Бетти сильнее приникала ко мне, ее пальцы уже яро прикасались. Мою губы, оставляли пожар, на ее лице. В груди пылал огонь, и она прошептала мое имя.

- Я люблю тебя, - Бетти плакала от счастья.

- Я тоже, жизнь моя…Обещай, что когда я умру, ты не покончишь с собой.

- Но, Фредди…

- Пообещай!

- Хорошо, я клянусь твоей любовью…

Была ли это последняя вспышка наших чувств, или это было спокойствие перед бурей? Время покажет, что это было…

Бетти.

Лето было в самом разгаре. Дети были в Аллен-Холл, поэтому Лондон казался каким-то пустым. Я наслаждалась этой тихой жизнью. Я жила в ожидании чуда, в ожидание подтверждения своих ожиданий. Я стояла у зеркала, представляя себя с округлившимся животиком. Как же я хотела этого ребенка, так хотела, что ради него была готова пойти на все. Я спустилась вниз, собираясь приготовить пирог с розовым джемом. Я стояла у стола, опираясь на него и смотря на сад через цветное окно.

Я испытала нежное прикосновение ладоней, шелковые поцелуи в шею и спину. Ощутила мужское возбуждение, и растаяла, я обняла эти ладони, сомкнувшиеся на тонкой талии, закрыла глаза, и блажено вздохнула:

- Любимый, - сердце учащено забилось от предвкушения близости.

- Я же говорил, что ты сама когда-нибудь отдашься мне, - у меня зашевелились волосы на голове от страха, это был мой враг, мой давний враг. Это был Дэвид МакОлла. Я обернулась, но он продолжал держать меня в своих объятьях, так крепко, что нельзя было сбежать.

- Что ты здесь делаешь? – прошипела я.

- Ну, успокойся, мы не виделись с тобой восемь лет, - он сжал одной рукой мой подбородок.

- И столько бы я еще тебя не видела, - рыкнула я.

- Я ждал этого много лет. Я хочу видеть тебя поверженной, униженной, распростертой передо мной. Пускай твой отец видит, как страдает кто-то другой. Я хочу видеть его боль, потому что ты будешь моей. И этот несчастный парс тебе не поможет. Я убью его, и ты придешь ко мне. Никто не узнает, что я убил его, никогда не подумает, что это сделал я. Он будет умирать бесконечно медленно. И ты ничего не сможешь сделать, все твои попытки окажутся ничтожными, как и ты сама, и уже ничто не спасет его шкуру. Он умрет, и ты пожалеешь, что все годы отвергала меня.

Он опрокинул меня на стол, поднимая юбки. Я долго отходила от его слов, это ранило меня, ранило, как острый нож.

- Нет, - крикнула я, когда до меня дошло, что он будет делать. Дэвид снял штаны, обрушиваясь на меня, он так крепко держал меня, что не было сил сопротивляться ему.

- О, да, я ждал этого долго, Майкл сказал мне какая ты шлюха, хотя мне все равно, я получу, что должен был получить.

- Нет, нет, - кричала я. Чем сильнее я сопротивлялась, тем сильнее он прижимал меня к столу.

- Замолчи, дрянь, если не хочешь боли, или тебе это нравиться?

Я закрыла глаза, я вспомнила о не рожденном своем ребенке, и перестала сопротивляться. В этот раз Дэвид был сильнее, чем я. Я не могла ему противостоять, не могла, потому что он мог применить к ней силу, он мог избить меня, мог сделать очень больно. Я увидела его налитые кровью глаза, этот взгляд убийцы.

- Обними меня, пока я тебя не задушил, - я сделала, то, что он хотел. Он двигался, извивался на мне, а я закусывала губу, чтобы хоть как-то сдержать подступившиеся слезы, - Ты теперь моя. Когда он умрет, ты будешь моей, только моей. Я унижу тебя в его глазах. Я все сделаю, чтобы он узнал об этом, вряд ли ему нужна будет такая порченная, - он с отвращением оттолкнул меня, - До скорых встреч, дорогая.

Когда он ушел, я не могла плакать. Я быстро заварила себе своего чая, выпивая цель ушат. Я не хотела ребенка, ребенка от этого ублюдка, не хотела, чтобы все это напоминало об этом унижение. Нет лучше крах своей мечты, чем пятно позора, клеймо измены на мне. Я уже изменяла Фредди, и Патрик поступил точно также, но никогда, мне не было так плохо. Потому что это сделал Дэвид, враг. Это означало для меня тоже самое, что и продаться. Но я не сдамся просто так, и все угрозы, про что он убьет Фредди, были просто угрозами, он блефовал. Я была в этом уверена.

***

Я сникла, не могла больше смотреть, как раньше в глаза Фредди. У нас были вспышки страсти, нежности, но я постоянно ощущала гнетущее меня чувство вины. Я не должна была позволять Дэвиду делать этого, но все же это произошло. Я не была беременна и вряд ли теперь у нас, чтобы либо выйдет. Сейчас мне было трудно, эти девять дней стали для меня мукой.

В Аллен-Холл было спокойно. Это была просто жизнь, обычная жизнь. Под вуалью безмятежности скрывалась настоящая человеческая трагедия. Ко мне перестали приходить анонимки и угрозы, но жила в ожидание удара. Я ощущала, что Фредди что-то тревожит, что-то его очень сильно беспокоит. Все чаще у нас происходили странные разговоры, как будто он отчаянно хотел жить. Он заговаривал о смерти, о таком далеком будущем, о котором я даже несмела, думать, для меня все это так далеко, главное, то, что было сейчас. В этот день Фредди мо мной лежал под сенью дуба. Пахло полевыми травами, и цветами. Небо было кристально чистым, а ветер нежным и мягким. Я смотрела на небо, я перестала вспоминать, то, что произошло больше двух недель назад. Все-таки жизнь продолжалась. Фредди приподнялся на локте, заглядывая в мои глаза: