* * *

   Под воздействием магического обстрела крепость постепенно превращалась в пылающий костёр. Вначале защитники пытались гасить пламя, но всё новые и новые огненные шары, падающие с неба, создавали всё новые и новые очаги пожаров. В результате люди не успевали погасить одни, как возникали другие. Вскоре им стало не до них, вуоксы прорвали оборону и вошли в город. Схватка продолжалась на улицах, среди горящих строений. Воины-модоны уже не пытались спастись, они лишь старались дороже отдать свои жизни. Хоть на минуту задержать врага, и тем самым дать возможность бегущим покинуть город. Но сколько можно так упорствовать, теряя свои жизни в обмен на время? В условиях поражения совсем не много. В результате битва медленно переходит ту грань, когда катастрофа становится неизбежной, и потери превращаются в избиение.

   Под напором воинов-каргов люди оставили город, закрепившись у ворот, ведущих к пристаням на реке. Тем временем гражданское население, не способное носить оружие переправлялось на другой берег, кто как мог. Ни лодок, ни парома на всех не хватало, а уходить требовалось немедленно, все сознавали, что южные ворота долго не продержаться. Многие из пожилых или слишком юных горожан, обычно не годные для боя, сейчас взяли в руки оружие, и ушли наверх на защиту последнего рубежа. Другие искали любую древесину, пригодную для использования как плавсредство. Они выворачивали брёвна частокола, вязали в хлипкие плоты, садили на них тех, кто был под рукой, и отправляли на волю волн. Были сняты ворота пристаней, и таким же образом использованы для переправы. Люди тащили все, что может плавать: кровати, двери, любые доски или щиты. Случалось две-три женщины с трудом приносили неизвестно откуда выломанный щит, садили или клали на него своих детей, и, толкая его перед собой, пускались вплавь через бурную реку. Мальчишки десяти-тринадцати лет просто хватались за бревно, сброшенное им взрослыми, и покидали берег, как будто они хотят преодолеть горный ручей, а не одну из величайших рек Трона.

   Ярослав не мог смириться с тем, что где-то погибают люди, а он прозябает в безопасности. Все фокусы с магией оказались бесполезны и ничем не помогали осаждённым. Лучше было остаться на том берегу и участвовать в битве. Он уже пожалел, что послушал Олега, покинув город с последним паромом землян. Однако ещё не все потерянно, он может вернуться с любой из лодок, одно его появление вызовет вспышку энтузиазма у защитников, и даст время для бегущих.

   С намерением осуществить задуманное он направился к реке, прочь от толпящихся и праздно глазеющих переселенцев. Ярослав даже не понял, что случилось. Дорогу загородили Шестопёр и трое его людей. Он пытался их обойти, но те не пропускали.

   Ђ Вы чё? Чего надо? - удивился он.

   Ђ У нас приказ. Не пускать тебя к реке, - ответил командир ?меченосцев?.

   Ђ Какой приказ? - не понял тот, - вы, что с ума съехали?

   Ђ Мой приказ, - послышался со спины голос Олега.

   Ђ Зачем? - продолжал удивляться Ярослав.

   Ђ Не дать сбежать, - уточнил Шестопёр.

   Наконец до него дошло, что ему не позволяют исполнить задуманное.

   Ђ Но мне надо быть на том берегу, участвовать в бою, помочь людям.

   Ђ Вот поэтому я и отдал приказ не подпускать тебя к воде, не хочу твоей напрасной смерти.

   Ђ Да кто меня там может убить? - возмутился Ярослав. - Я для вуоксов танк, непробиваемый и неубиваемый.

   Ђ Неважно, это приказ и изволь выполнять, а не захочешь, заставим. Тем более что развязка уже близко, и твоё появление ни чего не даст.

   Ярослав было хотел раскидать жалкую кучку людей, преградивших дорогу, они не были ему соперниками, но, устыдившись собственных мыслей, и осознав справедливость слов Олега, в сердцах бросил бранк оземь и со словами:

   Ђ Чёрт с вами, - и уселся на прибрежный песок.

   Оставалось только наблюдать, как оборона южных ворот не продержалась и получаса. Как воины-карги выбивали подпёртые снаружи створки и выходили на крутой спуск к реке. Как с вершины холма они обстреливали людей, ещё не успевших покинуть причалы и песчаную косу - стрелку слияния двух рек. Как последние защитники, что ещё отчаянно сопротивлялись на горе, были вынуждены сойти вниз, к воде и слиться с беженцами.

   Сопротивления больше никто не оказывал, все бежали и спасались, как могли. Мужчины, побросав копья и щиты, пустились вплавь. Тем, кто не мог переплыть реку без посторонней помощи, ничего не оставалось, как умереть. Так, многие пожилые воины предпочли погибнуть в бою, чем утонуть в волнах строптивой реки. Некоторые женщины, когда вуоксы спустились вниз, брались за оружие и пытались защитить стоящих рядом, на песке, детей. Другие предпочитали рискнуть и с младенцами на руках входили в воду в безнадёжной попытке переплыть четырехсотметровую реку.

   Из этих последних беженцев мало кто выжил. Одни утонули, другие погибли под дубинами и копьями вуоксов. Едва половина из примерно пятисот-семисот человек смогла переплыть на другой берег. В основном, спаслись воины, до конца защищавшие город, молодые подростки, способные и не к таким заплывам, и некоторые из самых сильных женщин. Из детей вообще спаслись единицы.

   Сидя на берегу, Ярослав бессильно наблюдал, как умирали люди еще недавно сражавшиеся вместе с ним. Он понимал, что их смерть продлила жизнь землянам. Непрошенные горячие слезы катились по грязным щекам. Слишком высокую цену оплатили защитники крепости.

   - Ну, ничего, - зло прохрипел он, - когда-нибудь я оплачу по всем счетам...

   Конец первой книги.