Огюстен. Да, ты прав, и корень зла в отчуждении Максимилиана. За полтора месяца, что он отошел от руководства, в наших действиях нет прежнего единства: каждый решает по-своему. К счастью, он, наконец, сам в этом убедился и сегодня вновь станет у руля.
Кутон. Слишком поздно!.. Уже полдень...
Часы бьют двенадцать. Билло и Колло врываются в зал.
Билло (запыхавшись). Началось?
Колло. Мы пришли вовремя. Сен-Жюст еще не начал говорить. (Поспешно подымается на председательское место.)
Заседание открывается, при общем невнимании, монотонным чтением текущих дел и донесений. Его заглушает гул голосов. Депутаты не спеша занимают места. Сен-Жюст, стоя у подножия трибуны, ждет своей очереди.
Тальен (к Билло.) Ты видел Фуше?
Билло. С ночи не видал.
Тальен. Должно быть, его арестовали.
Карье (входя). Его подкупили. Я был у него на дому. Он продался Робеспьеру.
Билло. Это ложь!
Карье. Продался! Спроси у Кутона. Он может даже назвать точную сумму.
Билло. Не теряйте времени. Будьте наготове. Сен-Жюст всходит на трибуну.
Сен-Жюст подымается с левой стороны, справа от председателя.
Матьё Реньо. А Робеспьер? Где же он?
Билло. Как, Робеспьера нет?
Баррас. В самом деле?
Бурдон. Он и не придет. Почуял недоброе.
Тальен. Если он не придет, все пропало! Мы, как дураки, сидим, запершись в этой клетке, а он тем временем велит канонирам Анрио обложить нас кругом. Он захватит нас, как мышей в норе.
Билло. Не посмеет!
Баррас. Почему? Я бы посмел на его месте.
В группе термидорианцев смятение.
Бурдон. Надо проверить, не прервана ли связь с Парижем
Лекуантр. Кому-нибудь из нас надо пойти в секции, поднять там тревогу.
Карье. Ты задумал удрать, я вижу. Только посмей!
Матьё Реньо. Всем оставаться на местах. Победим или умрем, но все вместе!
Тальен. Сен-Жюст уже на трибуне. А Робеспьера все еще нет.
Карье. Он улизнул от нас. Видно, у барсука в логове два выхода.
Матьё Реньо. Молчите! Он пришел!
Входит Робеспьер. Термидорианцы поспешно расступаются. Холодно смерив их взглядом, Робеспьер проходит перед их притихшим строем. В эту самую минуту Сен-Жюст начинает свою речь.
Баррас. Оцепите все выходы.
Карье. Зверь в западне!
Робеспьер пересекает амфитеатр слева направо (слева от председателя). Все почтительно уступают ему дорогу и раболепно улыбаются, встречаясь с ним взглядом. Он не удостаивает ответом на поклоны. Спокойно, не спеша он садится в первом ряду амфитеатра, справа, на виду у всего зала. Баррас, Тальен, Бурдон, Лекуантр и прочие протискиваются к лесенкам, ведущим на трибуну, и загораживают их.
Сен-Жюст (начинает свою речь среди полной тишины спокойным, бесстрастным, но внятным и твердым голосом[19]). Я не принадлежу ни к одной из мятежных клик; напротив, я буду бороться с ними беспощадно. Пускай эта трибуна, если угодно судьбе, станет Тарпейской скалой для того, кто счел своим долгом сказать вам прямо, что наши правители сошли с верного пути. Я полагаю, что вы должны знать правду, что никто не вправе нарушить обет, данный перед лицом своей совести, — дерзать на все ради спасения отечества. Комитеты Общественного спасения и Общественной безопасности поручили мне составить доклад о причинах разногласий, происшедших в последнее время в недрах самого правительства. Я польщен доверием, оказанным мне обоими Комитетами. Но нынче ночью меня глубоко оскорбили, и сейчас я говорю не для тех, кто нанес мне смертельную рану, я обращаюсь прямо к вам. Я хочу обличить перед вами людей, пытавшихся заставить меня погрешить против совести. Я раскрою перед вами свою душу, свои правдивые уста. Я скажу все, что думаю, все, что знаю, не ведая ни гнева, ни сострадания...
При последних словах клика термидорианцев приходит в волнение.
Билло (к остальным). Довольно! Долой! Заткнуть ему глотку!
Карье. Вырвать ему язык!
Тальен взбегает на трибуну и становится рядом с Сен-Жюстом[20].
Тальен. Бесстыдный фарс. Смотрите: вон там сидит человек, который дергает за веревочку этого паяца. (Показывает на Робеспьера.) А этот дохлый Пьеро смеет еще уверять, что не связан ни с каким заговором... Вот я действительно ни с кем не связан, и я разоблачу их гнусный заговор. Сорвите личину с тех, кто ведет эту вероломную игру! Сорвите завесу!
Билло (пригнув голову, бросается на трибуну, откуда с помощью Тальена сталкивает Сен-Жюста. Сен-Жюст до конца заседания неподвижно стоит, прислонясь к трибуне с правой стороны — слева от председателя. Билло, оттеснив Тальена, становится рядом с ним. Оба выкрикивают угрозы и обвинения, перебивая друг друга). Я сорву завесу!.. Граждане! Среди нас есть предатели, которые замышляют погубить Конвент!..
Тальен (указывая на Сен-Жюста). Вот один из них!
Билло. Но гнуснее всех вон тот, внизу. Я видел его ночью у якобинцев... Он призывал к мятежу и требовал изничтожить Конвент. Я выступил против. Тогда он стал подстрекать толпу к убийству...
Леба (с места). Неправда!
Билло. Меня ранили вот сюда! (Показывает на грудь.)
Леба (вскочив с места). Подлый шут! Ты сам себя пырнул!
Колло (с председательского кресла). Леба! Призываю тебя к порядку.
Голос с галереи. А ну-ка, Билло, повернись задом, покажи нам, как я тебя саданул каблуком по заднице!
Билло (обезумев от ярости). Арестуйте его! Держите убийцу!
Смех и шум на галерее для публики. Оттуда выталкивают какого-то горлана. При первых словах обвинения, брошенных ему Билло, Робеспьер быстро поднимается, но после вмешательства Леба застывает на месте.
Леба (выходя из амфитеатра). Я был свидетелем столкновения в Клубе якобинцев. Я хочу восстановить истину, которую так возмутительно искажают здесь. Прошу слова.
Колло (с председательского места). Молчи! Я не дам тебе слова. Я сам был свидетелем. Запрещаю тебе извращать факты, которые точно излагает Билло.
Леба. Председатель! Ты не имеешь права выступать в качестве свидетеля. Иначе сойди с трибуны.
Билло (к Леба, с высоты трибуны). И ты еще смеешь ссылаться на право? Почему ты молча смотрел, как этот заговорщик, будучи членом правительства, подло попирал священнейшие наши права, как он беззаконно выдал на расправу разъяренной толпе членов Комитета, с которым его связывает долг?
Леба. Комитеты заткнули ему рот и предали народные интересы. Ему пришлось воззвать к народу.
Колло. Леба! Я лишил тебя слова. Лишаю тебя слова вторично. Если будешь упорствовать, я ударю тебя.
Робеспьер (сойдя со своего места в амфитеатре, повелительным жестом останавливает Леба, который собирается возражать). Молчи, Леба! Нападают на меня. Значит, мне и отвечать.
Робеспьер идет к трибуне. Бурдон, Баррас, Лекуантр и другие бросаются наперерез и преграждают ему путь.
Билло. Катилина ушел из Комитета общественного спасения, ибо не мог больше диктовать нам свою преступную волю. Он коварно злоупотребил властью Комитета и провел за нашей спиной чудовищный декрет от двадцать второго прериаля, отдающий всех патриотов на милость узурпатора. Он возбуждал народ против законного правительства Нации. Он замышляет погубить Конвент.