— Для этого есть тысячи причин, — начала Вера, но, остановленная его внимательным взглядом, замолчала. Слова замерли у нее на губах.

— Вера, мне будет гораздо спокойнее, если Вы пойдете не одна, — вмешался Бриггс.

Вера вопросительно посмотрела на его измученное страданием лицо.

— Вы в самом деле хотите этого? Адвокат в знак согласия склонил голову в напудренном парике.

— Прошу Вас, Вера, послушайтесь меня.

— Как Вам будет угодно, Эзра.

Вера потуже затянула у горла завязки на плаще, надела перчатки и в последний раз оглядела сидящих за столом.

— Доброй ночи, миссис Джиллиан.

— Доброй ночи, миссис Эшли.

У Эдит, все еще сидящей за столом, был такой подавленный вид, что Вера почувствовала угрызения совести.

Сам Джиллиан сидел торжественно и безмолвно, сложив руки на узкой груди. Мистер Джонсон отвернулся к окну, не удостоив Веру даже прощальным жестом.

Уже на улице Вера обняла и поцеловала Бриггса, но он поспешил поскорее высвободиться из ее объятий.

— Как бы Вам не простудиться, Эзра, — заботливо сказала миссис Эшли, — скорее идите домой. Вы должны беречь себя. Завтра я Вас обязательно навещу.

Эзра кивнул и, помахав на прощание Флетчеру, скрылся в глубине дома, осторожно прикрыв за собой дверь.

Молодые люди остались одни на заснеженной освещенной луной улице. Флетчер протянул Вере какой-то белый узкий предмет.

— По-моему, это Ваш веер, миссис Эшли. Я взял на себя смелость подобрать его.

Вера приняла веер, машинально раскрыла его, потом сложила и спрятала в складках плаща.

Флетчер поразился тому, сколько изящества могло таиться в нескольких простых движениях.

Глаза миссис Эшли блестели отраженным светом луны. Флетчер подумал, что они похожи на манящие зеленые звезды.

Лейтенант осторожно взял молодую женщину под руку.

— Вы со мной, миссис Эшли? — спросил он. Вера заметила странную игру слов.

— Да, Флетчер, пожалуй, я с Вами, — ответила она, подобрала шуршащие юбки и решительно шагнула в темноту, оставив позади своего спутника.

Глава 7

Круглая луна ярко освещала улицу. Мягкий снег серебрился на мостовой и на остроконечных крышах домов, отбрасывающих четкие тени.

Айронс пропустил Веру немного вперед и любовался блеском ее волос в лунном свете. Вера шла очень быстро, почти бежала, и Флетчер догнал ее, стуча тяжелыми башмаками.

— Сударыня, куда это Вы так спешите? — произнес лейтенант чуть охрипшим голосом. — По какой улице Вы собираетесь идти, по Браттлз или по аллее Харвей? Браттлз гораздо безопасней в столь поздний час.

— В самом деле? Но я-то думаю совсем иначе, сударь, — запротестовала Вера. — Знаете ли Вы, что представляет главную опасность на улицах Бостона? Это пьяные солдаты! Так вот, на Браттлз их гораздо больше!

Вера остановилась перед сточным желобом и приготовилась перепрыгнуть через него, чтобы перейти на другую сторону улицы.

— Солдаты, возможно, — согласился Флетчер, — но только не пьяные. Миссис Эшли, позвольте мне помочь Вам.

Айронс протянул Вере руку, но она решила проявить независимость и самостоятельность и перепрыгнула через узкий поток.

Каждое движение миссис Эшли выражало возмущение и несогласие со словами Флетчера, что совсем не мешало ему смотреть с восторгом на свою спутницу.

— Скажите, лейтенант Айронс, а откуда Вам стало известно, в какую сторону мне надо идти. Ведь я сказала только, что направляюсь домой. По-видимому, Вы выслеживали меня. Это что, простое любопытство или долг службы?

Вера говорила очень запальчиво, но не смогла вывести Флетчера из того блаженного состояния, в котором он находился с тех пор, как они остались на улице одни.

— Сударыня, Вы, по-видимому, забыли, что во время ужина очень неосторожно сообщили свой адрес господину Джонсону. Неужели он больше заслуживает доверия, чем я?

— Не заслуживает, конечно, — Вера беззаботно рассмеялась, и все ее напускное высокомерие мгновенно испарилось. — Как он был неотразим, когда чуть не вылетел из-за стола! — Вера была очень довольна собой, вспоминая о своем подвиге. — Как он только посмел дотронуться до меня! И ведь это уже не первый случай, — доверчиво добавила она. — Джонсон пытался дотронуться до моей ноги под столом, но я решила, что это было случайностью, — у него был такой невинный вид.

— В самом деле? — произнес Флетчер, растягивая слова.

— Да, по-моему, этот человек просто глуп и невоспитан.

— А кроме того, он был пьян. За этот вечер он выпил гораздо больше, чем я за целый год.

— Так Вы человек умеренный и благовоспитанный? — с улыбкой спросила Вера.

— Разумеется, да, во всяком случае, надеюсь, что так, — ответил Флетчер с напускной серьезностью.

Темные облака скользили по небу, закрывая лунный диск и на мгновения погружая улицы в темноту.

Некоторое время молодые люди шли молча. Флетчер слышал звук шагов молодой женщины, он даже ощущал ее дыхание. Они шли совсем рядом, и Айронсу достаточно было протянуть руку, чтобы остановить миссис Эшли. Сам поражаясь своему поведению. Айронс повернулся к Вере и взял ее за руки.

Миссис Эшли смотрела на него совершенно спокойно, ее лицо не выражало ничего, кроме любопытства.

— Что-то случилось? — безмятежно спросила она.

Флетчер, не отрываясь, смотрел в сияющие зеленые глаза, представляя себе, как прижимается своими губами к ее, как целует ее холодные щеки и прячет лицо в шелковистых волосах.

— Так, что же, Айронс? — повторила Вера. Флетчер опустил руки, и миссис Эшли продолжила путь.

— Миссис Эшли, — произнес Флетчер, сам не узнавая своего охрипшего от волнения голоса.

Вера посмотрела на него через плечо и остановилась. Звук его голоса заставил ее сердце забиться сильнее. Щеки запылали, Вера испугалась своего волнения. Неужели она способна потерять голову от нескольких слов, произнесенных мужчиной, и не просто мужчиной, — врагом, британским офицером?

— Да, лейтенант, — тихо отозвалась Вера, стараясь не выдать своего волнения. — Вы что-то хотели сказать?

Она подняла глаза на Флетчера. Бронзовые пуговицы его безупречного мундира поблескивали в лунном свете. Военная форма очень шла Айронсу и, как ни странно, миссис Эшли уже не испытывала былого отвращения при виде красной куртки — символа британского владычества.

— Ваше постоянство вызывает восхищение, миссис Эшли, — начал Флетчер, — но оно мне кажется чрезмерным. Неужели мундир, который я ношу, так много значит для Вас?

— Я не понимаю Вас, лейтенант. Почему Вы задаете этот вопрос сейчас?

Но Флетчер продолжал, будто не расслышав слов своей спутницы.

— Когда Вы вошли в гостиную Бриггса, то разгневались при виде британского мундира, который заслонил для Вас человека. Меня Вы просто не увидели. Но я человек, миссис Эшли. В форме или без нее. Посмотрите на меня.

— Я вижу британского офицера, — ответила Вера, глядя ему в глаза.

— Нет, сударыня, Вы видите только мундир. Вглядитесь в человека.

— Мистер Айронс, я не могу этого сделать. Невозможно отделить человека от дела, которому он посвятил свою жизнь. Я бы не хотела обсуждать это.

— Почему же нет, миссис Эшли? Ситуация в колониях очень опасна. Я выполняю свой долг.

— Да, конечно, — ответила Вера.

Чувства, охватившие молодую женщину, совсем не соответствовали ни холодности ее голоса, ни строгости ее слов. Она не могла избавиться от , воспоминаний о прикосновениях его сильных и нежных рук, о запахе крови, исходившем от его рубахи, который заставил ее испытывать чувство сострадания к раненому спутнику.

Вера тряхнула головой, чтобы избавиться от этого наваждения, и постаралась придать побольше убедительности своим словам:

— Возможно, Вы лучше поняли бы меня, лейтенант, если бы Вам самому пришлось отстаивать права и свободу своего народа, а также свою личную свободу, — в голосе молодой женщины звенела сталь.

— Объясните, что Вы ставите нам в вину?