Вскоре французские журналисты назвали новый метод измерения и опознания бертильонадой. Это обозначение стало применяться и на других языках. Один знаток в данных вопросах восторженно писал: "Бертильонада, основанная на стабильности размеров частей скелета человека, это самое большое и гениальное открытие XIX века в области полицейского дела. Благодаря французскому гению вскоре не только во Франции, но и во всем мире не будет ошибок при идентификации и в связи с этим никаких судебных ошибок, вызванных ложным опознанием. Да здравствует бертильонада! Да здравствует Альфонс Бертильон!"

  Бертильон своими измерениями тела, антропометрией практически создал первую всеобъемлющую научную систему в криминалистике.

  Сам он считал достаточными одиннадцать измерений, из которых три - измерения всего тела, четыре - головы и четыре  - других частей тела. Но в регистрационных карточках начиная с 1894 года стали помещать также отпечатки большого, указательного и среднего пальцев правой руки. Еще раньше к карточкам прикреплялись три фотоснимка регистрируемого в различных положениях и давался его подробный "словесный портрет". Эти средства опознания не связаны с измерениями тела, они относятся к учениям о словесном портрете и дактилоскопии, о которых еще пойдет речь в дальнейшем.

  То, что экзальтированно предсказывали сторонники измерений тела, действительно вначале оправдалось. Из Парижа начался триумфальный марш бертильонады по всей Европе и даже за океан. Но уже упорно продвигался вперед новый, более простой и надежный метод опознания - использование отпечатков пальцев, или дактилоскопия, которая вскоре полностью вытеснила бертильонаду.

Неудавшийся трюк индийских пенсионеров

  В конце XIX века антропометрия успешно использовалась полицией многих государств мира. На сотнях тысяч картонных карточек были зафиксированы точные размеры различных частей тела преступников. Если преступник попадался снова, он подлежал измерениям, и полученные результаты нужно было лишь сравнить с уже имеющимися.

  Со всего мира в Париж приезжали все новые криминалисты и другие ученые, чтобы ознакомиться с этим действительно революционизирующим методом опознания. После такого путешествия в 1888 году англичанин Фрэнсис Гальтон (1812 - 1911), который на протяжении ряда лет руководил в Лондоне лабораторией, занимающейся измерениями, заявил: "Я познакомился с месье Бертильоном во время посещения Парижа и имел возможность изучить его систему. Его ассистенты очень тщательно проводят измерения регистрируемых лиц. Их методы точны и быстро выполнимы. Все хорошо организовано".

  О том, что он узнал и изучил в Париже, Гальтон должен был сделать доклад перед научной общественностью. Но рассказать только о том, что он видел у Бертильона, Гальтон считал недостаточным. Он хотел основательно взяться за тему идентификации, раз уж он занялся этой областью знаний.

  Конечно, у Бертильона случались и неудачи при идентификации преступников, и это последним было известно. Метод измерения не мог быть применен к молодым, еще растущим людям, составлявшим уже тогда значительную часть преступников; не применялся он и в отношении женщин. Но даже у взрослых нельзя было исключить некоторые изменения размеров частей тела с течением времени. В ходе отдельных измерений размеры могли быть и умышленно изменены лицом, подвергавшимся регистрации. По всем этим положениям одновременно развивавшаяся дактилоскопия - "осмотр пальцев" - превосходила антропометрию, то есть измерение частей тела.

  Уже в XVIII веке европейские ученые интересовались папиллярными узорами на пальцах и ладонях человека. Но мысль о возможности применения дактилоскопии в целях идентификации, то есть о возможности использования ее в криминалистике, возникла лишь во второй половине XIX века.

  Возможно, что другие народы еще раньше узнали о значении папиллярных узоров. Например, ассирийцы и вавилоняне примерно с 2200 года до нашей эры заверяли документы оттиском пальца. Точно так же китайцы и японцы уже в VII и VIII веках удостоверяли подлинность договоров. Однако неизвестно, использовались ли отпечатки пальцев при идентификации преступников. Но так как доказано, что в XII веке отпечатки пальцев использовались в уголовном процессе, то можно предположить, что указанные народы и раньше могли знать о такой возможности. В 1880 году китайцы располагали уже целой коллекцией отпечатков больших пальцев наиболее опасных преступников. Аналогичным образом дело обстояло в Индии и Персии.

  В Европе же возможность идентификации путем сравнения отпечатков пальцев в Средневековье и в более позднее время была, по-видимому, совершенно неизвестна. Отпечаток пальца под документом, вероятно, свидетельствовал больше своей формой и другими особенностями, чем характером папиллярных узоров; с распространением же подписей про отпечатки пальцев на время забыли.

  Что же такое, собственно говоря, дактилоскопия? Дословно она переводится как "осмотр пальцев". Южноамериканец Джуан Вицетих из Ла-Платы составил это выражение из двух греческих слов: "дактилос" - палец и "ско-пие" - смотреть. Дактилоскопией обозначают применяемые для установления личности знания о том, что папиллярные узоры у каждого человека индивидуальны и от рождения до смерти неизменяемы. Дактилоскопирование - средство, позволяющее отличить одного человека от другого на основе картины папиллярных линий пальцев его рук и тем самым индивидуализировать каждого человека.

  О "папиллярных линиях" - названии, происходящем от слова "папилла" - утолщение, - ниже будет рассказано более подробно.

  Англичанин Вильям Гершель, служивший с 1853 по 1878 год в управлении индийской провинцией Бенга-лией и позднее возведенный в дворянство, может приписать себе заслугу первого практического применения для целей идентификации отпечатков пальцев. Он опубликовал об этом статью в журнале "Природа", которая, однако, по-видимому, осталась незамеченной.

  С той поры прошло восемь лет, когда его соотечественник Фрэнсис Гальтон, антрополог, снова вспомнил об этом методе после того, как в 1888 году посетил Бертильона в Париже и изучил его систему измерения частей тела. Так как Гальтон должен был сделать доклад о всех известных методах и предложениях по идентификации, он решил изучить и данные Гершеля, полученные в отношении отпечатков пальцев. Он обратился к бывшему служащему управления индийской провинцией Бенга-лией и пригласил его к себе, предварительно ознакомившись со всей литературой по этому вопросу.

  - Да, мистер Гершель, то, что я прочел в вашей статье, крайне интересно, - похвалил Гальтон своего гостя, уютно сидя с ним за чашкой чая. - Как вам, собственно говоря, это пришло в голову?

  - Более тридцати лет тому назад, когда я еще был британским правительственным чиновником в Бенгалии, передо мной возникла проблема, связанная с выплатой пенсий бывшим индийским солдатам.

  - Какая проблема? - засмеялся Гальтон. - Ваша касса была пуста?

  - Нет-нет, намного хуже! Как европеец я с трудом различал их в лицо. Почти у всех были одинаковые волосы, у всех одинаковый цвет глаз. Кроме того, у многих были повторяющиеся фамилии, и они не умели писать.

  Перечисление такого количества трудностей вызвало у Гальтона новый приступ веселья.

  - Это действительно проблема!

  - Да, часто случалось, что, получив свою пенсию, они появлялись вторично и утверждали, что еще ничего не получали. А так как я не мог им доказать обратное, я должен был снова платить. Кроме того, с определенного момента я стал замечать еще кое-что, казавшееся мне удивительным.

  - Что же это?

  - Ну, когда я в дни выплаты смотрел на шеренгу белобородых людей в старинной форме, получавших свою небольшую пенсию, то каждый раз все больше удивлялся, какие они долгожители. Любое страховое общество могло бы тут обанкротиться.