— Но ты наверняка вспомнишь, сколько лет твоей дочери, — любезным тоном продолжила Пейдж, и когда ты познакомился с ее матерью. А отсюда легко припомнить…

— Как долго я оставался свободен. Понятно, куда ты клонишь. Если мы развелись около семи лет назад, а Дженнифер скоро будет шесть… Ты совершенно права, Пейдж, — сказал он. — Почти тогда же, когда ты подала на развод.

Он увидел, что она едва заметно вздрогнула.

— Ты завидуешь тому, что я в отличие от тебя добился успеха в жизни?

— Конечно, нет. Да и с чего ты взял, что я погрязла в рутине?

— Начнем хотя бы с твоей фамилии, — сказал он. Управдом назвала тебя мисс Макдермот — как ты и требовала в заявлении на развод, когда тебе надоело быть Пейдж Уивер.

Она вздернула подбородок.

— Что ж, я не вышла замуж во второй раз. Жизнь меня хотя бы чему-то научила.

— Что ты этим хочешь сказать? Что меня — нет?

— Ну, а какой еще может быть вывод? Ты связался с женщиной после разочарования в любви…

Он взял яблоко из миски на столе и потер его о рукав.

— Ты не лишена интуиции, насколько я могу судить.

— Если речь о том, что ты ошибся в выборе, то в том нет моей вины.

— Я говорю о твоем предположении, что я был разочарован в любви к тебе, — мягко проговорил он, наблюдая со злорадством, что стрела попала в цель: в ее больших карих глазах вспыхнуло раздражение.

— Брось, Остин. Даже неудачные браки — особенно неудачные — имеют последствия. Люди способны на безумные поступки, как бы они ни жаждали свободы.

— Можно подумать, ты сама прошла это. И какие же безрассудства ты совершила?

— Никаких, — отрезала она.

Остин печально покачал головой.

— Какая жалость — так зажать свои чувства, что позабылось, как изливать душу!

— От твоих нападок суть дела не меняется. Обстоятельства твоей жизни ясны: ты здесь с ребенком, а ее мать — ты знаешь, где она?

Он ответил, криво усмехнувшись:

— У меня нет адреса.

— Я хотя бы извлекла урок из прошлого.

— Вот как… Кстати, как твоя мама?

Пейдж насторожилась.

— Прекрасно.

— Все так же упивается своими болячками?

— Ее болезнь — не выдумка.

— Очень уж она драматизирует ее.

— И с чего это тебе взбрело в голову, будто мне важно, что ты думаешь о моей маме?

— Меня тоже не интересуют твои суждения обо мне.

Она тотчас же закрыла глаза, и он заметил, как изменилось на миг ее лицо, словно замечание больно кольнуло ее,.

— 'Ну, не ирония ли судьбы, — проговорил он задумчиво, — что женщина, не пожелавшая быть моей женой, нанимается ко мне вести домашнее хозяйство?

— Ненадолго. — Пейдж вытерла стол и отодвинула кружку с цветами в сторону. — В духовке стоит запеканка с курицей, салат в холодильнике. Можешь не волноваться, там только полезные продукты — «Жене напрокат» недоставало только обвинений в пищевом отравлении.

Дженнифер проскакала по вестибюлю и бросилась к отцу.

— Совсем как моя прежняя комната!

Остин встретился взглядом с Пейдж.

— Спасибо, — с трудом выговорил он.

Она пожала плечами.

— Это Сабрина постаралась. Продукты по твоему списку закуплены. А теперь, когда все сделано, я не стану вам мешать. — Она прошла мимо него и взяла пальто со стула. — До свидания, Дженнифер. — Ее голос смягчился. — Надеюсь, тебе понравится в Денвере, несмотря на холод.

Остин даже не заметил, как она вышла.

Дженнифер неотрывно смотрела ей вслед.

— Почему она ушла?

— Наверно, у нее много неотложных дел.

— А почему она говорила так, будто больше не придет?

— Может, ей не хочется.

— Ты, видно, ей не понравился, — констатировала девочка.

Не по летам зрелые суждения Дженнифер не раз изумляли Остина. В свои пять она была на редкость наблюдательной.

Что ж, он и правда сделал немало промашек в жизни, но не все, что он делал после их развода, заслуживает порицания.

Дженнифер, например, никак не назовешь ошибкой.

И как только, печально спрашивала себя Пейдж, угораздило ее втянуться в этот бредовый спор? Почему она вообще позволила себе высказываться? И как это она умудрилась подставить себя под его язвительное замечание, будто ему плевать на то, что она думает о нем?

Можно было просто не вступать в разговор.

Хранить холодное молчание. Или хотя бы не заводить разговор о матери Дженнифер.

Но нет — ее так и подмывало держаться мегерой.

Правда, не без причины: Остин, надо полагать, связался с этой женщиной, не дав чернилам просохнуть на бракоразводном свидетельстве, раз у него почти шестилетняя дочь. Но Пейдж даже и не подозревала о сопернице; видно, он вел себя очень осмотрительно, строго охраняя свою двойную жизнь.

«Если продолжить в том же духе, — произнесла она вслух, — можно просто свихнуться из-за того, что случилось много лет назад и уже неважно. Довольно!»

Она глубоко вздохнула и попыталась выбросить проблемы из головы, направляя свой «минивэн» в гущу движения в час пик.

По крайней мере, первая и самая трудная встреча уже позади. И Остин постарается всячески избегать других встреч.

Зазвонил сотовый телефон, и она воспользовалась красным светом светофора, чтобы достать его из сумки.

— Когда ты выезжаешь от Остина? — спросила Сабрина.

— Я уже еду домой. В чем дело?

— Можешь остановиться у дома Калеба? Это почти по пути.

— Меня мама ждет.

— Всего пятнадцать минут, — уговаривала Сабрина. — Я забрала домой платье для подружки невесты, прикинув, что тебе не выкроить время для примерки, разве что в часы работы.

Пейдж попыталась подавить вздох. Сейчас, когда ей все еще было плохо от слов Остина, не хотелось никого видеть. Хотелось просто домой и…

И не встречаться с мамой, подумалось ей. Можно только порадоваться отсрочке перед тем, как предстать перед всевидящим оком Эйлин. По сравнению с ней Сабрина — как бы проницательна она ни была — просто близорука.

— Ладно! Скоро буду.

— Отлично. Мне в любом случае нужно поговорить с тобой, — уже серьезнее произнесла Сабрина.

Пейдж ненадолго забыла о собственных проблемах.

— Дело ведь не в Калебе? Вы ведь не поссорились?

— Ну, это уже не считается. Это наше любимое занятие, — с прежней веселостью ответила Сабрина. — Дело в маме.

— Опять?

— Ты, верно, хотела сказать «все еще». Расскажу, когда приедешь.

Когда Пейдж припарковывала машину перед трехэтажным особняком в георгианском стиле, принадлежавшем Калебу Тэннеру, Сабрина открыла дверь, окликнула подругу и начала от нечего делать обдирать отставшую от стен краску у входной двери.

— Когда-нибудь этот особняк вновь приобретет должный вид, — сказала Пейдж, поднимаясь по ступеням. — С твоим-то вкусом и деньгами Калеба вы горы свернете — Жаль только, что хорошая погода не продается, чтобы работать над внешней отделкой и зимой, — заметила Сабрина. Она провела Пейдж в недавно отделанную гостиную и вынула пакет с платьем из шкафа. — Оставим разговор на потом, — заявила она. Начнем с главного.

Платье было из малинового шелка с маленьким турнюром. Это была одна из самых красивых и непрактичных вещей, которые доводилось видеть Пейдж.

— Потрясающе, — сказала она, повернувшись к зеркалу и поправив ворот, пока Сабрина застегивала длинный ряд пуговок на спине. — Только не говори, что Кэсси пришла в восторг от цвета. С ее рыжими волосами…

— На ней будет сиренево-голубое, но в этом же стиле, — рассеянно отозвалась та.

Пейдж пристально взглянула на нее.

— Так что затевает твоя мама?

— Она пригласила кузину и подругу, с которой я не виделась лет десять, быть моими подружками на свадьбе.

— Как заботливо с ее стороны.

— Еще бы! Но это не все. Она пригласила их, даже не удосужившись предупредить меня. Я узнала это от старой подруги, позвонившей, чтобы сказать, что она в восторге от приглашения на свадьбу, и узнать, когда можно забрать платье.

— И что ты думаешь делать? Подыскивать шаферов, чтобы всех было поровну?