— А теперь главное блюдо, моя гордость! Уха из осетрины и семги, жир снят. Если вы скажете, что это плохо, — вы мои враги навеки, — сказав это, Игорь Николаевич хохотнул и наполнил до краев тарелки гостей горячим пряным варевом.

Вкусна была уха чрезвычайно. Да и хозяин ел так, что заражал азартом. После пришло время для серьезного разговора.

— Как я понял, господа, вы во что-то вляпались, — начал хозяин.

Ксор особо не распинался, однако не произнес и слова правды. Дима старался сохранить невозмутимое выражение лица, но способность ангела столь безбожно врать его шокировала. Короче всех высказалась Оля.

— Я знаю один счет в Швейцарии, владелица которого не прикасается к деньгам. За ним не очень-то следят. Можно снять с него немного… Скажем, миллион. Этого нам хватит, чтобы спрятаться.

Игорь с минуту помолчал, после достал сигару, понюхал и положил ее в пепельницу.

— Три года уже не курю. И что вы от меня хотите?

— Помощи, — ответил Дима.

— Непростое дело вы затеяли, — серьезно произнес хозяин. — Вы же понимаете, что если история всплывет, не только вам понадобится глубокое дно. Знаю я эти швейцарские банки… С невостребованными вкладами они обращаются бережно! Никто не хочет расставаться с инструментом, дающим ежегодную прибыль. Знаете ли, друзья мои, на чем так поднялись швейцарские банки в прошлом веке? На еврейских вкладах! Которые немецкие евреи спешно делали, польстившись на невиданные условия. А можете представить, сколько из этих вкладов осталось невостребованными? То-то и оно…

Игорь улыбнулся и хлопнул широкими ладонями по коленкам.

— Ладно! Вы отдыхайте, а я пока проконсультируюсь.

Ксор идет на дело

Ксор сидел на крыше Диминого дома и ждал. Светало. Холодный ветер пронизывал легкую одежду ангела, но это ему не мешало. Он старался почувствовать, когда оперативникам, всю ночь не выходившем из квартиры, станет невмоготу.

Наверняка они уже триста раз проверили содержимое Диминого холодильника и накурили так, что и самим тошно. Ксор чувствовал, что вот-вот один из них подойдет к окну кухни, отдернет шторку, растворит форточку настежь, вздохнет поглубже и отвернется от окна, чтобы прикурить. Вот тогда он, Ксор, и появится…

Хамдиэль, чувствовал Ксор, где-то рядом. Но вовсе не следит за каждым шагом беглого ангела. Странно, думалось Ксору. Но Хамдиэль — Ксор это чувствовал так же верно, как и холод кровельного железа — мало того что был чем-то увлеченно занят, так еще и не имел особого желания ревностно ловить своего друга, с которым рука об руку — или крыло об крыло — они провели столько времени и сотворили столько дел.

Ксор знал, что будь поручено именно ему кого-либо изловить и уничтожить, в секунды решилось бы дело. Что изловить: стоило только коллегии архангелов хмыкнуть о бесперспективности Содомитских и Гоморрических развлечений, как уже струились во Вселенную потоки энергонов, производимые горящими в пламени небесном гражданами этих распутных городов.

Не оставить и тени жизни в любом заданном объеме пространства, камня на камне, атома возле атома — это Ксор умел сделать виртуозно, так ведь Орэс все-таки! Хамдиэль — он Борэа, по его ведомству проходит созидание, и очень может быть, что сейчас руками Хамдиэля вновь что-то сотворяется, а он, Ксор, и иже с ним Дима с Олей — так, жалкая компания муравьишек, не знающих, куда они бегут.

Скрипнула форточка в кухне Диминой квартиры. Пора подниматься… Влететь в кухню неслышно не получилось. Тесный оконный проем попытался задержать стремительное наступление Ксора, да где там… Оперативник только и успел, что повернуться на треск рамы и звон стекла, но Ксор уже обхватил его затылок и сдавил гортань, вместе со всеми прилегающими венами и артериями. Способность к сопротивлению покинула оперативника быстро. Аккуратно уложив его на пол, Ксор двинулся в спальню. Еще в коридоре он услышал щелчок пистолетного затвора. Не медля ни полсекунды, Ксор вернулся в кухню…

Мягко шагая и держа ПМ наизготовку, полноватый сержант прошел по коридору и остановился возле кухонной двери. Прислушался к тишине. Абсолютно тихо… Медлить было нельзя. Ударом ноги он распахнул дверь, впрыгнул в помещение, больно получил по левому локтю дверью, отскочившей от стены, но обнаружил только своего напарника, без чувств валяющегося на полу. Форточка висела на одной петле, рама была сломана, оконное стекло треснуло. Сержант сунул пистолет за пояс и наклонился к товарищу.

Где-то по соседству, совсем близко, буквально рядом, будто и не в соседней квартире, а в соседней комнате, раздались удары молотка. Было даже слышно, как звенят с натугой входящие в древесину гвозди. Сержант приложил руку к шее товарища. Пульс был ровный, но мелкий и частый. Под подбородком багровели отпечатки сильных рук.

Бесшумно поднявшись с пола, сержант ступил к окну. Двор пуст. Никто из старушек не провожает взглядом никакого прохожего. Молоток в соседней квартире не умолкал. Вот, наконец, отстучал последний, пятый гвоздь, и на пол упало что-то тяжелое.

Волна ледяного ужаса омыла внутренности сержанта: он вдруг осознал, что звуки исходили вовсе не из соседней квартиры, а действительно из соседней комнаты. Шепотом чертыхаясь, сержант бросился в спальню, стараясь не топать и держа пистолет как в кино, двумя руками. Толкнул дверь. Она не поддалась. Сильнее! Еще сильнее!

— Головой попробуй, — с улыбкой прозвучало из-за приколоченной к косяку двери.

— Открыть дверь! — заорал сержант. — Приказываю немедленно открыть дверь! Иначе открываю огонь!

— Огонь? Ну поджигай! — рассмеялись за дверью.

Ксор склонился у черной «Волги» с частными номерами и непроглядной тонировкой и постучал в водительское стекло. Окно на сантиметр приоткрылось…

— Простите, — сказал Ксор, — но там на третьем этаже стреляют, и кровь из-под двери течет…

— Костюк! — закричал оперативник, выскакивая из-за руля, — задержи гражданина! — И бросился к подъезду.

— Да-да, конечно, — кротко проговорил Ксор, проводив бегущего взглядом и поворачиваясь к подходившему Костюку. — Я никуда, я подожду…

Костюк протянул руку открыть заднюю дверь, и Ксор молниеносно треснул его головой о кузов машины. После сел за руль, завел мягко зафырчавшую «Волгу» и поехал куда глаза глядят. К девятиэтажке в спальном районе он добрался только через час.

Дима отворил балконную дверь и впустил Ксора. Ничего не говоря, ангел вручил ему бумажник.

— Вот она, эта карточка! — радостно воскликнул Дима, отыскав в кожаных закоулках белый твердый прямоугольник.

— Отлично, — сказал Ксор.

— Быстро нашел?

— Да, но стреляли, — Ксор кивнул и одновременно пренебрежительно махнул рукой и спросил:

— За что у вас «Волгу» не любят? Такая машина! Ведешь ее…

— …будто плечом толкаешь, — закончил фразу Дима. — Ты что, «Волгу» угнал?

— У милиции, — кивнул Ксор. — Чисто из хулиганских побуждений. И вовсе не плечом толкаешь: летит ласточкой!

— У этих двигатели несерийные, мощность повыше, чем обычно. А машину ты где оставил?

— А там где-то, — Ксор неопределенно показал рукой в сторону. — Прогулялся немного… Хорошо быть человеком!

За деньгами

Утром того же дня Игорь Николаевич ушел, ничего не сказав. Вернулся в обед, ничуть не усталый, принес здоровенную бутыль граппы с грушей на веточке внутри.

— Ну-с, друзья, все согласовано. Вас, — тут Игорь Николаевич слегка поклонился в сторону Димы, — мой клиент знает только с хорошей стороны. Поэтому договоренность была достигнута мгновенно. Времени потребовала организация канала связи, но трудности носили сугубо технический характер. Наше участие…

— Интересно, интересно… — перебил Дима.

— … в совокупности обойдется вам в половину суммы. Ну а как иначе? Я рискую непосредственно, так сказать, головой. Чейз тоже нуждается во вспомоществовании. Кроме того, есть «крыша» — всесильная и могучая. А вы как думали? Ей тоже надо отстегнуть…