— Я слышал от одного бледнолицего, что Гринли — настоящее имя одного человека, известного под прозвищем Нефтяной принц. Знаешь это?

— Это я и есть, — зачем-то сознался Гринли.

— И еще я слышал от бледнолицых, что Батлером звали предводителя банды искателей. А этого ты знаешь? Не твой ли это спутник?

— Нет.

— А где расположена нефтяная залежь, которую ты продал?

— На Челли.

— Неправда, там нет ни капли нефти.

— Да, верно, я хотел сказать: недалеко от Челли.

— Так где?

— На Глуми-Уотер.

— И это ложь. Не возражай! В этих краях нет ни одного местечка размером больше моей ладони, где бы я не побывал. В наших местах нет нефти. Ты лжешь!

— Черт побери! — взорвался Нефтяной принц. — Я что, должен…

— Помолчи! — оборвал его вождь. — Я сразу увидел, что вы бесчестные люди, а калюмет раскурил только потому, что меня к этому вынудили.

— Теперь ты ищешь отговорку, чтобы нарушить свое слово?

Нитсас-Ини гордо повел рукой и проговорил, в то время как презрительная усмешка пробежала по его лицу:

— Из-за таких людишек, как вы, ни один человек не упрекнет меня в нарушении слова.

— Так дай же нам оружие, патроны и мясо, а потом позволь уехать! И верни мне мой чек! Зачем ты его спрятал?

— Отдам я его не тебе, а тому, кому он принадлежит. Ты обманом забрал эти деньги у бледнолицего, купившего месторождение, в котором нет ни капли нефти. Вольф знает, что надо делать.

Он вытащил бумагу из-за пояса и протянул ее Вольфу, многозначительно подмигнув ему. Тот быстро спрятал листок в карман.

— Стой! — крикнул Гринли, причем глаза его гневно сверкнули. — Документ принадлежит мне!

— Ага, — произнес Вольф, любезно улыбаясь.

— Отдайте мне его!

— Нет, — ответил Вольф все с той же любезной улыбкой.

— Почему? Вы хотите украсть его у меня?

— Нет.

— Так отдайте чек! Иначе вы станете вором, и я…

— Умерьте тон, мистер Гринли! — совсем не ласковым голосом прервал его Вольф. — Если вы меня оскорбите, считайте себя погибшим. Я не занимаюсь воровством.

— Тогда почему же вы взяли не принадлежащий вам документ?

— Потому что у нас осталось много неясного после вашего рассказа, и вы так быстро стараетесь смыться. Люди, познавшие лишения и только что избегнувшие смерти, нуждаются в покое и уходе. Вы бы могли все это получить, но торопитесь удрать. Любой другой на вашем месте привел бы нас к нихора, чтобы отомстить. Но вы и этого не хотите. Вы стремитесь побыстрее уехать — только бы уехать, лишь бы побыстрее! Это естественно объяснить обычным страхом перед теми, кто едет за вами.

— Думайте, что хотите, это нас не касается, — надменно ответил Нефтяной принц. — Я раскурил, с вождем трубку, а через него — со всеми остальными. Вождь должен выполнять свои обещания и не может ничего у меня отобрать.

— Совершенно верно, мистер! Нитсас-Ини будет держать свое слово.

— Так отдайте мне чек!

— Я? И не подумаю! Я у вас ничего не крал, а чек я сохраню для того, кто выдал его вам, — и, увидев, что Нефтяной принц готов вспылить, оборвал его: — Закройте рот! Не воображайте себя героем, который заставит меня испугаться! Если бы вы были честными людьми, то запросто остались бы с нами. Если вам выплатят деньги на три — четыре дня позже, вы не пойдете с сумой по миру. Хочу сказать вам, что думаю. В первый момент я было принял вас за джентльмена, но это прошло, как только я услышал ваш рассказ.

— Он правдив!

— Чепуха! Вы сказали, что Олд Шеттерхэнд, Виннету, Сэм Хокенс и другие попали в плен вместе с вами? А вы вырвались одни! Мистер Гринли, это же просто небылица! Вы назвали нам людей, которые бы освободились из плена гораздо раньше вас. Возможно, вы и привели их в руки нихора. Лично для меня этот чек теперь стал главной уликой. Мы освободим пленных, либо они сами освободятся и отправятся по вашим следам. В любом случае мы встретимся. Тогда мы, естественно, увидим этого банкира, мистера Роллинса, и я верну ему чек. Если сделка была честной, вы можете преспокойно остаться с нами; если же вы обманули его, то нам и вам придется поступить по-другому. Нефтяной принц подскочил с земли и закричал:

— И вы это говорите мне? Так, мне надо срочно уехать! Что, вам надо знать причины? Вот одна, например: трубка мира раскурена, и никто не может меня здесь удерживать!

— Этого никто и не будет делать, — спокойно ответил Вольф.

— И я должен получить все, что мне было обещано!

— Оружие, порох, свинец и мясо? Да, это вы получите.

— И документ! Это — моя собственность!

— Если он будет подтвержден!

— Нет, сейчас же! У меня ничего нельзя отнять, потому что вождь за всех своих раскурил с нами калюмет.

— Точно, но, мистер Гринли, разве вы считаете меня навахо?

— Не болтайте чепуху!

— Прекрасно! Стало быть, я не отношусь к людям Сильного Грома. Вы, может, станете утверждать, что я тоже курил с вами калюмет?

Нефтяной принц вытаращил глаза и не нашел ответа.

— Так-то вот, — снисходительно усмехнулся Вольф, — где-то вы вели себя хитрым лисом, а сегодня вам не повезло. Здесь, на Диком Западе, не ездят с сотней тысяч долларов в кармане, а если такое и случается, то деньги прячут, а не выставляют их напоказ. Вы услышали все, что я хотел вам сказать.

Он встал и хотел уйти, но Нефтяной принц схватил белого за руку и крикнул:

— Чек или я вас удавлю!

Вольф резким толчком стряхнул его руку, вытащил револьвер и угрожающе сказал:

— Если вы посмеете подойти ко мне хотя бы на один шаг, моя пуля продырявит вашу башку! Для меня все равно, останетесь вы с нами или уберетесь прочь, а эту бумагу я отдам вам не раньше, чем освобожу своего племянника и поговорю с банкиром. И хватит с меня!

Вольф ушел, а Нефтяной принц, будучи не в состоянии его удержать, остался ни с чем. Вне себя от гнева он обратился к вождю. Тот слушал его, улыбаясь, а потом ответил в очень спокойном расположении духа:

— Вольф, как свободный человек, делает то, что хочет. Если ты останешься у нас, получишь свою бумагу обратно.

— Но мне надо ехать!

— Тогда банкир перешлет бумагу тебе. Ты привез нам послание, и я дам тебе оружие, боеприпасы и мясо, хотя твои слова и не стоят этого. Большего от меня не проси. Останешься с нами?

— Нет.

— Хорошо. Ты сейчас же получишь то, что тебе надо, а потом можешь ехать.

Вождь удалился отдать соответствующие распоряжения, и его навахо тоже отошли от трех белых, словно голуби, бегущие от ворон. Мошенники остались одни. Никто не слушал их, поэтому они могли свободно выразить свои чувства.

— Дьявольски хитрый парень, этот Вольф! — сплюнул Гринли. — Он ведь не отдаст чек!

— Что-то такое я предчувствовал, когда увидел, когда ты его вытащил, — с укоризной ответил Батлер. — Ты проявил себя неповторимым дураком!

— Заткнись, идиот! Иначе я не мог. Они не хотели мне верить, и я должен был показать хоть какой-то законный документ.

— Ничего себе законный! Слышал ли кто-нибудь что-то похожее! Теперь ты видишь, как тебе это помогло.

— Не мог же я знать об этом заранее.

— Но я-то это знал. Где же теперь плата за все наши труды, за все те опасности, которым мы подвергались? Один миг лишил нас всего…

— Я мог быть неосторожным, — грубо прервал Гринли начавшего тоже предъявлять претензии Поллера, — но еще далеко не все потеряно. Мы отберем чек.

— У Вольфа? — спросил Батлер и недоверчиво улыбнулся. — Может быть, ты хочешь ждать здесь прихода нихора или даже Шеттерхэнда с Виннету?

— И не подумаю! Мы уедем, но не раньше, чем заставим Вольфа отдать нам чек.

— Думаешь сразиться с ним?

— Если он толкнет нас на это.

— А краснокожие? Как они поведут себя?

— Они не станут вмешиваться. Мы раскурили с ними трубку мира, и, пока мы не покинем лагерь, они не имеют право принимать чью-либо сторону. Вольф же сам объяснил, что не принадлежит к индейскому племени. Вот когда мы покинем лагерь, а потом захотим вернуться, все может произойти иначе; тогда действие калюмета потеряет свою силу. Смотрите-ка, несут мясо! Затем вскоре последуют ружья и ножи, а тогда мы разыщем этого Вольфа. Вы же со мной пойдете?