Прошло три месяца, то есть вышел срок, по окончании которого Мирошник должен был вернуть советской армии деньги за ввезенные в Советский Союз товары. И советская армия, и Советский Союз к тому времени свое существование прекратили… Но генералы все ждали денег.

Сначала ждал генерал Садовников, потом — сменивший его на посту начальника главного управления торговли Григорий Каракозов. Он пожаловался на предпринимателя в Генпрокуратуру России, попросил возбудить уголовное дело и принять меры по розыску Григория Мирошника. Однако это оказалось делом непростым. Генпрокуратура не считала Мирошника бывшим помощником Руцкого, однако это не помешало бизнесмену вылететь с вице-президентом в Испанию на одном самолете.

Следователи, расследовавшие это дело, вспоминают, что поначалу Мирошник, сделавшись невозвращенцем, сам звонил им из Европы и давал показания: «Генералы подсунули мне дрянной товар. Я не смог его реализовать. Поэтому ни в чем не виноват». Сотрудникам Генпрокуратуры было не очень удобно говорить по телефону, и они приглашали Мирошника зайти к ним на настоящий допрос. Мирошник отказывался, объясняя это опасностью ареста. Тогда договорились встретиться на нейтральной территории — в Берлине.

Следователи решили перехитрить Мирошника и тайком привезли с собой группу захвата. Но Мирошник на встречу не пришел. Более того, он обиделся и перестал звонить в прокуратуру (а чего он от нее, интересно, ждал?). То есть прокурорам пришлось ехать домой и там допрашивать одного Садовникова, вменяя ему злоупотребление служебным положением. Впрочем, безуспешно: суд генерала оправдал. А дело Мирошника было приостановлено — за недосягаемостью подозреваемого.

В августе 1992 года было вынесено постановление о привлечении Мирошника в качестве обвиняемого и заключении его под стражу. С тех пор вплоть до 1998 года российские спецслужбы пытались заполучить Мирошника.

В 1997 году по приговору американского суда он сел на год в тюрьму за то, что ездил по городу с незарегистрированным пистолетом.

Когда Мирошник находился в Испании в составе правительственной делегации, возглавляемой Руцким, прокуратура провела обыск на его даче в Успенском и нашла там пистолеты «Вальтер» и «Дженнингс», малокалиберную винтовку и боеприпасы к ним. Так в деле Мирошника появилась еще одна статья УК: «Незаконное приобретение и хранение оружия».

Узнав об обыске, Мирошник решил не возвращаться в Россию. Съездив в Грузию, он купил фальшивое свидетельство о рождении, в котором указывалось, что его родители были греками. Такие же бумаги сделал жене и сыну. Взяли они себе и новую фамилию — Николаидис. По этим документам в префектуре Нома Иматия он получил гражданство Греции.

После этого Мирошник уехал в Бельгию, а оттуда — в Дюссельдорф, где, по его словам, купил ресторан. Но прогорел. Следующим местом его жительства стала Южная Калифорния (Беверли Хиллз). Занимался он там, по собственному утверждению, «решением споров между предприятиями», посредничеством и владел компанией по производству минеральной воды. Ездил на «Роллс-ройсе». При регистрации фирм в Америке пускал компаньонам пыль в глаза, показывая подложные документы о наличии у него крупных компаний в России.

Он очень гордился, что живет по соседству с кузеном Клинтона, семьями Рейгана и Форда. За то, что Мирошник ходил мимо их домов и по городу с незарегистрированным пистолетом, в 1997 году он сел на год в тюрьму по приговору американского суда. Когда заканчивался срок его содержания под стражей, Генпрокуратура России попросила США депортировать мошенника на родину. Но тут консульство Греции заявило, что он гражданин этой страны. В итоге Мирошник, объявленный в США персоной нон грата, был выдан Афинам. 22 августа 1998 года после 14-часового перелета он был взят под стражу прямо у трапа самолета. Теперь вопрос о его выдаче России должен был решить греческий суд.

В Генпрокуратуре надеялись, что процедура выдачи не будет сложной, ведь существует двусторонний договор о правовой помощи между СССР и Грецией от 1981 года. Несмотря на то что в архивах российских судов, колоний и СИЗО не оказалось тюремных и оперативных дел Мирошника, а в главном информационном центре МВД почему-то отсутствовали сведения о его судимостях (во время штурма Белого дома исчезли и документы о его работе помощником Руцкого), прокуратура все же нашла подтверждения его криминального прошлого. В частности, в Украине была найдена его дактилокарта и по документам исследовано происхождение его родственников до шестого колена, оказавшихся явно не греками.

Тем не менее через полтора месяца после ареста Мирошника в аэропорту Афин апелляционный суд его освободил, признав греческим гражданином. Суд не поверил самому арестованному, признавшемуся на заседании, что он не Николаидис, а Мирошник Георгий Михайлович (это зафиксировано в судебном протоколе). Зато суд поверил двум свидетелям, которые сообщили, что знают «Николаидиса» давно, а также документу из префектуры Нома Иматия о том, что он якобы проходил в Греции военную службу.

К декабрю 1998 года префектура разобралась в этих липовых документах и все же лишила его греческого гражданства. Греческие полицейские по поручению Генпрокуратуры России начали его розыск. 28 января 1999 года Мирошника снова арестовали, а 13 июля совет апелляционного суда Афин окончательно решил выдать его России.

Но тут Мирошник и его адвокат сделали ход конем: они подали в Верховный суд по гражданским делам жалобу о неправомерности лишения его греческого гражданства. Рассмотрение жалобы было назначено судом на 7 ноября 2000 года. Но главной причиной задержки выдачи его России была не столько жалоба, сколько очередное преступление, совершенное им в Греции. По местному законодательству оно было незначительное, но для Мирошника весьма характерное: подделка документов. Судить его по этому делу должны были в феврале 2000 года, а до того времени Греция была вправе его не выдавать.

Через некоторое время Генпрокуратура получила официальное уведомление от министра юстиции Греции Евангелоса Яннопулоса о том, что Мирошник освобожден из-под стражи.

Он остался в Греции, хотя его жену и сына депортировали из этой страны, признав тем самым, что их греческое гражданство — подлог.

Сотрудники ФСБ России задержали Мирошника в декабре 2001 года в Москве, куда он приехал по поддельным документам, чтобы найти связи в Генпрокуратуре и «замять» свое уголовное дело.

Его тянуло в Россию — к жене и сыну, которых депортировали из Греции. По сведениям ФСБ, в конце ноября 2001 года мошенник по поддельному загранпаспорту пересек границу России. Но побыть с семьей ему удалось чуть больше недели: 9 декабря он был арестован. Во время обыска у него были найдены фальшивые российский и греческий паспорта на имя Георгиоса Аматсидиса, пистолет Макарова и патроны. По словам представителей спецслужб, арест Георгия Мирошника прервал уже начатый им поиск связей в Генпрокуратуре, нужных для того, чтобы замять его затянувшееся уголовное дело.

Генпрокуратура провела первые следственные действия с преступником и была намерена предъявить ему обвинение в мошенничестве, контрабанде, подделке документов и хранении оружия. Его надежды на то, что дело может быть прекращено по истечении срока давности, вряд ли могли оправдаться: дело было приостановлено в связи с длительным розыском мошенника — теперь Генпрокуратура хотела возобновить его и направить суд.

«Моя настоящая фамилия действительно Николаидис. Дело в том, что я много лет не знал, что я грек. Мои настоящие родители Елена и Владимир Николаидис — греки по национальности — жили в Тбилиси, где я и родился. Однако в 1946 году по приказу Сталина греков стали депортировать. Родители хотели бежать в Грецию, но их схватили в Румынии и посадили в лагерь в Фокшанах, где они потом умерли. Меня усыновила семья начальника лагеря, офицера НКВД Михаила Мирошника. Потом семья переехала в Киев, где я и окончил школу. О том, что я приемный сын, мать рассказала мне, только когда мне исполнилось 38 лет. Мой адвокат нашел в Тбилиси справку о моем рождении, и на ее основании греческие власти выдали мне потом паспорт и предоставили гражданство. Так что я теперь — грек!