Сразу после остановки лифта Гордон почувствовал, что в тоннеле очень тяжелый воздух, как будто в нем было мало кислорода. Счетчик Гейгера подтвердил одну из догадок Гордона – уровень радиации в тоннеле был выше нормы в несколько раз.

– Ого, – пробормотал он, сделав круглые глаза, – да тут радиация, как в ядерном реакторе. Лучше быстрее идти, а то можем помереть от облучения.

– Это точно, – согласился Майк. – Гордон, ты разберись с поездом, а я пробегусь по тоннелю, проверю, нет ли там кого.

– Ну, пробегись, только осторожнее.

Майк побежал по дорожке тоннеля, держа наперевес дробовик, подобранный в пропускном пункте, а Гордон снял крышку с двигателя поезда и начал ковыряться в паутине проводов. Проверка работоспособности поезда заняла совсем немного времени, после чего Гордон включил двигатель и по тоннелю прокатился гул. Все залезли на поезд, и Гордон включил первую скорость. Небольшой рывок, скрип поржавевших деталей – и поезд начал не спеша двигаться по рельсам.

Не успели они проехать и двадцати метров, как раздались выстрелы из дробовика. Майк в кого-то стрелял. Гордон не на шутку забеспокоился – мало ли, кого Майк там встретил – и увеличил скорость поезда. Еще один выстрел – и раздался пронзительный визг, многократно усиливаемый эхом. Гордон сразу узнал его, это был визг тех "собачек", одну из которых Гордон встретил в канализационных тоннелях. Надо ехать быстрее!

Поезд уже сделал почти полукруг по туннелю, как Фриман увидел бегущего Майка и преследующих его "собачек", которых там было не меньше десятка. Не долго думая, Гордон поднял автомат и открыл по ним огонь. Майк, изловчившись, запрыгнул на движущийся поезд и вместе с Джо и начал помогать Гордону отстреливать тварей. Выстрелы гремели один за другим, "собачек" становилось все меньше. Вот последняя, поймав несколько пуль, свалилась на рельсы, и Гордон уже хотел обрадоваться, но вдруг раздалось зловещее рычание, от которого у всех по телу пробежала дрожь. Это был очередной крокодилоподобный монстр, который явно был совсем недалеко. Гордон знал, что этих тварей надо нейтрализовать прежде, чем они успеют что-либо сделать, поэтому приготовился стрелять.

Долго ждать не пришлось, мерзкая серая туша вскоре показалась в туннеле, и Фриман уже приготовился нажать на спусковой крючок, но реакция у твари оказалась хорошей. Как только поезд оказался в пределах видимости, "крокодил" сразу побежал навстречу. Гордон на миг растерялся, а когда опомнился, монстр изогнулся и запустил комок какой-то зеленой слизи по направлению к поезду. Раздался негромкий удар – монстра ударило углом поезда, после чего Майк добил тварь, дважды выстрелив по ней из дробовика. С ней было покончено.

Но вся беда только началась. Зеленая слизь оказалась очень сильной кислотой. Прежде чем Гордон это заметил, на корпусе поезда образовалась дыра и начало разъедать проводку. Послышался треск, посыпались искры. Гордон опустил рычаг скорости на минимум, но поезд не только не замедлился, но и начал ускоряться… Скорость уже достигла полсотни миль в час, когда все увидели, что туннель заканчивается. Вдали показалась бетонная перегородка с буферами, которая служила для остановки поезда, но на такой скорости лучше бы ее не было. Майк первым понял, чем все это грозит, поэтому решился просто спрыгнуть с поезда. Все остальные, кроме Гордона, сделали то же самое. Гордон держался за металлический поручень и нажимал переключатели, пытаясь остановить вышедший из-под контроля поезд. Когда он понял, что все бесполезно, до столкновения оставалось метров двадцать, а скорость превысила 80 миль в час. Гордон уже собрался спрыгнуть, но не успел. Прошли какие-то доли секунды…

Знакомо ли вам чувство, когда вся жизнь пролетает перед глазами за мгновение? Вряд ли. Испытывают его многие, но не многим удается выжить после этого. Обычно так происходит перед смертью, когда знаешь, что через несколько мгновений ты умрешь… За секунду до столкновения Гордон был уверен, что эта секунда была последней в его жизни. Гордон вспомнил все: свою семью, своих друзей, годы учебы в МИТе, годы работы в НИК "Черная Месса"… В тот момент Гордон уже был на том свете одной ногой.

Но это оказалось не совсем так. Где-то в подсознании, последние импульсы мозга заставили Гордона избежать смерти, заставили собрать последние силы и подпрыгнуть, чтобы перелететь через перегородку. Раздался жуткий грохот, поезд в одно мгновение превратился в груду металлолома, а Гордон, перелетев через перегородку, по инерции полетел дальше с бешеной скоростью. Внизу пронеслась огромная лужа радиоактивных отходов, но Гордон уже не видел ее. Лишь чудом он упал не в светящуюся радиоактивную массу, а на небольшую площадку, возвышающуюся над ней. С грохотом приземлившись, Гордон по инерции покатился дальше и, ударившись об стенку, наконец-то остановился.

Прошло около получаса, когда Фриман начал потихоньку приходить в себя. От сильного удара скафандр отказал, автоматическая медпомощь не работала, от чего все тело болело, как будто его долгое время пинали ногами. Гордон не сразу смог подняться на ноги, настолько болели ушибленные ноги и спина. Наконец, сжав зубы, он встал, держась рукой за стену, и посмотрел вдаль, на место аварии, где были разбросаны части разбившегося поезда и поднимались клубы дыма. На том конце радиоактивного озерца, на рельсах возле перегородки уныло сидела остальная команда, которая, увидев, что Фриман жив, сразу оживилась:

– Гордон, – закричал Майк, – ты там живой?!

– Живой, – крикнул Гордон в ответ, – но, честное слово, лучше бы я был мертв.

– Ну, слава богу, – с облегчением вздохнул Майк.

– Гордон, – снова заорал Робинс, – есть там какой-нибудь проход, чтобы идти дальше?

Гордон огляделся и заметил, что из протянутой рядом с ним здоровенной чугунной трубы торчит покореженный кусок разбитого поезда. Труба была разломана настолько, что можно было пробраться внутрь.

– Есть, – крикнул Гордон, – по трубе можно пробраться. Только не знаю куда. Ты у нас спец по всяким трубам и вентиляционным шахтам, тебе виднее.

– Ладно, сейчас залезем – разберемся.

Прошло несколько минут – и вот вся компания пробиралась по трубе, не зная, куда она их выведет. Майк придерживал Гордона, который то и дело хромал и спотыкался о разные стыки в трубе. Робинс шел впереди, указывая дорогу, хотя он сам смутно знал направление. Прошло минут двадцать скитаний, когда, наконец, Робинс радостно крикнул:

– Есть выход!

Все увидели огромное отверстие в трубе, через которое можно было выбраться. Гордон заметил, что оно было сделано обычной газовой горелкой, причем совсем недавно. Либо кто-то уже выбирался этим путем, либо кто-то сюда уже залазил. Но кто? Может, этот кто-то шел из самого начала трубы? Гордон, который уже научился не упускать из внимания ни одной детали, насторожился. Солдаты? А может, G-man? Гордон лишь усмехнулся, представив себе, как таинственный человек ползет по грязной трубе в своем деловом костюмчике…

Помещения, где заканчивалась труба, оказались хранилищем токсичных и радиоактивных отходов, о чем говорили множество табличек с надписями "HIGH RADIOACTIVITY LEVEL", "TOXICAL MATERIALS" и прочие. Запах вокруг стоял такой, что почти сразу становилось нехорошо, а счетчик Гейгера на скафандре у Гордона трещал изо всех сил, словно помещение было сделано из чистого плутония.

– Нда, – пробормотал Фроиман, – Вот забрели, черт…

Вскоре они вышли к огромному цилиндрическому залу с огромной железной колонной посередине высотой метров 300 и диаметром около сотни. Сами они стояли на помосте где-то на уровне середины колонны. Дно зала было заполнено радиоактивными отходами. Все сходилось. Внутри была шахта для испытания ракетных двигателей.

Увидев рядом шахту лифта, Гордон приказал:

– Давайте все на лифт, а то надышимся… и будет хреново.