Обычно, осторожно постучавшись в дверь и сделав церемонный книксен, девочка подходила к его большому креслу, немного стесняясь. Карл подхватывал ее и усаживал на колени, и скоро из кабинета доносились детский смех и веселый говор. Дети находили в Марксе неиссякаемый кладезь забавных историй, сказок и шуток. Восьмилетняя Франциска горячо привязалась к грозному, по мнению врагов, и сердечнейшему для друзей вождю крепнувшего из месяца в месяц Интернационала.

В это же время Бисмарк снова прислал к Марксу одного из своих приближенных, адвоката Варнебольда. Глава прусского правительства хотел бы использовать доктора Карла Маркса и его большие таланты на благо немецкого народа. Карл тотчас же сообщил об этом Энгельсу и вскоре получил ответ.

«Я так и думал, — писал ему друг, — что Бисмарк постучится к тебе, хотя и не ожидал, что он так поспешит. Характерно для образа мыслей и кругозора этого субъекта, что он мерит всех людей на свой аршин. Конечно, буржуазия должна восхищаться современными великими людьми, в них она видит свое отражение. Качества, при которых Бонапарт и Бисмарк достигли успеха, это качества купца: преследование своей цели путем выжидания и экспериментирования, пока не угадаешь благоприятного момента, дипломатия всегда открытой задней двери, уменье торговаться и выторговывать, проглатывать пощечины, когда это требуется в интересах дела, клясться что ne soyons pas larrons[18], словом, быть купцом во всем… Бисмарк думает: ничего, попытаюсь установить связь с Марксом, в конце концов я все-таки улучу благоприятный момент, и тогда мы вместе обделаем дельце».

Карл Маркс без малейших колебаний отверг предложение Варнебольда, несшее ему, быть может, богатство и положение в среде правящей буржуазии и помещиков, а главное — возвращение с семьей на родину.

И снова Маркс пошел, не оглядываясь, своим тернистым, особым путем революционера, вождя рабочих.

Однажды в гостиной Людвига Кугельмана произошла тяжелая сцена. Кто-то неуважительно отозвался об Энгельсе и намекнул, что тот, будучи столь состоятельным человеком, мог бы помогать Марксу больше. Карл вспылил, так как не терпел, если кто-либо осмеливался обидеть столь дорогого ему человека. Дружба была в его глазах самым священным и великим из чувств, соединявших людей. Побледнев, он произнес, четче, чем всегда, выговаривая каждый слог:

— Между Энгельсом и мной существуют такие близкие и задушевные отношения, что никто не вправе вмешиваться в них.

Но обычно мир, согласие, веселье царили в доме Кугельмана.

Карл был полон надежд на будущее. Отчитываясь в письмах во всем происходящем, он писал как-то Фридриху:

«Я надеюсь и глубоко уверен, что через год я уже настолько завоюю себе положение, что смогу в корне реформировать свое экономическое положение и стать, наконец, на собственные ноги. Без тебя я никогда не мог бы довести до конца этого сочинения и — уверяю тебя — мою совесть постоянно, точно кошмар, давила мысль, что ты тратишь свои исключительные способности на торговлю и даешь им ржаветь главным образом из-за меня… С другой стороны, не могу скрыть от себя, что мне предстоит еще один год of trial[19]… Но чего я боюсь больше всего… так это возвращения в Лондон… Долги там значительны, и манихейцы с «нетерпением» ожидают моего возвращения. А затем снова неприятности… вместо того, чтобы со свежими силами и беспрепятственно приняться за работу.

Д-р Кугельман и его жена относятся ко мне самым любезным образом и исполняют малейшее мое желание. Они превосходные люди. Они, действительно, не оставляют мне времени для того, чтобы углубиться в «мрачные пути своего собственного я».

Маркс, как всегда и везде, жадно вглядывался во все происходящее вокруг него. Очень скоро у него утвердилось мнение, что прусские правительственные чиновники хозяйничали и тиранили народ с чисто персидской средневековой жестокостью. Не имея, однако, достаточной власти, чтобы по своему расчету и произволу переселить население в прусские провинции, они делали это с мелкими служащими. Даже местных почтальонов они под угрозой увольнения отправляли в дальние местности. Множество гессенцев, ганноверцев эмигрировали в Соединенные Штаты. Они бежали кто от налогов, кто от тягот воинской повинности и невозможных политических условий, и все вместе от режима сабли и постоянно угрожающей военной бури.

Маркс интересовался и немецкой промышленностью. Вместе со знакомым директором акционерного литейного завода Маркс обошел как-то все цехи этого производства и нашел там немало современных машин. Но зато при изготовлении деталей применялась еще ручная обточка, чего не было уже давно на заводах англичан и шотландцев.

Вскоре, сердечно простившись с добрым и злым Венцелем, «графиней» и Френцхен, он вернулся в Лондон.

В Лейпциге, в типографии О. Виганда, в это время заканчивалось печатание I тома «Капитала».

16 августа 1867 года, в 2 часа ночи Маркс написал Энгельсу:

«Только что закончил корректуру последнего (49-го) листа книги. Приложение форм стоимости, напечатанное мелким шрифтом, занимает 1¼ листа.

Предисловие тоже прокорректировал и вчера отослал. Итак, этот том готов. Только тебе обязан я тем, что это стало возможным! Без твоего самопожертвования ради меня я ни за что не мог бы проделать всю огромную работу по трем томам. Обнимаю тебя, полный благодарности!»

На титульном листе бессмертного, монументального творения Маркса написано:

Подобно герою мифа Прометею, предрекшему гибель всемогущему Зевсу, Маркс в главном труде жизни своей — «Капитале» предсказал неизбежность гибели буржуазного общества. Он открыл закон движения капитализма и первый указал на пролетариат как силу, могущую привести в исполнение приговор истории.

Учение Маркса, изложенное в «Капитале», о прибавочном труде, прибавочном продукте, прибавочной стоимости как единственных источниках капиталистической прибыли стало краеугольным камнем экономической теории марксизма. Буржуазное общество было разоблачено Марксом как огромное учреждение, в котором громадное большинство народа эксплуатируется незначительным меньшинством.

«Капитал» монументален и неисчерпаем. Он как бы высечен из одной гигантской глыбы мрамора рукой великого ваятеля. Все в этом гениальном, в полном смысле слова энциклопедическом труде, цельном, логичном, строгом и сложном, неоспоримо. Учение Маркса принадлежит векам и будет сиять, как путеводная звезда, все новым и новым поколениям, С каждым грядущим веком то, что прежде казалось трудным для понимания в «Капитале», становится яснее, проще и доступнее. Этим и проверяется гений, предвосхищающий будущее.

В «Капитале» Маркс дал глубокое и всестороннее обоснование своих великих революционных открытий, из которых главное значение имеют материалистическое понимание истории и учение о прибавочной стоимости.

Вывод Маркса, что в обществе, так же как в природе, все вновь зародившееся диалектически развивается, крепнет, набирается сил, расцветает, чтобы затем постепенно увянуть и, оставив семена, погибнуть, произвел полный переворот в понимании всемирной истории.

Каждый новый общественно-экономический строй, возникнув и достигнув своего предела, обречен на умирание и на замену его иным, более совершенным видом. Первобытно-общинный строй сменился рабовладельческим, на смену феодализму пришел капитализм, и все это происходит из-за условий, связанных с изменением и развитием способа производства.

Никакое общество не может существовать, не производя материальных благ. С помощью орудий труда человек воздействует на природу и добывает необходимые для жизни продукты и вещества. Прогресс общества зависит от развития материального производства. История человечества начинается с того времени, когда люди возвысились до употребления и изготовления орудий труда.