Проницательный взгляд метнулся с круглого, добродушного лица Полли.

— Значит, Квинт недоволен выбором старого Роберта. Я так и думала. Дело не в тебе, дорогуша. Дело в самой идее быть связанным узами брака. Это заставляет большинство таких необузданных молодых жеребцов, как Квинт, фыркать и брыкаться.

— Особенно, если невесту выбрал отец.

— Не возражаешь, если я присяду? Мы здесь одни, но ты же леди, и все такое…

— Пожалуйста, присоединяйтесь ко мне, — Мадлен указала женщине на грубый дубовый стул рядом с собой. Она улыбнулась Полли, решив про себя, что та понравилась ей. — Вы даже не представляете, как я соскучилась по компании женщины, Полли.

— Тебя послали из Каролины одну, без единой родственной души. Потом ты встретилась в Саванне с Сереной Фаллоуфилд. Это привело бы в отчаяние любую девушку.

Мадлен засмеялась, потом стала задумчивой.

— Она была не очень-то любезна, по крайней мере, со мной, но Квинтин, кажется, наслаждался ее компанией.

— Он наслаждался не только ее компанией, как и любой другой мужчина, который становится ее прихотью. Квинт не питает к ней особого интереса, — поспешила добавить Полли.

— За обедом в Саванне он, кажется, испытывал другие чувства.

— Серены тебе нечего бояться, дорогуша. Квинт никогда бы не женился на такой распутнице, как она Не смог бы доверять ей. Доверие даже к порядочной женщине совсем нелегко дается мужчинам из Блэкхорнов. Не пасуй перед ним и всегда говори ему правду. Вот что тебе следует делать.

Полли замолчала, наблюдая, как девушка скармливала остатки еды Гулливеру.

Мадлен подняла взгляд, смущенная и неуверенная в том, насколько откровенной она могла быть с этой доброй женщиной.

— Вы давно знаете Квинтина?

— С тех пор как он был мальчишкой. Нелегко ему пришлось в жизни, но он хороший человек.

— Вы хотите сказать, что враждебность между ним и его отцом всегда была настолько сильной?

— Единственный вопрос, в котором они единодушны, это недоверие к женскому полу.

— Но почему? Этим утром я нашла запрятанную миниатюру его матери. Он чуть не выбросил ее и запретил мне Когда-либо произносить ее имя. Что за семья эти Блэкхорны? Эндрю и Девон кажутся воплощением доброты, но Квинтин и Роберт… Я не понимаю их, а ведь я буду связана с ними до конца жизни.

— Когда-нибудь Квинт расскажет тебе о своей маме. Я чувствую это… В свое время. — Она изучающе посмотрела на Мадлен. — Ты уже любишь его.

— Да нет же! Он высокомерен и груб, и ясно дал понять, что презирает меня. — Вспомнив его грубое, едва не удавшееся нападение на нее в библиотеке в Саванне, она почувствовала, как лицо ее вспыхнуло. Полли похлопала ее по руке:

— Что Квинт говорит, и что он чувствует, обычно оказывается не одним и тем же. Просто помни это и будь терпимой. Но и не позволяй ему грубо обращаться с тобой.

— Мой нрав может быть таким же грозным, как и у него!

— Хорошо. Ему нужна женщина с характером, — засмеялась Полли, но Мадлен это не успокоило.

Они обсуждали семью Блэкхорнов и жизнь в Хилле, Полли даже поделилась с ней сплетнями о брате Роберта Аластере и его паршивой овце, сыне Девоне, который ей явно нравился, как и Квинтин.

Мадлен вдруг поняла, что час уже поздний. А ей еще добираться до Блэкхорн-Хилла.

— Если Квинтин и Роберт обнаружат, что я уехала одна, они придут в ярость, а я уж и так сделала достаточно, чтобы вызвать их недовольство. Я, пожалуй, поеду. Спасибо вам, Полли, за все. Я чувствую, что нашла друга. Надеюсь, и вы тоже, — Мадлен протянула свою тоненькую руку. Полли взяла ее в свою большую, красную ладонь и нежно сжала.

— Конечно, Мадлен. Если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, просто приди к Полли. Я всегда здесь.

Возвращаясь по ухабистой, пыльной дороге, Мадлен размышляла над сложными событиями дня, радуясь тому, что нашла наперсницу в Полли Блор, и в то же время растревоженная тем, что хозяйка постоялого двора рассказала ей о Квинтине. Он и Серена были любовниками. Он не верил ни одной женщине, но тем не мене явно получал удовольствие от их тел. И снова та смущающая страсть, которая вспыхнула между ними, прокрутилась в ее мозгу. «Ты любишь его», — сказала Полли. «Чепуха! Он мне даже не нравится». Но, видит бог, что-то притягивает ее к нему. Она уже не могла понять свои собственные чувства.

Мадлен была так поглощена своими мыслями, что вначале не заметила, как захромала ее кобыла, но когда та споткнулась, она спешилась и проверила ее правое переднее копыто.

— О боже, Гулливер, что же нам делать? На Веснушке теперь нельзя ехать, а еще целый час пути до плантации. Квинтин будет в ярости.

Стук копыт эхом отозвался в вечернем воздухе. Возможно, какой-нибудь джентльмен с соседней плантации сможет подвезти ее. Она терпеливо ждала, но вдруг почувствовала, как холодок страха пробежал по позвоночнику, когда мужчина, одетый в грязные штаны из оленьей кожи и енотовую шапку показался в поле зрения в сопровождении еще одного, высокого, худого всадника, одетого больше как джентльмен — в полотняные рейтузы и голубой твидовый сюртук. Гулливер зарычал. Мадлен не двигалась с места, надеясь, что они окажутся порядочными поселенцами из отдаленных районов. Прежде чем она успела обратиться к тому, кто, как она предположила, был главным, другой заговорил.

— Так-так, что мы тут имеем, Эфраим? Похоже на истинную, прекрасную леди в беде. — Охотник был коренастый, с безобразным лиловым шрамом на щеке.

— Попридержи язык, Люк — Тот, который больше походил на джентльмена, приподнял шляпу.

Облегчение Мадлен оказалось недолгим, Эфраим окинул ее холодным взглядом и поинтересовался:

— Вы патриотка, госпожа, или поддерживаете немца Георга?

— Мистер Малверн, он член законодательного совета Джорджии, — сказал другой бандит, почесывая свое жирное брюхо.

— Итак, госпожа? По дороге из Августы я услышал весьма занимательную новость. Этот богатый роялистский бабник, Квинтин Блэкхорн, привез хорошенькую невесту в свой дом на плантации. — Глаза Эфраима были холодными, как свинец, и горели ненавистью.

— Слышал, что у нее копна темно-красных волос, — добавил толстяк по имени Люк, отвратительно осклабившись.

— Меня зовут Мадлен Дево, и я верноподданная его величества, как и мой жених Квинтин Блэкхорн. Но ведь вы, джентльмены, конечно же, не воюете с женщинами? — Мадлен старалась, чтобы на ее лице не отражалось страха, но ноги ее подкашивались, как у новорожденного жеребенка. Люк соскочил с лошади и начал приближаться к ней, пока рычание Гулливера не заставило его остановиться.

— Если тебе дорог этот пес, убери его, — сказал он угрожающе.

— Что вы собираетесь делать? Убить меня и мою собаку? Какие храбрые патриоты! — сказала она презрительно.

— Ну что вы, леди, — ухмыльнулся Эфраим, и его узкое лицо перекосилось. — Мы планируем всего лишь небольшой наглядный урок, чтобы унизить гордых тори, таких, как вы и обитатели Блэкхорн-Хилла.

«Ну зачем я так глупо поступила, поехав одна! Теперь я в ловушке». Она отступила назад, схватив кнут с седла.

Люк шагнул к ней, но прежде чем он смог дотронуться до нее своими грязными лапами, Гулливер прыгнул ему на грудь, повалив великана на землю. Люк попытался выхватить свой нож из-за пояса, но когда они боролись, катаясь по песчаной земле, собака решительно выигрывала. Выругавшись, Эфраим Малверн спрыгнул с лошади и вытащил из сюртука пистолет. Хлыст Мадлен быстро разоружил его, оставив кровавый рубец на его запястье.

— А за это ты, роялистская шлюха, дорого заплатишь, — прорычал он, пытаясь одной рукой схватить ее хлыст, а другой защищая лицо.

Мадлен еще раз ударила, но его длинные руки и большая сила дали ему возможность быстро разоружить девушку, при этом разорвав лиф ее платья и сорочку.

— Ты прямо как Блэкхорн. Хотел бы я, чтобы это он был здесь.

— Твое желание исполнилось, Малверн. А теперь отпусти госпожу Дево, пока я не разрядил мой новый кентуккский пистолет в ужасно соблазнительную цель, — сказал Квинт голосом, в котором слышались стальные нотки.