— Все верно, и я уже вижу свою вину в том, но вы должны знать, на что решаетесь.

— Трудно сделать правильный выбор, тем более решение надо принять очень быстро. До этого часа я полностью доверял Гринли, теперь же доверие почти исчезло. Что мне делать? Отказаться? Но это было бы большой глупостью, особенно если выяснится, что дело было верным! Мистер Баумгартен, вы здесь самый близкий мне человек, что вы посоветуете?

Молодой немец внимательно следил за разговором, но не вмешивался. Теперь, когда обратились непосредственно к нему, он ответил:

— Дело настолько серьезное, что я не могу дать вам совет, тем более, что в таком случае ответственность падет на мою голову, а я такого не могу себе позволить. Поэтому, сэр, с вашего позволения, я прямого совета не дам, но скажу, что бы я сделал, окажись на вашем месте.

— Ну? Отказаться или наплевать на опасности?

— Ни то ни другое. Я поехал бы с Нефтяным принцем дальше, не подвергаясь опасности.

— Каким же образом?

— Попросим джентльменов, мистера Фрэнка и мистера Дролла, сопровождать нас.

— Хм! — буркнул банкир. — Считаете, что от этого будет польза?

Оба названных, казалось, не приняли этого всерьез.

— Безусловно! — убежденно ответил бухгалтер. — На тех, кто долго общался с Виннету и Олд Шеттерхэндом, всегда можно положиться, не говоря уже о том, что мистер Фрэнк и мистер Дролл и сами зубастые люди.

— Допустим! Но согласятся ли они с нами ехать?

— Надеюсь, если мы их об этом попросим.

— Нет-нет, у нас другие планы, — ответил Хромой Фрэнк.

— Но почему? — спросил Баумгартен.

— Во-первых, мы должны оставаться здесь и ждать встречи с апачем и Шеттерхэндом; во-вторых, мы путешествуем только с теми, кто нам верит. А мистер Роллинс открыто ставит под сомнение, будет ли польза от нашей поездки.

— Вы его поставили в весьма затруднительное положение, оттого он такой потерянный. Что до меня, то я считаю вас людьми, которые как раз нам нужны, и думаю, вы не бросите соотечественника на произвол судьбы.

— Хм, с соотечественником-то вы правы; немец всегда может на нас рассчитывать. Охотно поехал бы с вами, но вы же знаете, почему мы вынуждены остаться здесь.

— Почему вынуждены? Виннету и Олд Шеттерхэнд могут поехать по нашим следам или, если не захотят, подождать здесь, пока вы вернетесь. До реки Челли всего три дня езды, столько же и обратно; шесть дней — совсем недолго для настоящих вестменов, хозяев своего времени.

— В этом я с вами согласен; здесь мы не только хозяева, но и графы, и князья. Вообще-то мы убеждены, что наши знаменитые друзья подождут нас, а может, и поедут по нашим следам, если мы попросим их через ранчеро. Они пока не знают, что мы здесь, но я надеюсь, что одна только радость предстоящей встречи побудит их выполнить наше пожелание. Что думаешь об этом, кузен Дролл?

— Едем, если потребно, — последовал решительный ответ. — Безусловно, Шеттерхэнд поедет за нами, апач — тоже. Горю желанием присмотреться к этому Нефтяному принцу. Раз он не согласен ждать, придется нам поехать с ним. Есть еще два важных обстоятельства: речь идет о миллионах, а мистер Баумгартен — наш соотечественник, что дает ему право ожидать от нас помощи и участия.

— Благодарю вас! — улыбнулся Баумгартен, пожимая им руки. — Буду откровенен, я тоже не совсем доверяю Нефтяному принцу, именно поэтому я попросил мистера Роллинса взять меня с собой. По пути я все время наблюдал за мистером Гринли, но пока не открыл ничего, что усилило бы мои подозрения. Однако же когда такие люди, как вы, окажутся с нами, мне будет спокойнее. По рукам! Будем добрыми товарищами!

Он опять протянул руки обоим вестменам, и банкир последовал его примеру. Казалось, он тоже рад нежданным спутникам. Проходивший мимо ранчеро, услышав последние слова, добавил:

— Правильно, держитесь вместе! Не думаю, что такие меры нужны против Нефтяного принца, о нем я ничего плохого сказать не могу. А вот индейцы… Нихора и навахи вырыли топор войны, а сегодня нельзя верить даже моки, обычно таким миролюбивым. Значит, вы не останетесь здесь. Что передать Виннету и Олд Шеттерхэнду, когда они приедут?

— Пусть подождут нас, а еще лучше, пусть едут на Челли, — ответил Дролл. — Только прошу вас, не проболтайтесь об этом Нефтяному принцу!

— Обещаю! Он не узнает ни слова. Кстати, а где же он? Пойду-ка посмотрю.

Форнер вышел за ворота и огляделся. Его внимание сразу привлекла группа всадников, приближавшаяся к ранчо с юга. Люди эти находились еще далеко, отсюда удалось только заметить, что у них имелись вьючные животные. По мере приближения всадников стало ясно, что в группе не только мужчины; среди них были женщины и дети. Несколько человек ехали на лошадях, под остальными были мулы.

Отряд возглавлял низкорослый человечек, одетый в долгополую охотничью куртку, залатанную во всех возможных местах. Это был Сэм Хокенс, который вместе с Диком Стоуном и Уиллом Паркером принял на себя руководство караваном. Погнав свою старую мулицу галопом, он подскакал к Форнеру и приветствовал его:

— День добрый, мистер! Это ранчо Форнера?

— Именно так оно и зовется, мистер, — ответил хозяин, внимательно разглядывая сначала малыша, а потом и остальных всадников. — А вы, кажется, переселенец?

— Почти, если вы не возражаете.

— Куда направляетесь?

— К Тусону, хотя и не в сам город.

— Тогда вы сбились с пути. Вы знаете, где находитесь?

— Близ Колорадо. А ранчеро дома?

— Как видите. Это я.

— Тогда скажите, можем ли мы передохнуть у вас до утра?

— Надеюсь, что не раскаюсь, если соглашусь.

— Они вас не съедят, можете поверить. А если что и возьмут у вас, то щедро заплатят, если не ошибаюсь.

Старик выпрыгнул из седла. Нефтяной принц, находившийся поодаль, тем временем подошел ближе и все слышал. Теперь он знал, что перед ним стоят те самые переселенцы, о которых говорили его бедовый братец и проводник-неудачник. Находившиеся во дворе люди также подошли к воротам как раз в тот момент, когда процессия добралась до ранчо и прибывшие начали спешиваться.

Не обошлось без курьезов. Лошак, на котором восседала фрау Розали, оказался норовистым; он никак не желал оставаться без наездницы и не хотел останавливаться. Хромой Фрэнк как галантный кавалер захотел помешать ему, но это так разозлило животное, что оно подпрыгнуло в воздух и сбросило всадницу. Фрау, несомненно, пострадала бы при падении, если бы не малыш Фрэнк, сумевший поймать ее, после чего, правда, чуть не упал сам. Однако вместо благодарности она вырвалась из его рук, сильно толкнула Хромого в бок и гневно назвала его «sheep's-head», что означает почти то же, что и «болван».

— Sheep's-nose! [33] — с обычной готовностью бросил бывший лесничий.

— Clown! [34] — с негодованием ответила она, вытягивая в его направлении кулак правой руки.

— Stupid girl! [35] — рассмеялся Фрэнк и отвернулся от нее.

Фрау считала Хромого американцем, поэтому пользовалась известными ей английскими ругательствами, однако последний ответ Фрэнка так возмутил ее, что она, исчерпав запас английской брани, перешла на родной язык:

— Вы просто осел, чудовищный осел! Как вы смеете оскорблять даму! Вы знаете, кто я? Перед вами фрау Розали Эбершбах, урожденная Моргенштерн, овдовевшая Лейермюллер. Я привлеку вас к суду! Сначала вы разъярили моего осла, потом стали хвататься за мою талию, а теперь осыпали меня оскорблениями, которых приличному человеку и знать-то не положено. И я должна такое сносить! Нет, я настаиваю на примерном наказании. Понятно?

Фрау Розали вызывающе взглянула на него и, упоенная борьбой, уперлась руками в бока. Хромой Фрэнк от удивления отступил на шаг и спросил:

— Кто вы? Ваше имя Розали Эберсбах?