Моя голова движется вверх к его ключице, шее, подбородку. Я не понимаю, что делаю или что чувствую, но это что-то новое и чувствительное посылает адреналин по всему моему телу. Когда я касаюсь его губ, то целую их, а после отстраняюсь от него.

Его взгляд напряжен, дыхание прерывисто, а на лице проскальзывает отчаяние. Я напрягаюсь и волнуюсь, думая, что что-то сделала не так, но затем его лицо смягчается. Он обхватывает мою шею рукой, прижимая кончики пальцев к коже, и после наклоняется, чтобы поцеловать меня с такой страстью, что она прогоняет весь холод прочь из моего тела.

Он подталкивает нас к кровати, стягивая куртку с моих плеч и хватаясь за низ рубашки. Я повторяю себя, что смогу с этим справиться, что он не собирается делать мне больно, и я поднимаю руки вверх, чтобы он мог стянуть рубашку.

Слышится громкий звук, что пугает все дерьмо во мне, но он припадает к моим губам прежде, чем темные мысли настигают меня. Я хватаюсь за его плечи, когда он расстегивает застежку лифчика, и он спадает с моих рук. Я едва дышу от ощущения прикосновения его обнаженный кожи к моей. Это так хорошо. И плохо. Похоже на все то, что я хотела бы, но не думала, что смогу иметь.

Его губы оставляют мой рот и движутся вниз, по шее, задерживаясь на верхней части моей груди. Мои глаза закрываются при прикосновении его рта к моему соску. Я сжимаю руки в кулаки, не зная, куда направить все эмоции, пока его язык скользит по кривой на груди. Умоляющий стон срывается с моих губ, а колени начинают подкашиваться. Он придерживает меня за талию, и его ладони опаляют меня жаром, пока он восстанавливает мое равновесие, делая дорожку из поцелуев по моей груди. Ощущение покалывания распространяется между моих бедер, и я вскрикиваю, захватывая его волосы руками, пока сердце трепещет в груди.

— Ты такая красивая, — шепчет Кайден, а я изо всех сил стараюсь устоять на ногах.

— Ты такая красивая, — шепчет он, придавливая меня всем телом. Я изо всех сил борюсь за свободу, но его колени зажимают мои, а пальцы обернуты вокруг запястий, зажатых над головой.

Все это обрушивает, как дождь и молния на улице. Мои глаза раскрываются, и я резко отстраняюсь, складывая руки на груди.

— Я-я сожалею. Я-я не могу это сделать.

Он смотрит на меня в шоке.

— Что случилось?

Я поворачиваюсь по кругу, осматривая пол.

— Ничего. Мне просто нужна моя рубашка. — Я распихиваю какую-то одежду на полу, пока мои легкие сжимаются, не давая вздохнуть. — Мне просто нужна моя рубашка.

Его пальцы слегка касаются моей руки, и я вздрагиваю, глубоко вдыхая и сдерживая слезы.

— Скажи мне, что случилось, — умоляет он.

— Ничего. — Я уворачиваюсь от его руки, и слезы начинают течь из глаз. — Мне просто нужно уйти.

Его руки опускаются мне на плечи, и они заставляют меня развернуться к нему лицом. Я упираюсь взглядом в пол, отказываясь смотреть на него. Он касается пальцем моего подбородка и поднимает мое лицо вверх.

Он пристально разглядывает мои слезы, и его глаза расширяются.

— Боже мой, я думал, что ты готова зайти дальше. Мне так жаль.

— Дело не в тебе или в этом. — Я отдергиваю лицо от него, и направляюсь к двери, все еще прикрывая грудь.

— Тогда в чем? — Он делает шаг ко мне, отчаянно ища в моих глазах ответ. — Келли, ты правда пугаешь меня сейчас. Пожалуйста, скажи мне, что случилось.

Пятясь, я качаю головой, втягивая ее в плечи в унижении.

— Я не могу рассказать тебе. Мне просто нужно уйти.

Когда омерзительное чувство в животе начинает овладевать мной, управляя, я кидаюсь к двери, готовая выбежать туда без рубашки. Он спешит встать передо мной, блокируя путь своим телом.

— Ты не можешь выйти туда вот так, — говорит он, пробегая взглядом по моей оголенной груди.

— Мне нужно выбраться отсюда, — я задыхаюсь, хватаясь за живот.

— Я чувствую, что сделал что-то не так... я сделал тебе больно или что?

Мои плечи подергиваются, когда я задыхаюсь в своих рыданиях.

— Ты ничего не сделал. Он сделал это.

— Кто сделал? — Он делает шаг в мою сторону, и я нахожусь на грани того, чтобы затолкать палец в рот прямо перед ним, потому что не могу сдерживать это в себе.

Я скольжу в сторону, пытаясь обойти его, стены давят на меня. Мне нужен воздух.

— Мне надо выбраться отсюда.

Его пальцы ловят меня за талию.

— Я не могу позволить тебе уйти вот так. Просто доверься мне и расскажи.

— Нет! Ты не сможешь справиться этим.

— Келли. — Он чертовски напуган. Я чертовски напугана. Вся эту ситуация сплошная путаница. — Я могу справиться с чем угодно, ты только расскажи мне.

Я качаю головой, ноги совершенно меня не держат, но его руки поддерживают меня.

— Нет, не сможешь. — Рвота обжигает задние стенки горла, пока в ушах звенит, а глаза застилают слезы. Я учащенно дышу, и головокружение накатывает на меня. — Никто не захочет услышать об изнасиловании двенадцатилетней девочки... Я должна молчать. Я должна...

Я отступаю, понимаю, что уже никогда не смогут вернуть все назад.

Я вырываюсь из его рук, чувствуя стыд, но он хватает меня за руку и притягивает к себе. Прижимая мою голову к себе, он гладит меня по волосам, пока мои плечи дрожат, а слезы омывают его шрамы на груди.

Глава 14. #34 Сблизиться с кем-нибудь

Кайден

Если бы я мог, то не отпускал бы ее целую вечность. Не ожидал услышать подобного признания. Мне было известно, что Келли таила внутри себя какой-то мрачный секрет, но не такой. Я чувствую боль глубоко в груди, едва сдерживаясь, чтобы не врезать кулаком по спинке кровати. Единственное, что меня останавливает – нежелание выпускать ее из объятий.

Она плакала не переставая, каждый всхлип практически разрывал мою душу пополам. Словно швы на ране расходятся. Позже Келли уснула, свернувшись калачиком возле меня и уткнувшись головой мне в грудь. Я провожу кончиками пальцев по ее спине, смотря в никуда, гадая, как кто-то мог так с ней поступить.

Не знаю, смогу ли это выдержать. Чем дольше лежу, тем больше себя накручиваю, чувство ярости поглощает меня. Я сжимаю руки, вонзая ногти в кожу, стараясь не шевелиться.

Келли вздрагивает и смотрит на меня припухшими, налитыми кровью глазами.

— Ты в порядке? — спрашиваю, убирая ей волосы со лба.

— Все нормально, — она охрипла, кожа на щеках покраснела, зрачки расширены.

Я молчу, не зная, какой вопрос будет уместен, если такой вообще существует.

— Келли, то, о чем ты мне рассказала… Кто еще об этом знает?

— Никто, — ее обнаженные плечи поднимаются и опускаются в такт тяжелому дыханию. — Кроме Сета.

Запустив пальцы ей в волосы, нерешительно спрашиваю:

— Даже твоя мама?

Печаль в ее глазах меня практически убивает.

— Только ты и Сет, — Келли опускает голову, пряча свое лицо.

Хочу спросить, кто это сделал, чтобы найти его и избить до смерти. Тысячи идей заполняют мозг, но я никогда не знал ее настолько хорошо, чтобы строить предположения. Я могу задать вопрос, но боюсь, если сделаю это сейчас, она сломается. Я знаю, сам был на грани этого большую часть своей жизни.

— Думаю, нам надо тебя одеть, — поднимаю голову, смотрю через плечо Келли на часы, стоящие на тумбочке.

— Извини. У тебя, наверно, есть дела, а я тут сижу, задерживаю, — она отворачивается, пытается выбраться из моих рук, но я крепче обхватываю ее, прижимая к себе.

— Я предложил только потому, что Люк скоро вернется, — объясняю, поворачивая ее лицом к себе. — А не потому, что хочу, чтобы ты оделась и ушла.

— А, — Келли немного расслабляется, ее локоны рассыпаются по моей груди, когда она опускает голову.

Я убираю ее волосы, едва уловимо пахнущие дождем, набок, и нежно целую в губы. Когда отстраняюсь, она выглядит удивленной.

— Кайден… Я… я, — Келли не может подобрать слов. — Ты не обязан быть со мной только из жалости. Я не хотела тебе говорить. Просто запаниковала.