— Подними подбородок. — Элен подчинилась, жмурясь от яркого солнца, светившего ей прямо в глаза. Рука Леона коснулась ее груди. Он слегка покачал головой и улыбнулся. — Я бы поцеловал тебя, но на нас смотрят, — сказал он и уже спокойнее добавил: — Пойдем, дорогая, время пить чай.
На следующий день они поехали в Ларнаку побродить по пустынному пляжу, а потом, посидев в кафе под пальмами, отправились на озеро, где жили фламинго.
Элен очаровали эти птицы.
— Они все время живут здесь?
— Нет. Нам повезло, что мы застали их. В конце месяца они уже улетят.
— Они такие красивые!
Леон улыбнулся.
— Я знал, что тебе здесь понравится. А как насчет поездки в горы?
Значит, он хотел доставить ей удовольствие. Что-то похожее на нежность прозвучало в голосе Элен, когда она ответила:
— Я с радостью поеду, Леон. А мы далеко от Лефкары? Мне бы хотелось увидеть, как женщины плетут кружева, и если можно, что-нибудь купить.
— Конечно, можно.
Они приехали в очаровательную горную деревушку, где плели знаменитые лефкарские кружева. Леон купил для Элен скатерть, салфетки, дюжину носовых платочков и чудесное вышитое платье со вставками из тончайших кружев на груди и на рукавах. Оно сразу понравилось Элен, но цена ее просто испугала.
— Оно слишком дорогое, — запротестовала она, когда Леон приложил к ней платье. — И потом… белый цвет, наверное, мне не пойдет.
— Белое тебе идет. — Леон оглянулся.
— Мадам может примерить платье, — улыбнулась хозяйка магазина и указала на примерочную кабину. — Оно очень идет мадам, а цена… — она беспечно махнула рукой, — не имеет значения.
Не имеет значения! Элен покачала головой, но Леон настоял, чтобы она примерила платье. Оно сидело безукоризненно. У Элен даже дух захватило, когда она увидела свое отражение в зеркале.
— Платье чудесное, но цена, Леон! Оно действительно слишком дорогое.
— Ничего не может быть слишком дорогим для тебя, моя радость, — сказал он, а когда хозяйка вышла, чтобы завернуть покупки, тихо спросил Элен: — Разве мы не говорили, что будем счастливы?
— Да, но…
— Так ты счастлива, моя дорогая? — Легкая дрожь в голосе Леона выдала то напряжение, с которым он ожидал ответа жены. Улыбка тронула губы Элен, и она ответила тихо и чуть взволнованно:
— Да, Леон, я счастлива.
Глава шестая
Быстротечная весна незаметно сменилась летом. Солнце стояло высоко в небе и, казалось, совсем не уходило за горизонт. Тысячи туристов наводнили горные и морские курорты острова. Но в белом особняке на склоне холма над поселком Лапифос жизнь по-прежнему текла спокойно и размеренно. Лежа в саду в шезлонге, Элен не могла не признать, что во многих отношениях ей повезло. Еще несколько месяцев назад ее жизнь была одинокой и тоскливой, абсолютно без всяких перспектив. Но судьба распорядилась иначе. Странно, но если бы Бренда не вспомнила об Элен, она никогда, наверное, не увидела бы этот чудесный остров. И уж тем более никогда не смогла остаться здесь навсегда.
Элен раскрыла книгу, лежавшую у нее на коленях, но читать не стала; задумчивым взглядом она следила за черным мерседесом, поднимавшимся по горной дороге к дому. Все-таки жизнь полна проблем, подумала она, они неизбежны, если в основе брака лежит только необходимость соблюдения приличий.
Их поездка немного ослабила напряжение в ее отношениях с Леоном, но Элен не могла забыть, что она — только одна из его женщин; что он занимается с ней любовью, на самом деле не испытывая к ней никаких чувств. И из-за этого она не могла простить Леону, что он нарушил данное ей обещание. Сейчас между ними, как ей казалось, установились новые отношения; она перестала вздрагивать от его прикосновений и сжиматься от страха всякий раз, когда он приближался к ней.
Услышав шаги Леона на тропинке сада, Элен подняла голову и улыбнулась.
— У тебя был трудный день? — спросила она.
— Да. А как ты?
— Мне кажется, я становлюсь ленивой. По дому все делает Арате.
— Но за это ей и платят. — Леон посмотрел на жену; его глаза излучали восхищение. — Ты чудесно выглядишь, моя дорогая. Загар тебе очень идет.
— Спасибо, Леон. — За последнее время он часто говорил ей комплименты. Если бы только они шли от сердца… Но это всего лишь дежурные фразы, которые он наверняка говорит и другим женщинам.
Леон взял стул и сел напротив Элен.
— Сегодня вечером мы едем с визитом к моей тете. Она звонила мне и сетовала, что до сих пор с тобой не познакомилась.
— У тебя есть еще одна тетушка? Ты ничего не говорил мне о ней.
Леон улыбнулся.
— Мы еще много чего не знаем друг о друге, верно? — Элен кивнула. — Не понимаю, почему нам так трудно говорить на простые темы, Элен? — Вопрос удивил ее. Леон, видимо, был в том настроении, которое всегда вызывало у Элен какое-то странное чувство вины.
— Я не считаю, что нам трудно разговаривать.
— Я имею в виду непринужденную беседу. Возможно, надо было бы сказать «доверительную».
— Ну, наверное, это естественно… в данных обстоятельствах.
Леон отвернулся и задумчиво посмотрел на поросшие лесом склоны гор.
— Почему ты не можешь избавиться от обиды на меня? — Было заметно, что эти слова давались ему с трудом; в его голосе явно звучала горечь. — Что сделано — то сделано.
— Давай не будем об этом, Леон. Такие разговоры только создают напряженность между нами. Нам предстоит вместе идти по жизни, так давай, по мере возможности, избегать ссор.
— И тебя устраивает… такая жизнь? — Леон повернул голову; яркое солнце высветило седину на его висках. Сейчас он выглядит гораздо старше, чем в тот день, когда я впервые увидела его, — с удивлением подумала Элен.
— А что еще нам остается?
— Мы ведь даже и не пытались ничего изменить, Элен. — Посмотрев на жену, он мягко произнес: — Не кажется ли тебе, что у нас еще есть шанс?
— Ты ждешь от меня любви? — с горечью спросила Элен, и ее глаза затуманила грусть.
— Нет, Элен, я не жду любви… но мне бы хотелось когда-нибудь почувствовать, как твои руки обнимают меня… — Леон замолчал, а потом произнес уже совсем другим тоном, будто устыдившись своей минутной слабости: — Нет, я не могу ждать от тебя любви. Ты с самого начала предупредила меня, что никогда не позволишь своим чувствам одержать верх над тобой, чтобы еще раз не совершить новой ошибки. Так?
— Да, это так. — Она прислушалась к голосам, доносившимся со стороны холма. Чиппи и Фиона играли там с деревенскими детьми. Почему они так кричат? А Фиона — громче всех. — Я сказала, что больше не смогу пережить такое еще раз.
— И ты уверена, что приняла правильное решение?
— Я больше не позволю ни одному мужчине сделать мне больно. Поэтому я не собираюсь ни в кого влюбляться.
— И тем не менее ты ждешь любви от меня?
Элен быстро взглянула на Леона, озадаченная его вопросом.
— Я никогда не ждала от тебя любви, Леон.
— Тогда на что ты жалуешься? — Его взгляд стал жестким, а лицо помрачнело. — Если ты не ждешь от меня любви, то почему в таком случае обижаешься?
— Ты знаешь, почему, — ответила она, когда до нее дошел смысл его вопроса. — Дело даже не в том, что ты спишь со мной без любви, а в том, что ты вообще это делаешь.
Леон нетерпеливо передернул плечами.
— Ты смотришь на вещи крайне неразумно.
— Как, разве неразумно ждать, что ты сдержишь свое обещание? Ты предложил мне выйти за тебя замуж ради детей, и я согласилась, естественно полагая, что ты человек слова. — Леон ничего не возразил, и она продолжила: — Ты ведь собирался держать свое слово… я имею в виду, вначале?
— Собирался.
— Так почему же ты передумал?
Леон, казалось, боролся со своими сомнениями. Наконец, он произнес:
— Я буду откровенен, Элен, хотя это тебе может не понравиться. Когда ты приехала сюда, то выглядела какой-то бесцветной и совершенно непривлекательной. В тебе не было ничего, что могло бы привлечь внимание мужчины. У меня не возникало даже мысли… желать близости с тобой. — Он помедлил, заметив, как краска смущения заливает лицо Элен, потом продолжал: — И хотя ты была моей законной женой, я смотрел на тебя не иначе как на прислугу, няню для детей. Но скоро я понял, что на самом деле ты намеренно старалась быть непривлекательной, и однажды я увидел, какой ты можешь быть…