— Я вас слушаю, говорите!

Тишина не была абсолютной. Женщина напрягла слух и различила мерное негромкое гудение. Как будто звонивший передумал общаться и положил трубку около работающего компьютера.

— Алло, — повторила она, зная, что никто не отзовётся.

Свободной рукой машинально сжала воротник халата.

— Дурацкие шутки!

Прежде чем Ирина Константиновна успела нажать кнопку отбоя, донеслись короткие гудки. Несколько секунд она прислушивалась к их тревожному ритму. Казалось, что они звучат не как обычно. Громче и заметно быстрее.

Покачав головой, женщина отошла от телефона. Подумала, что надо сдвинуть занавески на окне. Только подняла руку, как что-то привлекло её внимание. Из освещённой кухни наблюдать за улицей было непросто. Ирина Константиновна выключила люстру и снова встала перед стеклом.

Ничего подозрительного.

Но что-то ведь заставило остановиться!

Машина.

Она посмотрела направо.

Расстояние составляло не меньше ста метров, но Ирина Константиновна вдаль видела хорошо. Стоило чуть прищуриться, как стали различимы детали.

На углу, горящими фарами к её дому, стояла машина. Женщина неплохо разбиралась в моделях, как в русских, так и в привозных. Но сейчас не могла определить марку — мешали жёлтые огоньки фар. Чуть позже заметила светящийся «гребешок» таксомотора.

Такси ожидало мужчину, находящегося в телефонной будке. Проносящиеся мимо автомобили выхватывали из темноты его силуэт. Он стоял чуть сгорбившись, видимо, придерживая трубку плечом. Казалось, что он очень высокого роста. Ветер трепал длинные полы пальто.

Ирина Константиновна сама не понимала, что заставляет её наблюдать за неизвестным мужчиной, но взгляд отвести не могла. Почти минуту, затаив дыхание, она следила за местом, где находилась телефонная будка. Периодически картинка погружалась во тьму, но раз за разом машины, летящие по проспекту, высвечивали длинный плоский силуэт незнакомца. Он по-прежнему немного горбился. И не делал ни одного заметного движения.

За тонкой кухонной стенкой загрохотал мусоропровод. Звук был привычный, практически ежедневный. Но казалось, что его тональность сегодня отличается от той, что звучала на прошлой неделе. Или вчера. Как и короткие гудки телефона.

Стоило об этом подумать, как аппарат подал сигнал.

Один, второй, третий… Ирина Константиновна не торопилась подходить. Мыслей о том, что это может быть Андрей или врач из больницы, больше не возникало. Женщина знала — звонит кто-то другой. Тот, кто уже молчал в трубку. Возможно, высокий мужчина, сгорбившийся в таксофонной кабине.

Десятый звонок.

Ирина Константиновна постаралась ответить спокойно:

— Да.

Голос, который услышала женщина, не ассоциировался с человеком. Так мог разговаривать киборг. Или компьютер. Скорее всего — компьютер. Она слышала, что существуют специальные программы, изменяющие человеческую речь настолько, что её становится невозможно привязать к конкретному человеку. Подарок вымогателям и хулиганам третьего тысячелетия.

— Вы написали плохую статью. Не стоило так глубоко вдаваться в дела Первого кабельного телевидения. Вы слишком маленький человек для того, чтобы рассуждать о таких огромных деньгах. Ваша дочь расплатилась за ваше легкомыслие. Не надо ничего больше писать. Вам понятно? Не сделаете правильных выводов — урок будет продолжен. Всего хорошего!

Ирина Константиновна посмотрела в окно. Такси не было видно.

Автомобиль, промчавшийся по проспекту в сторону центра, высветил пустую таксофонную будку.

Глава девятая

Ночевали дома у Волгина. После того памятного утра, когда довелось столкнуться с отцом Маргариты, Сергей к ней больше не заходил.

Это было понятно. Удивлял другой факт, на который Волгин обратил внимание только сегодня. Минуло четыре с лишним года после разрыва с женой, а он впервые привёл к себе домой девушку. Все прочие встречи, которых было немало, происходили на «женской» либо на «нейтральной» территории. К себе он никого не приглашал, хотя и были варианты, казавшиеся Сергею серьёзными.

Маргарита была первой, кто оказалась с Волгиным в спальне, которую он обставлял для себя и Татьяны.

Татьяна, кстати, в ней ни разу не ночевала. Они расстались ровно за день до того, как привезли новую мебель. Уже потом, спустя год или больше, она приходила, чтобы забрать какие-то нужные вещи. Посмотрела и сморщила носик: безвкусно.

Сергей видел, что это неправда. Спальня понравилась, но Таня не могла в этом признаться, как не могла признаться и в том, что их развод был ошибкой. Инициатива принадлежала ей, а Волгин не предпринял достаточных усилий, чтобы сохранить брак. Со временем оба поняли, что сделали глупость, но исправить её не могли. Жили порознь, никто не нашёл себе пару. Перебивались скоротечными, связями и делали карьеру. Она — в бизнесе, он — в уголовке, куда вернулся вскоре после развода, перед этим просидев три года на должности юрисконсульта большого частного концерна.

При встречах — первые два года их почти не было, но позже они участились — оба делали вид, что достаточно счастливы. Сидели в ресторане, говорили ни о чём. Смотрели друг на друга только тогда, когда собеседник не мог заметить этого взгляда. Прощались преувеличенно бодро и разъезжались по своим пустым квартирам. Один раз сходили в кино. После каждой встречи, после каждого фальшивого «Будь счастлив, до свидания!» Волгин останавливал «ауди» у магазинчика перед домом и покупал водку, не интересуясь качеством напитка. Утром на работу обычно опаздывал.

Глядя на Маргариту, лежащую рядом с ним, Волгин не мог определиться в собственных чувствах. Все вроде бы хорошо. Но мысль о том, что они поторопились, не покидала.

Почему «они»? Поторопился он, а Рита знала, что делает, и шла к своей цели давно.

Если честно, то Волгин поругивал себя за ту первую ночь, когда остался дома у девушки. При своём опыте он бы нашёл достойный предлог, чтобы уехать, не оскорбляя сё.

Зря не уехал. Разница в возрасте (семнадцать лет!), значительное, как теперь выяснилось, несходство в отношении к жизни и мировоззрениях. Все это, помноженное на его стойкое нежелание связывать себя брачными узами, к заключению которых, как теперь начинало казаться, стремилась Тростинкина, к хорошему финалу привести не могло. Оставалось рассчитывать, что агония отношений не окажется продолжительной. «Ты найдёшь себе кого-нибудь лучше». Во время напряжённых разговоров, когда требовалось объяснить очередной подружке причины, по которым они больше не смогут встречаться, эта банальная фраза регулярно приходила Сергею на ум, но произнести её он так никогда и не смог.

Трёх дней не прошло с момента начала романа, а в голове уже такие мысли.

Есть над чем задуматься, чем испортить своё настроение. Своё и чужое. Своё и того человека, который сейчас лежит рядом.

Уснуть не могли долго. Смотрели ночные телепрограммы. Интересного не было: третьеразрядные фильмы ужасов, блоки новостей, одинаковые по разным каналам, не несущие ни одной положительной вести, да унылые шоу, предназначенные для людей, мечтающих о яркой жизни, но не имеющих возможности раскрасить собственное существование.

Неожиданно, без всякой связи с увиденным, Маргарита спросила:

— Ты ещё помнишь Мамаева?

— Как его можно забыть? Он опять приезжал? Что-то украл?

— Его «закрыли». Не у нас, в соседнем районе.

— Есть правда на свете! Ты знаешь подробности? Я хочу позлорадствовать.

— Он приехал в отделение к какому-то клиенту. Поговорил с ним наедине, дождался окончания следственных действий, Собрался ехать домой. Почему-то был не на машине. Когда шёл к остановке маршрутки, его тормознули патрульные. Буквально за пять минут до этого по рации передали сообщение о грабеже, и Мамаев подходил под приметы преступника. Он, естественно, стал возмущаться и ксивой адвокатской махать, но сержантов это не остановило. То ли патруль был старый и опытный, то ли, наоборот, молодой и непуганый. Ошмонали карманы и нашли пачку сигарет, набитых «травкой». Мамаев заявил, что сигареты принадлежали его подзащитному, и он их машинально прихватил со стола, пока они раз говаривали. Подзащитный, естественно, этого не подтвердил. Сказал, что сроду сигареты такого сорта не курил и знать ничего не знает. Насколько я понимаю, его, притащив в отделение, толком не обыскали. Задержали, кажется, за мошенничество и не подозревали, что он может таскать с собой такой компромат. Парень, наверное, только и ждал удобного момента, чтобы избавиться от анаши, а тут появился Мамаев. Естественно, когда адвокат спёр со стола «заряженную» пачку, мошенник не стал ничего говорить.