Когда же, наконец, все прошли через сфинкса, учитель разделила нас на три группы.
— Итак, все, кто стоит, где стоит Рома, использовали самые сложные из этих трёх, а сам Рома даже использовал четвёртое, которое мы не проходили. – Она с довольной улыбкой ему кивнула. – Во втором стоят те, кто использовал первые и вторые контра. В третьем – те, кто завалился.
Зажмурив от облегчения глаза, так как я стояла рядом с Ромой, я покачала головой. Ну, да, самое лёгкое и есть самое сложное? Вот так дела…
С зельеварения мы отправлялись на обед в возбуждённом состоянии. Я до сих пор не могла прийти в себя от сфинкса, а также от того, что не разревелась при всех при виде Артёма и как всегда его надменного и саркастичного вида. Он был прекрасен в своей надменности и слегка похудел – скулы его стали более точные, а глаза ещё больше и зеленее, если это вообще возможно. Девушки вились вокруг него также как и раньше, но теперь он стал обращать на них внимание и надо сказать, даже некоторых поощрял. Это было невыносимо. Это было неправильно… Я просто не верила и хотела провалиться в тартарары и сгореть там, но я всё ещё была здесь и продолжала гореть изнутри от опасной и неправильно влюбленности в него.
Мальчики, увы, завидев его, тут же пошли с ним поболтать, и я осталась одна среди огромной толпы в коридоре. Руки мои задрожали, и я в ужасе оглядывалась по сторонам. Увы, даже Даша куда-то умудрилась пропасть! Артём в этот момент довольно захихикал от того, что какая-то девушка что-то там ему делала с шеей.
Оказавшись, наконец, около него, мальчики стали болтать. Артём лениво откинул голову набок и положил свою руку на талию девушки рядом. Затем он нахмурился и мне так захотелось разгладить складочку между его бровями, что просто не было сил! Неожиданно для себя, я поймала на себе его взгляд. Я задохнулась и резко отвернулась, ведя себя как полная дура, и почесала быстро прочь. Но его взгляд… это был не тот взгляд, что я ловила частенько от него, это был взгляд, что никогда не хотелось встречать в этих зеленых глазах – холод и призрение.
Оказавшись в столовой одной из первых, я стала возить еду по тарелке, без какой-либо охоты её есть. Сдавшись, я вылила содержимое склянки с зельем в чашку с обычной водой и залпом её выпила.
Пока было время и здесь не было никого из тех, от кого мне хотелось реветь и реветь в подушку, я выскочила прочь из столовой.
Устроившись на землю перед парником, ничуть не стесняясь тому, что могу запачкаться, я стала глядеть на серое небо. Я чувствовала себя подавлено. Но ещё хуже - разбитой вдребезги окончательно. Я просто не понимала, как могло такое произойти. Так резко и неожиданно. Перед глазами почему-то всегда плыли те воспоминания, в которых Артём подшучивал надо мной, намекая на что-то большее, но там не было этого холода и призрения – там была признательность и поддержка, всегда и во всём. Это было больно. Действительно. Неужели каждая моя влюбленность должна кончаться именно так? Что Денис, что Артём… Сжавшись в комочек, я разревелась.
— А сейчас вы должны им оборвать листки. Они ядовиты, поэтому будьте осторожны, также как и с их ветками – они любят поиграть с людьми и от порыва веселья могут задушить человека, – монотонно говорил Афанасий Андреевич, пока мы надевали специальные перчатки и защитные очки для глаз. – Листки нужно срезать каждые полгода, да к тому же, они очень полезны от ожогов…
— Или для ожогов, - прошептал рядом стоящий Филипп. – Я помню когда их мой брат коснулся… Это было очень смешно… он тогда такой красивый был с этими ожогами.
— О, я представляю! – откликнулся Саша, и они вместе стали «раздевать» ветку игривой лианы.
Взяв в руки ножницы, я самостоятельно рядышком мучилась с другой веткой. А потом у меня закружилась голова и резко затошнило. Саша и Филипп тут же обратили на меня внимание.
— Эмма, что с?.. – но тут и Саша схватился за живот и позеленел.
Филипп осел на землю и его покачивало. Учитель тут же подбежал к нам и нас отправили вместе с Сергеем и Николаем, что пришли помочь донести нас до медпункта.
Я видела серые тучи кое-какое время, а потом меня накрыло темнотой.
… В зале кружились пары, все смеялись и веселились… Я ходила среди этих пар и никто меня не замечал, отталкивал и опрокидывал на пол, будто меня там не было. Завидев впереди знакомую спину, я подбежала к Филиппу, но он был поглощен беседой с какой-то девочкой. Я стала пытаться докричаться до него, даже толкала его – но для него меня будто не существовало, я, будто была пустым местом. Я в страхе от него отстранилась и стала бродить по залу, пока не наткнулась на ещё одну знакомую фигуру. Саша. Но он так вообще тут же от меня отвернулся и ушёл. От страха того, что я умерла, я отчаянно искала хоть кого-нибудь, кто меня видит – но таких не было.
— Эмма? – позвал меня голос, и я обернулась на него. В другом конце зала стоял Артём, и он был очень испуган. Я подалась к нему, но толпа не давала.
— Артём! Артём! – тут же закричала я, пытаясь пробраться через непроходимую толпу. Артём моментально подбежал к другому краю огородившей нас друг от друга толпы и протянул мне руку.
— Возьми меня! Я тебя вытащу! Обещаю… - Его глаза сверкали такой искренностью, что я прослезилась и потянула ему руку. Наши пальцы сомкнулись, и он уже стал меня тянуть на себя, как толпа волной оттянула меня назад.
— Нет! Артём! Помоги мне, пожалуйста! Не покидая меня! – закричала я, в ужасе и меня вновь накрыло темнотой.
— Эмма! Эмма! – тряс меня кто-то. – Ну же, Эмма, давай же! Просыпайся! Это всего лишь кошмар… Я слышу тебя!
Глаза защипало от неяркого света, и я их тут же распахнула.
— Слава богам! – меня сразу прижало к кому-то. – Мы так испугались! Ты так кричала! Мы просто не знали, что и делать с Сашей.
— Филипп? Филипп, боже, Филипп! – прижалась я к другу сильнее. – Ты просто не представляешь, как я счастлива, что это ты!
— Тсс, всё я представляю. Ты как? Ничего не болит? Ты так кричала сейчас…
— Это просто кошмар, - убеждала я его и себя одновременно. – Я в порядке. Правда.
— Хорошо, потому, что нам пора.
— Уже ночь?
— Давно за полночь… Зелье подействовало очень хорошо, мы с Саней час назад встали, ждали тебя, а потом тебе приснился этот кошмар, где ты кричала наши имена и металась по кровати. Мы пытались тебя разбудить, но ты… не поддавалась до сего момента.
— Со мной точно всё порядок. Просто я ничего не ела, а выпила зелье с водой. Может поэтому и вы не могли меня разбудить, – пожала лишь плечами я, и Филипп отпустил меня. Он с пониманием глядел на меня, и я побелела. – И имя Артёма вы слышали также… - прошептала я, а он всего лишь кивнул.
— Так, раз ты порядок, мы тоже, может, отправимся в путь? – нашёлся Саша, выручая ситуацию.
— Чтобы мы без тебя делали! – обернулся на него Филипп. – Если бы не ты, мы бы так тут и остались! – Он с улыбкой встал и достал все наши вещи из маленького кошелька – а это были большие рюкзаки.
Взяв свой, я тут же надела его на себя. Саша сделал точно самое. Как хорошо, что нас никто не переодел в пижамы!
— А как же куртки, шапки? – изогнув бровь в недоумении глядел на нас Филипп, достав одну из курток из того же кошелька. Мы с Сашей переглянувшись так и прыснули. Очевидно – нервное.
Крадучись, мы добрались до зала Лестниц и стали медленно, всё время, прячась в тенях, преодолевать их. Через минут десять мы были перед дверью, ведущей на выход к Северным воротам.
Оказавшись на мосте, мы выключали с помощью теневых заклинаний фонари, что могли нас выдать с потрохами, а потом бегом преодолели его и спрятались за кустами, ожидая, когда миротворцы появятся и заинтересуются выключенными фонарями.
Когда те появились, мы выскочили из укрытия и стремглав помчались к воротам. Переглянувшись в последний раз, мы выскочили за них и, не останавливаясь, побежали вперед по дороге в Чародей. На полпути послышались крики погони, и мы замерли. Снова переглянулись, схватились за руки и переместились с мощным хлопком.