Но для Веры этого было действительно достаточно, чтобы прояснить положение. Она решила послушать речь и стала пробираться в толпе поближе к выступающему. Когда же она наконец достигла цели, офицер стал настойчиво требовать, чтобы все разошлись. Надо было избежать столкновения между солдатами и собравшимися на улице людьми, и оратор прекратил выступление, взмахнул рукой и спрыгнул с возвышения на землю. Все стали расходиться группами по два-три человека, и через несколько минут уже ничто не напоминало о недавнем собрании.

Группа детей, случайно оказавшихся в гуще событий, с радостными воплями пронеслась мимо Веры. Один из них, мальчик лет пяти-шести, налетел на нее, споткнулся и упал, задев сумку.

Овощи покатились по мостовой, а малыш горько расплакался.

Вера присела на корточки и стала утешать мальчугана. Она уверяла его, что совсем не сердится, ведь он не хотел сделать ничего дурного. Все получилось нечаянно.

— Но ты мог бы мне помочь, — продолжала Вера, — взяв его за руку. — Давай-ка соберем все что можно.

Малыш нерешительно улыбнулся, продемонстрировав отсутствие переднего зуба, что делало его еще забавней. Став на колени, Вера собрала в сумку свертки, а мальчик приносил ей укатившиеся в разные стороны овощи. Это была новая игра, и она ему очень понравилась. Миссис Эшли весело смеялась, принимая от малыша очередное приношение.

Мысль о том, что этот мальчик мог быть ее сыном, овладела ею, как это случалось всякий раз, когда приходилось видеть маленьких детей. Но то, о чем недавно ей напомнил Эзра, было правдой. Миссис Эшли не могла родить ребенка, она была бесплодной. Во всяком случае, так утверждал врач, который ее осматривал. «Бесплодная — какое мерзкое слово, — думала Вера. — Оно напоминает о чем-то грязном, пыльном и пустом».

Малыш убежал, а Вера нагнулась над сумкой, пытаясь как-то завязать ее. Мгновенно нахлынувшие сожаления быстро улетучились, и хорошее настроение вернулось к миссис Эшли. Она улыбнулась прохожему, который протянул ей выпавшую картофелину, и тут же пришла в замешательство: это был мистер Айронс. Он подал Вере руку, помог подняться и взял у нее сумку. Отряхнув юбку и поправив плащ, молодая женщина подняла глаза на своего спутника. Теперь он был в новых бриджах, а на сюртуке не было ни пятнышка.

— Что Вы здесь делаете? — спросила Вера и тут же поняла, как глупо прозвучал ее вопрос.

Айронс был несколько удивлен, но ответил сразу же.

— Я пришел послушать речь. Но почему Вас это интересует?

Вера поджала губы и отвернулась.

— А Вы слушали? — продолжал Айронс.

— Нет, боюсь, что не слушала. Айронс кивнул. Настороженное выражение не сходило с его лица.

— Миссис Эшли, Вы сердитесь на меня?

— Но за что же? — спросила Вера, наблюдая за ним краем глаза.

— Вы сердитесь, потому что я здесь, миссис Эшли. Ведь Вы не хотели, чтобы мы встретились еще раз. Но уверяю Вас, это просто совпадение. Я не предполагал увидеть Вас.

Вера стояла прямо и неподвижно, держа сумку, которую Айронс вернул ей, как щит. Ей казалось, что они снова остались вдвоем. Она даже ощущала тепло его рук, хотя он не прикасался к ней и даже не пытался приблизиться. Его серо-голубые глаза весело блестели, ветер развевал волосы. Господи, как он был хорош! Но как только Айронс улыбнулся, Вера отступила назад.

— Миссис Эшли…

— Я не нуждаюсь в Вашей помощи, — прервала его Вера.

— Но я ее пока и не предлагал. Хотя, может быть, Вы позволите проводить Вас домой?

В его голосе и улыбке было столько искреннего чувства, что Вера испугалась. Чтобы унять дрожь, пробежавшую от волнения по телу, ей пришлось сжать руку в кулак, так что перчатка натянулась на согнутых суставах.

— Позвольте Вам напомнить, мистер Айронс, что я не хочу ни видеть Вас, ни проводить время в Вашем обществе. Надеюсь, Вы не считаете, что женщина, которой Вы однажды помогли, останется Вашей должницей навеки.

— Но я уже сказал Вам, что Вы расплатились со мной сполна, — заметил Айронс.

Но миссис Эшли, казалось, не слышала его.

— И кроме того, настоящий джентльмен никогда не будет требовать от дамы расплаты за помощь. Хотя, может быть, Вы руководствуетесь собственными правилами?

Вера подняла голову и впервые с момента встречи поглядела Айронсу прямо в глаза.

Чувство, которое овладело молодой женщиной, вовсе не было возмущением или злобой. Это был страх. Миссис Эшли не была уверена в своих силах. Обаяние Айронса увлекало ее все больше и больше, и она поспешила прекратить разговор.

Отойдя на несколько шагов, Вера обернулась. Ей хотелось знать, смотрит ли он ей вслед. В этот момент ветер сорвал с ее головы капор, и копна золотистых волос рассыпалась по плечам и закрыла лицо.

Айронс стоял неподвижно. Одно-единственное желание владело им в эту минуту. Ему хотелось обнять миссис Эшли, отвести рассыпавшиеся локоны от лица и поцеловать ее.

Но Вера продолжала свой путь, хотя никак не могла справиться с волнением. Снежинки таяли на ее горящих щеках. Молодая женщина шла, глядя на дорогу, и следы от ее маленьких сапожек быстро скрывались под снежным покровом.

Глава 4

Лейтенант Флетчер Айронс проснулся в прекрасном расположении духа. Он присел на кровати и начал одеваться. Движения его были удивительно точны, неторопливы и изящны. Он аккуратно натянул гетры, застегнул многочисленные пуговицы на белых офицерских бриджах и подошел к окну.

Молодой человек расправил обнаженные мускулистые плечи, оперся руками о широкий деревянный подоконник и посмотрел вниз на гостиничный двор.

После вчерашнего снегопада все вокруг белело и сверкало. Солнце пригревало, и начало заметно теплеть. С наросших за ночь сосулек закапала вода, оставляя пятна на пушистом сверкающем снежном покрове.

Около конюшни двор уже был истоптан готовыми к учениям оседланными лошадьми.

Пора было спускаться к завтраку. Флетчер отошел от окна, взял со стула тщательно выглаженную прачкой белоснежную рубашку, аккуратно застегнул ее и заправил в бриджи. Затем настала очередь сюртука, который лейтенант расправлял и застегивал не менее педантично. Затянув талию кожаным ремнем, он подошел к небольшому овальному зеркалу и завязал черный галстук. Довершала туалет красная куртка на белоснежной подкладке с черными отворотами, воротником и манжетами.

Прическа не отнимала у Флетчера много времени. Он расчесал свои блестящие черные как смоль волосы, которым могла позавидовать любая женщина, и стянул их на затылке лентой из тафты. Айронс не носил париков.

Наконец все приготовления были закончены, и теперь британский лейтенант от инфантерии был готов предстать перед изумленной публикой. Флетчер снял с подставки шляпу и направился к выходу. Перед тем как выйти из комнаты, он окинул ее придирчивым взглядом, проверяя, все ли в порядке.

Пристальный интерес лейтенанта к своему костюму был вызван отчасти тем, что в столовой обычно находились не только британские офицеры, но и американцы, среди которых были и сторонники независимости. Если бы он жил в полку, то мог бы выходить к завтраку просто в рубашке и бриджах.

Флетчер прекрасно понимал, что результатом всех его стараний будет восторг горстки лояльных американцев и злобное шипение тайных мятежников, и считал это даже забавным. Тем не менее он никогда не позволял себе появиться в столовой без мундира.

Что же касается «патриотов», как сами себя называли американцы, восставшие против короны и парламента, то, по мнению Айронса, их концепция «личной свободы» и мотивы поведения были недоступны пониманию большинства офицеров. Айронс не был уверен, что сам хорошо разобрался в этом сложном вопросе, но он с полной уверенностью мог утверждать, что желание американцев избавиться от налогов Британской империи вовсе не было главной причиной их конфронтации с метрополией.

Флетчер спускался в столовую, размышляя о том, кого он там встретит. Частенько лейтенант завтракал вместе с пожилым адвокатом, сторонником тори, который привлек его своим ровным и добродушным характером. В такие неспокойные времена встретить подобного собеседника было большой удачей. Новым знакомым Айронса был не кто иной, как Эзра Вриггс.