— Пожалуйста, мамочка,— шепчу я, чувствуя, как он двигается надо мной, и каждая часть тела словно разрывается на части. Он грубо зажимает мне рот рукой, слезы льются из моих глаз. Где же она? Почему мама не приходит за мной? Потому что она думает, будто я прячусь, как остальные дети. Потому что мне положено играть в прятки, а не лежать здесь, пока умирает моя душа, при этом отчасти желая, чтобы умерло и мое тело.

Пожалуйста, мамочка…

Я обвиваю Кайдена руками, крепко обнимая его, а он утыкается лицом мне в шею, касаясь губами точки, где бьется пульс. Закрыв глаза, дышу этим моментом, боясь до смерти, но все равно безгранично этого желая. Кайден неспешно целует мою шею, наслаждаясь каждым прикосновением, и я склоняю голову набок.

— Мне надо смыть кровь, — шепчет он. Я отстраняюсь немного. — Подожди меня тут, ладно?

Запахнув полотенце, киваю, и убираю ноги с его колен. Кайден поднимается, направляясь в ванную, а я ложусь на кровать, зная – сейчас что–то произойдет. Я чувствую это в воздухе, в ощущении теплоты на месте его поцелуев, его прикосновений.

Он выходит из ванной без рубашки, прижимая полотенце к своей широкой груди. Когда Кайден садится на кровать, я поднимаюсь, опуская его руку, чтобы осмотреть глубокий порез над ребрами. Очередной шрам на его измученном теле. Провожу пальцами по предплечью, замечая свежие раны.

— Откуда это? — я останавливаюсь, изучая порез на бицепсе. — Выглядит так, будто кто–то порезал твою кожу.

Пальцы Кайдена смыкаются на моем запястье, он качает головой, глядя на стену.

— Я в порядке, Келли, честно. Я могу справиться с подомными вещами.

Встав на колени, чувствую, что полотенце распахнулось, но мне все равно. Скольжу губами по его груди, вдоль шеи, поднимаясь по рваной линии шрама. Веду языком по коже, добираясь до мягких губ. Он наклоняет голову, и наши рты сливаются, его пальцы огибают мою талию. Кайден придвигает меня ближе, втягивает мой язык себе в рот. Из груди вырывается стон, непреодолимые эмоции взрываются внутри, овладевая мной, гася душевную боль.

Его пальцы находят край полотенца, касаются кожи. Я не могу ни о чем думать, пока он прикасается к моему телу, изведывает мои губы, моментально разгоняя мучительные мысли. Я сажусь, прижимаясь к нему грудью, Кайден отклоняется и ложится на кровать. Наши ноги переплетаются, его колено проскальзывает между моих бедер. От ощущения ткани его джинсов, по телу проносится жар, концентрирующийся в животе.

— Кайден, — мой стон касается его губ, ногти впиваются ему в лопатки.

Он немного отстраняется, прерывисто дыша, смотрит на меня оценивающе.

— Хочешь, чтобы я остановился?

Обнимаю его крепче, качая головой, мои волосы попадают ему в глаза.

— Нет.

Шумно вздохнув, Кайден обрушивает свои губы против моих, нежные, медленные поцелуи становятся отчаянными, полотенце соскальзывает с моего тела и я лежу обнаженная под ним. Мои соски касаются его груди при каждом вдохе, ноги невольно раскрываются. Я кладу ладони Кайдену на щеки, его теплота придает мне уверенности. Он тянется к моим рукам, убирает их от своего лица, обхватив пальцами запястья, потом прижимает мои руки к кровати по обе стороны от головы, пока его язык исследует мой рот.

Внезапно Кайден отпускает одну руку, и по моему телу проносится дрожь.

— Келли, дай мне знать, когда остановиться, — его дыхание касается моих губ.

— Не останавливайся, — шепчу я, с беспокойным, но уверенным сердцем. — Я не хочу, чтобы ты останавливался, никогда.

Его глаза широко распахиваются и блестят, он прикусывает мою нижнюю губу, проводит рукой по животу. Секунды спустя, пальцы Кайдена внутри меня, как вчера. Я словно парю, чувствую себя потерянной, но в самом лучшем смысле. Словно мой разум вырывается из тьмы, и я снова могу дотянуться до света.

Я хочу большего. Мне нужно больше, но я не знаю, как об этом попросить.

Мои бедра двигаются в такт его руке, пальцы ласкают меня изнутри. Кайден стонет, когда я покусываю его губу. Пряди его каштановых волос касаются моего лба, пока мое тело движется, желая, чтобы он пошел дальше. Его грудь тяжело вздымается, когда он вынимает свои пальцы из меня.

— Келли, где черта? — спрашивает Кайден, вновь обхватывая мое запястье, удерживая меня под собой, смотря мне в глаза. — Мне нужно знать, где остановиться.

Качаю головой из стороны в сторону, не отводя взгляда.

— Я не хочу, чтобы ты останавливался, Кайден. Я уже тебе сказала, и это правда.

Его зрачки расширяются, пока он осмысливает мои слова.

— Келли, я…

Сердце замедляется, когда мгновение начинает рассеиваться. Образы из моего прошлого наступают, но все исчезает, потому что Кайден приподнимает свои бедра, расстегивая джинсы. Спустя несколько секунд он полностью раздет и натягивает презерватив, затем снова возвращается ко мне, кожа к коже, и целует меня страстно, вожделенно, сплетая наши пальцы у меня над головой. Волнение смешивается с предвкушением, я ощущаю каждый крошечный аспект данного момента. Грубость его кожи на своих ладонях, гладкость его груди, соприкасающейся с моей, приятное покалывание во всем теле. Пот выступает на коже, когда мое тело вспыхивает от желания, и я шире раскрываю ноги, позволяя ему подстроиться к себе. Кайден начинает входить в меня, мне больно, но я также чувствую, как невидимые цепи, сковывающие мои руки, разрываются.

Он шумно вздыхает, когда мои ноги сжимаются вокруг его бедер, и осторожно продолжает входить глубже. Губы Кайдена покидают мой рот, он смотрит мне в глаза, поглаживая пальцем по щеке. Потом замирает перед последним толчком, полностью погружаясь в меня.

Каждая частичка моего тела и разума раскрывается, когда он целует меня. Кайден начинает двигаться, и поначалу я чувствую жжение, едва не выкрикивая, чтобы он остановился, но затем боль затихает, мои мышцы расслабляются, голова откидывается назад на подушку.

Это мгновение я запомню навсегда, потому что оно принадлежит мне.

Кайден

Мне в жизни не было так чертовски страшно. Ни когда на меня орали, били, ни даже когда я дал отпор отцу. Я занимался сексом раньше, множество раз. Но это всегда было ради развлечения, даже с Дейзи. Секс никогда ничего не значил; мне казалось, так и должно быть. Но когда Келли смотрит на меня, доверяет мне, я потерян. Никто так не смотрел на меня прежде; никто не вызывал у меня подобных чувств, как в данный момент. Такое ощущение, словно все мои шрамы вновь разрываются, и боль реальна, но я не могу остановиться.

Я жадно целую ее, поднимаю руки выше, двигаясь внутри нее. Мне так хорошо, я не хочу, чтобы это мгновение закончилось. Глаза Келли блестят, зрачки расширены, губы приоткрыты. Ее шея изгибается, когда она вздыхает от удовольствия, бедра движутся мне в такт. Я отпускаю ее руки, провожу ладонями по грудям, целую нежную кожу на шее. Она проводит пальцами по моим шрамам, оставляя жаркий след после каждого прикосновения, и это едва не сводит меня с ума. Келли выгибает спину, застонав, и спустя несколько секунд я присоединяюсь к ней, зная, что никогда не буду прежним. То, как я сейчас себя чувствую, необратимо. Поглощенным, желанным, связанным с ней. Я никогда этого не забуду.

Пока мы пытаемся отдышаться, обещаю себе, что все будет хорошо, что я справлюсь, и на мгновение сам в это верю.

Шатко вздохнув, я выхожу из нее, перевернувшись на спину, провожу рукой по ее волосам. Келли тоже перемещается, ее тело следует за моим. Она кладет щеку мне на грудь, перекидывает ногу через мои бедра.

— Ты в порядке? — наконец решаюсь спросить, борясь с собственными беспорядочными мыслями.

Келли кивает, вырисовывая линии мизинцем по мышцам моего живота.

— Более чем в порядке.

Закрываю глаза, положив подбородок ей на макушку.

— Келли, мне нужно тебе кое–что рассказать.

Она поднимается с моей груди и смотрит на меня.

— Что–то не так? Я… я сделала что–то неправильно?