Крупный торговец наркотиками кавказской наружности по имени Герман, требовал прислать еще пару партий. За риск он предложил семьдесят пять тысяч. Поняв, что опасность миновала, негодяи в погонах решили рискнуть еще разок…
Сашка вместе с дедом пилил старое бревно двуручной пилой. В доме была бензопила, но из-за трех старых бревен доставать ее с чердака Ивану Николаевичу не хотелось. Внук с готовностью вызвался помочь. Он часто менял устававшие ручонки, но не хныкал и не жаловался, продолжая упорно дергать ручку. Распилили первое бревно, начали второе. Наконец дед спросил:
— Может отдохнешь?
Черные большие глаза взглянули на него, а потом мальчишка решительно потряс копной черных волос:
— Не хочу! Давай сделаем и в лес сходим. Я мамино ружье возьму…
Дед возразил:
— Ээ-э, нет, милок! Так дело не пойдет! Тебе всего четыре года, а ты уже за ружье? Маловат еще…
Внук упрямо сказал:
— Мама тоже в этом возрасте с ружьем играла, мне бабушка говорила! Ей, девчонке, значит, можно, а мне, мужику, нельзя? Я обижусь на тебя…
Иван Николаевич посмотрел на “мужика” и еле сдержался, чтоб не расхохотаться: Сашка стоял до плеч засыпанный опилками. Они были даже на лице и в волосах, тогда как у взрослого мусор лежал лишь на колене. Кивнул:
— Хорошо. Возьмешь “Ремингтон”. Только заряжать я его не стану!
Глава 2
Прошло еще полгода. Бои сменялись затишьем. Степанова уводила смешанный отряд десантников и саперов все дальше в горы. Начинались шестые сутки их “путешествия” по перевалу. Солнце еще только взошло, а уже стало жарко от его близости. Оно казалось совсем белым по цвету, а не красным, как обычно. В поднебесье парил гриф и время от времени тень от его крыльев падала на блестящие от пота усталые лица парней. Женщина приостановилась на мгновение. Повязку она давно скинула и только широкополая шляпа прикрывала лицо.
Стерла струившийся пот рукавом и посмотрела вверх: “Стервятник. И так рано? Что бы это значило? К худу или к добру? Мне бы сейчас туда, да с высоты оглядеться”. Сняла фляжку с пояса, но сделала лишь глоток. Парни последовали ее примеру. Пить много не стоило — потом идти тяжелее, да и воду следовало экономить. В горах ее найти трудно.
Шли почти не делая привалов, останавливались на минутку и снова — вперед. След в след за женщиной шагали молодые парни. Неделю назад именно с этого перевала был сбит ракетой советский военно-транспортный самолет, а затем подверглись обстрелу два вертолета, высланные на поиски. Задание из Москвы было категоричным: срочно найти в горах тайник с ракетами. Это было равносильно разыскать иголку в стоге сена.
Начальство решило использовать практические познания Степановой по розыску в горах. На этот раз Марине приказали взять с собой смешанный взвод разведчиков. Она попыталась возразить, но голос Горчакова твердо произнес:
— Подчиняйтесь приказу! Наверняка, тайник охраняется. Его надо уничтожить!
Накануне группа наткнулась на небольшой отряд “борцов за ислам”. Не смотря на жару и усталость десантники среагировали на встречу быстрее, чем духи. Залегли за камнями и открыли огонь. После короткого боя бандиты исчезли, забрав с собой убитых и раненых. В группе поиска никто не пострадал.
Прошло уже пять суток, а найти проклятый тайник не удавалось. Ночью вода во фляжках замерзала, а днем парни мучились от жары. Перепады температур были чудовищны. Марина страдала меньше. За шесть лет она привыкла к климату Афгана, пройдя его вдоль и поперек. Каждый район был знаком.
Двое суток назад, ночью, неожиданно повалил снег. Парни кинулись его собирать во все емкости, которые были. Забивали, уминали как можно плотнее, пока не растаял. Тут же кипятили на крошечном костерке, разливали по фляжкам живительную влагу. Вдоволь напились и впервые за это время, сумели поесть похлебки. Прежде чем снег исчез под палящими лучами, успели еще раз набить им котелки. Зато на исходе был сухпаек. Люди двигались из последних сил.
В полдень они наткнулись еще на одну пещеру. К этому дню было обыскано более десяти подобных природных схронов. Марина молча указала командиру десантников на темный зев, прикрытый от глаз валуном. Охватив полукругом вход солдаты начали медленно приближаться к нему. Каждый держал палец на спусковом курке “Калаша”, готовый в любой момент упасть за камень. Внимательно смотрели под ноги, чтобы не дай Бог, какой-нибудь камушек не сорвался, да не загремел на всю округу.
Вокруг стояла тишина и ничто не указывало на человеческое присутствие. И все же, что-то было не так. Безотчетная тревога закралась в сердце женщины. Возле самой пещеры вперемешку с камнями, лежали разбитые ящики из-под боеприпасов. Маринка пригляделась к этому нагромождению чуть внимательнее. Не обнаружив вокруг никого и поняв, что грот пуст, ребята спокойно приближались к завалу. Твердой поступью к камням направлялся сержант Лепик. Степанова звучно щелкнула пальцами и парень оглянулся, чтобы услышать:
— Не ходи. Мина…
Сержант замер на месте, вглядываясь в камни. Он не сразу заметил тоненький проводок, убегавший под завал. По спине пронесся озноб, а по лицу заструился холодный пот. Парень присел рядом, разглядывая осыпь. Осторожно начал откладывать камни в сторону, освобождая провод. Два сапера, находившиеся в отряде, вскоре сменили его. Под камнями, у самого входа в пещеру, прятался тайник с тем, что они искали: продолговатые ящики с ПЗРК и ракетами к ним. Лепик обернулся к женщине, улыбнулся потрескавшимися губами:
— Ну, вот и все!
Она покачала головой:
— Еще не все. Теперь надо все это “богатство” подорвать, да домой возвращаться. А до дома далеко…
Сержант устало кивнул и сказал рядом стоявшему рядовому:
— Сенченко, доставай рацию. Передай на базу — задание выполнено. Мы возвращаемся.
Главарь вооруженных формирований оппозиции провинции Герат Туран Исмаил вел переговоры с командирами племенных формирований Фазиль Ахмадом Саиди и Даудом Зиярджем. Беседа происходила на одной из секретных баз Исламского общества Афганистана (ИОА). Сюда полевых командиров доставили с повязками на глазах. Исмаил не больно-то доверял союзникам, прекрасно зная о заключенных ими договорах с кабульскими властями.
Туран Исмаил вышел к ним в белом халате и длинной шерстяной безрукавке поверх него. На голове красовалась белоснежная чалма, ее конец свешивался лидеру оппозиции на правое плечо. Не взглянув на командиров, он прошел к раскинутому по низенькой кушетке прекрасному ковру со множеством подушек и уселся на него. Только затем поздоровался и указал обоим бородачам на места рядом с собой. Хлопнул в ладоши.
Из-за занавески в углу мгновенно появилась закутанная во все черное женщина с серебряным подносом в руках. Из узких прорезей на посетителей взглянули большие темные глаза и тут же, потупившись, вновь уставились в ковер на полу пещеры. На подносе стояли огромный чайник, свежие, еще слегка дымящиеся, лепешки на большой тарелке и горка пиал. Женщина поставила поднос на низенький столик и придвинула его поближе к мужчинам. Поклонилась и исчезла в углу. Все трое не спеша пили чай, изредка переговаривались. Дауд Зиярдж поинтересовался:
— Амир-сахиб, как ваше здоровье?
— Хвала Аллаху. У меня есть к вам серьезный разговор. Мы уже говорили с вами на эту тему. Теперь надо все решить окончательно.
Саиди мгновенно насторожился и отозвался:
— Слушаем вас, Амир-сахиб.
— Я хочу поставить перед вами, с благословения Аллаха, важную задачу. Если выполните, у нас появится возможность совершать великие дела. Крах русских и коммунистической власти в Афганистане близок. Надо постараться приблизить этот крах еще больше…
Зиярдж заворочался на подушках и спросил:
— Что вы хотите, Амир-сахиб?
— С верой в Аллаха, нужно провести караван с оружием и спрятать его на окраине Герата. Надо кое-что передать нашим братьям по вере, работающим в городе. Неверные считают себя в безопасности, надо показать им, кто хозяин Афганистана. Мы с вами говорили по радио об этом и теперь я повторяю: нужно провести караван в указанный район, даже если придется пожертвовать сотней мусульман. Поднять мусульман на борьбу против кяфиров, дав им в руки оружие. Неверные стали преградой на нашем с вами пути праведников.