— Не бойся, все… все… нормально. Артемьев знает, что делает.

Тяжелые штурмовые вездеходы проезжали мимо побитого дымящегося снегохода, горящая машина должна была взорваться с минуты на минуту, поэтому по ней даже никто не стрелял. Только последняя замыкающая небольшая танкетка быстро огрызнулась с пулемета по ржавому снегоходу, и крутя гусеницами поехала дальше.

Самые сильные машины Империи двинулись вперед, оставляя дымящуюся бронемашину далеко позади. В тот момент, когда штурмовая группа во главе с императором вступила в бой, из люка подбитого из пушки снегохода показалась окровавленная рука.

Окруженные охотники бились до конца, втянув более тяжелые машины в ближний бой, воины ледяной пустыни дрались насмерть. На горящем поле боя разгоралась кульминация битвы, в километре от подбитого снегохода, в котором находились Эрик, Марк и Антон, шла битва. Имперских войск было в два раза больше, но в пустыне в военном искусстве охотникам не было равных. Тем более, после того, как машины завязли в дистанции клинча, пехотинцы, вооруженные гранатометами стали настоящей смертью для крупных тяжелых машин Империи.

Среди перевернутых машин, в плотном и упорном бою возвышался Флагман войска, окруженный кольцом тяжелых машин, он прорубал себе дорогу вперед, давя и тесня отчаянных противников. Несколько раз инициатива переходила из рук в руки, теряя людей и технику, сражаясь с более сильным и лучше вооруженным противником, охотники за полчаса боя сократили численность элитных карательных войск на треть. Машины, с разрисованной тигриной пастью горели чаще всех, именно их старались подбить непримиримые враги. В бою участвовали почти все силы, охотникам не хватало какой то крохи, для того, что бы окончательно смять и уничтожить врага.

Артемьев, сидя в дымящемся подбитом вездеходе только улыбался, глядя на действия охотников, дважды в его вездеход попадали с гранатомета, несколько сотен патронов вгрызлись в броню его машины, дважды машины таранили и пытались взять на абордаж. Но он только улыбался, сидя в своем кресле он смотрел на разгорающуюся битву и командовал своей армией, великим войском, которое должно было уничтожить извечного противника раз навсегда.

Битва закончилась неожиданно. В момент, когда охотники собирали последние крохи и атаковали кольцо вокруг флагмана, началась пурга. Резко нарастающие свою мощь порывы ветра набирали силу, хлопья снега врезались с все большей силой, пурга началась словно по мановению волшебной палочки. Словно кто то сверху решил растащить дерущихся на самом интересном месте, в белой пелене войска все еще продолжали биться, но продолжение было невозможно для пехоты. В сильнейшую метель видимость стала практически нулевой, бить стало просто по некому.

Господарь вздохнул, протер красные глаза, огляделся в своей задымленной кабине и проговорил:

— Войскам — к городу.

— Командир! Мы можем их смять!!! — воскликнул пилот.

— Я не могу, — грустно сказал Господарь. — У меня скоро коронация.

После этих слов Артемьев полез в нагрудный карман и достал свой небольшой черный блокнот, щелкнув ручкой, Господарь что то зачеркнул и быстро сказал:

— Соедините с командиром флагманского корабля.

Император что то кричал и махал шпагой, приложившись к бутылке редкого вина, которые ему нашли собиратели. Михаил Первый повернулся к креслу, в котором сидела Марта и сказал:

— Девочка! Марта!!! Мы победили!!! Я победил!!!

Но кресло было пустым, Марта пропала. Император повернулся к карателю и поднял на него свои глаза, уставившись куда то в сторону, он удивленно спросил:

— А где Марта!?

— Марты нет, — успокаивающе бросил каратель.

— Как нет, — угрюмо проговорил Император. — А где она!?

— Так вы же забыли, — покачал головой каратель, он подошел ближе и молниеносно одновременно ударил обеими руками ребром ладони в область шеи. Император как то сразу обмяк и упал на пол. Каратель холодно бросил помощнику:

— Где девчонка!? Куда она пропала!

— Не знаю, — испуганно помотал головой тот. — Она же не могла в пургу выскочить. За креслами есть запасной выход.

— И то верно, — кивнул каратель. Покачав головой, каратель легонько пнул лежащего без сознания Императора и развернулся в сторону стоящего помощника: — А ты теперь должен все это забыть! И делать то, что я скажу.

— Я все выполню, — закивал помощник.

— Вот и славно, — растянулся в улыбке каратель, доставая пистолет.

Сначала Марте показалось, что пурга ее просто разорвет в первые же секунды, единственное что спасло, это то, что стихия не разгулялась в полную силу. В отличие от охотников не поле боя, которые были прекрасно одеты и моментально забрались в ближайшие боевые снегоходы, Марта была только в термостойком костюме и легкой куртке. Закрыв лицо руками, девушка выпрыгнула из запасного люка и оказалась в аду. Первый же порыв ветра сбил ее с ног, девушка закричала, но ее голос просто потонул среди бушующей стихии. Когда Марта обернулась, черного бока машины уже не было — техника уехала, она осталась умирать здесь.

Девушка отчаянно стала пытаться продвинуться вперед, найти идущую в цитадель машину, но сама она понимала, что это все напрасно, с каждой секундой у нее было все меньше шансов выжить. В отчаянной попытке, Марта автоматически в каком то животном инстинкте рванулась вперед, как вдруг чья то сильная рука вытянула ее вперед. Девушка зажмурилась и почувствовала, как из невыносимого холода, она оказалась в тепле. Открыв глаза, она смогла оценить, где находится, черный кунг снегохода был слегка подсвечен красной лампой, привинченной к потолку некрупной машины. Сидя в углу изношенной разбитой машины Марта оглядывалась в поисках своего спасителя, в конце концов из темноты технического отделения показалась сутулая фигура, замотанная в белую шубу. Огромный воин уселся напротив, заняв почти все пространство, страшная белая маска воина, с непроницаемым черным стеклом уставилась на нее. Белый охотник какое то время просто смотрел на нее, затем слегка наклонился вперед, Марта испуганно шарахнулась назад, но охотник только увеличил обогрев машины, при этом, когда девушка испуганно шарахнулась, ей показалось, что воин издал глухой смешок сквозь динамики шлема.

Марта машинально потерла руки и сказала:

— Спасибо.

— За это не благодарят, — глухо буркнул воин. — Никогда.

— Вы спасли мне жизнь, — проговорила девушка.

— А стоило ли!? — хмыкнул белый шлем.

— Вы хотите меня изнасиловать! — тихо проговорила Марта.

Шлем только засмеялся, какое то время маска содрогалась от смеха, затем он проговорил:

— Нет. Я не причиню Вам вреда. Дело в другом.

— В чем? — обреченно спросила Марта.

— Человек, который выпрыгнул в пургу без термостойкой одежды, шлема и возможности вернуться назад, сам обрек себя на смерть. Это акт самоубийства. Не могу сказать, что мировые религии это одобряют, да и общество в целом. Охотник обязан спасти погибающего — это закон. А я законопослушный гражданин, — после этих слов маска снова затряслась от смеха.

— Я не могла, — проговорила Марта, глядя на безумного охотника. — Не могла там больше. Мне противно. Вы ничего не знаете.

— Не стоит оправдываться, — покачал головой воин, тяжело вздохнув, — просто не стоит.

На какое то время они замолчали, Марта тихо потирала обмороженные уши, а охотник сидел, гулко дыша через шлем. Наконец, что бы как то снять паузу, Марта проговорила:

— Меня зовут Марта. Я раньше была собирателем, теперь… теперь…

— Олег Добров, — кивнул тот. — Я раньше был…охотником.

— Я слышала, что у охотников другие имена, — проговорила девушка, глядя прямо в щиток шлема. — Странные и не русские. Без фамилий и отчеств.

— Да, — кивнул головой Олег. — Это правда, наверное все таки атмосфера ледяного царства сказывается. У нас два имени, одно ты получаешь при рождении, обычное простое русское имя, а второе, когда становишься охотником. И все. Только имя, а старое словно стирается и никто не должен его произносить. Меня всегда забавляла эта традиция, вроде как легенда о северных и нерусских именах, которые защищают от злых духов и проклятий. Никто толком не разбирается, вот и называют как попало, иногда просто придумывают. Смешно? А для нас это целая идеология.