Когда же результаты озвучивала Елизавета на всю школу, он встал рядом со мной, хотя я не была капитаном, и обнял именно меня, поздравив с серебром. Хотя он считал, что золото шло больше к моим глазам и надел на меня свою медаль, отдав мне как самому лучшему игроку.
В общем, день игры в «захват флага» закончился большим пиром в зале столовой и все были несказанно счастливы и да, многие переели.
Я хотела поговорить с Артёмом, и всё-таки сказать ему о своих как мне казалось чувствах, но Саша перехватил меня, и я весь вечер провела с ним и ребятами. Делать было нечего, и я рассказала всё Марине, когда мальчики ушли играть в настольный футбол.
Марина сказала следующее:
— Эмма, чтобы понять, что ты чувствуешь к нему между: симпатией и влюблённостью стоит поцелуй. Он расскажет, что же ты чувствуешь. Ты говоришь, что хочешь этого, но боишься быть отвергнутой, но Эмма ты ему не безразлична и стал бы он отдавать нам флаг за просто так?
На это я ей сказала, что не представляю, зачем он это сделал и вообще иногда он ведёт себя странно. Марина протянула «влюбился», а я лишь толкнула её в бок и добавила, что если бы я знала точно.
— Знаешь, Эмма иногда люди долго сходятся, будто их что-то заставляет пройти проверку на «прочность». Иногда их пути настолько опасны друг к другу, что порою о них снимаются фильмы либо пишутся книги. А ещё этот твой Денис? Ты искала его?
— Нет, - я посмотрела на свои руки, которые теребили пододеяльник моего одеяла.
Марина погладила Воробушка за ушками и приобняла меня.
— Я за тебя, в любом случае, с кем бы ты ни была. Но Тёма мне нравится больше, - добавила она под конец. Поцеловала меня в щёку и подошла к двери.
— Эмма, ты моя лучшая подруга, не держи всё в себе, хорошо? Мне ты можешь доверять. Правда. Я до сих пор сожалею о нашей той ссоре, я не хотела. Я думала, что оберегаю тебя, но…
— Ничего, Марин… - я подняла на подругу счастливые глаза. – Ты же знаешь, как мне дорога? Верно?
— Знаю, потому что люблю тебя, подруга. – Она подмигнула и заметила: – До встречи завтра. Нам предстоит урок у нашей зарубежной учительницы утром…
— Она тебе нравится, признай!..
— Да-да, она клёвая. Она чем-то похоже на Елизавету, но старше и кажется, добрее. Хотя, с Лизой ясно – дочь и всё такое…
Я кивнула.
— Ладно, Эмма, спокойной ночи.
— Спокойной ночи, - кивнула я.
Дверь за Мариной закрылась, и я задумчиво перевела взгляд с компьютера на подушке на своего кота. Да, день предстоит длинный.
***
Мы столпились перед кабинетом с красивой золотой табличкой с аббревиатурой «Ш. Р. З. З.» на первом этаже. И чтобы попасть туда, нам надо было лишь спуститься с этажа, где находился наш дом и свернуть по главной лестнице влево и попасть в дверь, ведущую в «уличный коридор». Почему уличный? Ну, может из-за отсутствия окон и арочных проходов вместо дверей, ведущих в середину, где находился всегда зелёный газон в жаркое время года, и хороший «стадион» для игры в снежки – зимой. Погода, к сожалению, была дождливая, и там сновали школьники поунылее, чем обычно, кто, чем погруженный: книгой, общением и созерцанием неба.
Второступенники, а именно те, кто записался на этот предмет, переминались на месте с ноги на ногу от нетерпения, неотрывно глядя на дверь. Ещё бы, уроки нашей зарубежной учительницы нравились всем! Я и Марина, что удобно уселась на пустую раму от окна, задумчиво переговаривались, удивляясь, почему и Филипп, и Саня не выбрали сей предмет.
— А я думаю, что они оба сговорились и воду мутят. Сто процентов, – озвучила свою мысль подруга. – Вот увидишь, нам ещё им задницы придётся спасать.
— И всё же – не понимаю их, чем лучше ещё один предмет про историю, чем этот?
— Ну, дураки же, что сказать. А предмет клёвый. Как мы в прошлый вторник с тобой лабораторную хорошо сделали – взяли да и разобрали на составляющие сыворотки правды, – восхищалась Марина нашему успеху, воспоминая мои сетования над пробирками.
— Может всё-таки и вправду им зельеварения хватит? – задумчиво глядя на небо, попыталась понять я ребят.
— Да ну! Зельеварение – это одно, там нас учат действительно всему, что связано с котлом, профессор Меланта же говорила! Это азы, да и то… сама знаешь.
Ребята вдруг расступились от двери, и мы с Мариной завидели приближающуюся по коридору учительницу.
Это была высокая и стройная дама с формами: волосы у неё были каштановые, а кожа - матовая, ярко-голубые, небесные глаза буквально светились умом и внимательностью, присущая всем учёным и серьёзным людям. Да, именно такой была Меланта фон Штейн, зарубежная учительница прямиком из Германии.
Она остановилась перед нами и одарила всех одной из чудесных улыбок, которая, казалось, при таком внимательном взгляде не вяжется, но на самом деле, стоило ей улыбнуться, и она вдруг становилась моложе и красивее.
— Здравствуйте, - чётким и вкрадчивым тоном проговорила она. – Рада вас видеть, входите же скорее в класс – звонок!
— Профессор фон Штейн, вы не могли бы проверить меня, мне кажется, я что-то неверно сделала… - подлетела с улицы Мила с такими же длинными волосами и голубыми глазами, как и обычно.
Учительница кивнула и протянула руку к папке в руках Милы.
— Ребята, идите в класс: сегодня у нас сложная тема, мы наконец начнём наш предмет, – с довольной улыбкой произнесла она, подгоняя нас взмахом руки.
Услыхав такие хорошие новости, ребята стеклись в класс и стали приготавливаться для урока. А подготовка обычно требовала достать палочку, отложить сумку с книгами в специальный ящик и встать в шеренгу перед рабочими местами. Очень редко на уроке профессора фон Штейн кто-либо сидел, так как учительница любила говорить, что у нас «жизненный урок, вы не будите отсиживаться в бою, когда дорога каждая секунда».
Сегодня же, в середине кабинета, а он был пуст – ни парт, где недавно стояли приборы для разбора зелья с пробирками, ни даже так любимых учителю наглядных предметов – отныне там стоял один длинный стол и какие-то разномастные предметы, спрятанные под чёрной простынёй.
— Итак. - Вошла в класс профессор Меланта, держа одной рукой палочку, которой ударяла по ладошки другой руки. Глаза её лучились интересом и властью, которая может быть только у великих учителей, у которых на уроках даже чихнуть без проса боялись. – Как я уже говорила, сегодня мы начнём-таки наш предмет, но для начала вводный урок… - и она сняла простыню со стола.
Там были и кувшины, и фрукты, и даже препарированные лягушки.
— Кто из вас хочет попробовать понять, какое из заклятий применено к каждому предмету на столе, хотя бы одному. – Она оглядела нас строгим взглядом и добавила. – Урок вводный, так как никто из вас ещё не изучил азов, я не буду ставить плохие оценки, просто интересно у кого лежит к этому интуиция.
Я задумчиво подошла к столу и стала разглядывать странной формы банан.
— Ммм, возможно трансформация. Неопытная, – с разрешения озвучила я.
— Именно, - довольно закивала учительница. – Кто-нибудь ещё хочет попробовать?
— Можно, мэм? – подняла руку Марина, выходя из шеренги. На уроках профессора фон Штейн приходилось говорить «мэм», «сэр», «мистер» и прочее, так как учительница привыкла к другому обращению учителя и ученика, но никто не жаловался и, хотя иногда запинались, пытаясь говорить «фон» как «Фоновна», но быстро переправлялись на «профессор». А учительница делала вид, что не замечала промашки.
— Да, Эбель – нужно.
Марина разглядывала буквально все предметы на столе, пока не остановилась перед чайником, который как мне показалось, зашипел, словно радио ища волны.
— Я думаю это преображение, – неуверенно объявила Марина.
Учительница подошла к предмету и сжала губы в тугую линию.
— Не совсем верное название, но почти правильное. Этот чайник, как и банан трансформированный. – Затем она обратилась ко всему классу: – У меня на уроке я собираюсь научить вас с ходу понимать чары, произведённые над предметом и человеком. Позже, когда вы станете старше, вы начнёте расшифровывать заклинания на ходу в пылу боя, стоит, как говорится, послышать свист того заклятия, которое собирается использовать против вас ваш противник. Я научу также разрушать их, как впрочем, - она хитро улыбнулась, коснулась кончиком палочки чайник и банана и те приняли своё истинное обличие: радио и живая мышка, которая испугавшись, спряталась за радио. – И в конце года каждому из вас без изучения трансформации, если вы будите учить, будет подвластна сила превращения предметов туда и обратно, но вы, надеюсь, понимаете, что только самых лёгких – больших предметов и на короткий срок, а не углублённо и навечно.